Михаил Попов - Все игрушки войны (сборник)

В силу сложившихся обстоятельств этот ребенок не мог родиться, он не должен был родиться в чужой семье. Отношения с Риманом-8 тоже желали лучшего… Этому ребенку нигде не нашлось бы места среди людей. Да и римане, вряд ли смогли бы его принять, учитывая сложившиеся обстоятельства, и даже если бы необычайно повезло отправить его на Риман здоровым и живым. Какой мир я оставлю ему в наследство, какое наследство, как смогу защитить его? Потому особенно мучительно больно было сознавать, что я не могу ни родить этого ребенка, ни бросить свою семью, ни улететь. Размышляя об этом, я теряла уверенность и старательно гнала от себя неприятные, но навязчивые мысли, что меня предали и забыли янтарные глаза Любимого.

А подаренное Послом яблоко все это время продолжало благоухать свежестью и манить лоснящимся гладким боком.

Никому ничего не сообщая, оттягивая решение до последних дней и найдя повод для отсутствия дома, в конце концов, обливаясь слезами пришлось избавиться от плода единственной моей любви. Всю ночь я пролежала, глядя в потолок и думая «за что?». Что-то неуловимо изменилось, оборвалось внутри и от этого мне хотелось только одного, умереть. А наутро яблоко потеряло свою фантастическую свежесть и сгнило. Как будто все это время оно жило какой-то частью Его любви и моей надежды.

А потом началась длительная война и все возненавидели риман, как союзников врагов. Враги творили такой ужас, что ненависть коснулась всех без исключения, включая и меня. Мой быстро повзрослевший сын погиб в бою с риманом-камикадзе, не вернулся из боя его отец и возможно, что там, на другой стороне, Он отдавал приказы. В самое трудное время, когда пали многие бастионы, и люди начала оставлять ранее освоенные планеты, многие представители мирных профессий стали добровольцами для пополнения армии или ушли в ополчение на своих планетах. Я заняла место сына и стала пилотом. Среди этого кошмара я стала ненавидеть Его еще сильнее, и пролетая над планетами риман, каждый раз представляла, что нажимая на пуск ракет в моем истребителе я уничтожаю Его дом. Так из Любимого Он превратился во Врага.

Лишь через много лет, когда вновь установились дипломатические отношения с Риманом, люди узнали, что настоящая любовь ее жителей – особая энергия. В моменты взаимных переживаний способная преодолевать преграды и расстояния, делая возможным не только ощущения, но и зачатие, во время виртуальных объятий.

На Земле об «энергии зачатия» писали древнеиндийские и китайские мудрецы, в 19-м веке существовала непризнанная теория волнового генетического влияния, а в 21-м веке исследователи начали подходить к открытию энерго-взаимодействий генетического инфополя, квантовой биологии и фотонно-поляризационной передаче информации, при которой даже «непорочное зачатие» вовсе не миф, а вполне обычное явление. Но тогда этому не придали значения, и многое было забыто – эволюция уверенно свернула на технический путь развития, сделав людей практичными, но по-своему одинокими. А естественная эволюция риман позволяла им понимать нас лучше, чем мы понимали себя…

Я стояла у риманского мемориала. Две руки риманок почтительно поддерживали меня с двух сторон. Мои глаза застилали слезы, но я все же видела беспощадную надпись с датой. Он не мог меня забыть и предать. Он даже не участвовал в той войне. До последней минуты Он оставался Послом, боролся и надеялся на Мир…

Он умер в тот день, когда умерла наша любовь.

В память о Нем – этот День Примирения, в этот день наши народы просят друг у друга прощения и дают клятву что вражда между нами никогда не повторится. Я навсегда остаюсь здесь. Когда мое сердце устанет биться, пусть это случится на Римане.

Возле небольшой речушки Эксклюзив решили воздвигнуть военный завод – большой, массивный, важный и нужный – на всякий случай.

Но без работников на заводе трудно обойтись, даже если трудодни в несколько слоев накладывать сверху и робото-смазкой зафальцовывать.

Так возникли землянки, бараки, поселение, город. Поначалу из гуманных соображений ему дали красивое название – Хреночкаловус. Но позже, после пары веков борьбы с трудностями произношения, особенно в день получки в местных местах сбора народа, городу решили дать емкое культурное имя – Хрень. Хотя по документам он числился – во избежание возможных топографических ошибок – как Хрень-на-Эксклюзиве.

По выходным жители, как они себя обычно называли – хренники и хренновницы, гуляли по местному бульвару, где был установлен памятник королю Саруманвасаби, захватившему и разорившему эти земли, прежде чем сумел утонуть в походной бочке с родным неразбавленным элем.

Статуя короля была просто увешана большими каменными копиями оружия разных эпох, которые производись на местном заводе. Прибывающие издалека многочисленные делегации разных заказчиков после посещения завода и ресторана «Окоп» обычно шли, держась друг за друга, к статуе Саруманвасаби и вешали на его оружейные предметы всякие разноцветные ленточки и вроде как шикарные шарфики – с любовью называемые местными парнями и девицами (снимавшими их после ухода\уполза гостей от памятника) – «оружейными». Существовала такая древняя дремучая легенда, давно перевалившая через городскую заставу и дачи руководства завода, что если повязать на оружии каменного короля ленточку или шарфик, то купленное тобой здесь оружие так шарахнет, что на втором залпе уже можно будет сэкономить. А вдарить уже по другим.

Было и предание про королевскую гром-саблю, которую было не видать простым глазом, потому как это было непростое оружие, которое можно применить невидимо и невозможно сглазить и глазом затупить.

По весне, когда лед трескался и уходил кусками к далеким северным берегам, в речку Эксклюзив пускали свежих чугунных утят, которые символизировали тайного героя здешних мест – Генри Захермана, который так увел ночью шпиндель-баржу у чужаков, которые вполне могли оказаться Чужими, ПолуЧужими… Или ЧетвертьЧужими.

Более тысячи лет эти самые неведомые и невиданные Чужие ходили по окрестностям Хрени-на-Эксклюзиве, мечтая, по всей видимости, не платив, завладеть не только всем выпущенным и пока еще не увезенным со слегка замызганного склада оружием и заодно написать на местную библиотеку. Раз в год (в былые года, когда трава была жестче, а речка – зеленее – то дважды) здесь собирались местные экстремаль^ которые мечтали о том и сем.

К примеру, что каменный король однажды оживет и смоется подальше и на его место воздвигнут гигантскую статую прекрасной девушки – с бюстом пятого размера и может быть даже без трусов. А были и те, кто верил, что под статуей находится тайник. Его давным-давно устроил сам король на случай жесткача – не слишком короткой распущенной войны, безо всяких там экономических раскладов и ядреного гуманизма, отброшенного в сторонку тамплиерским набивным валенком.