Александр Косачев - Нулевая борьба. Пролог [СИ]

— Нет. Я всеядный, — ответил я.

— Это хорошо. За хороший кусок мяса и убить можно!

— Ты чокнутый.

— Ты понимаешь, что я делаю? — спросил меня Рико.

— Не совсем, — ответил я.

— Во-первых, мясо нужно отделить от лишнего жира и шкурок. Затем его нужно нарезать на тонкие ломтики вдоль волокон. А уже потом его нужно развесить на солнце, чтобы оно просушилось. Вот и всё!

— Звучит несложно.

— А тут нет ничего сложного. Мясо состоит примерно из 77% воды и 23% сухого вещества. Нам нужно избавиться только от воды, чтобы мясо не начало портиться. Только и всего.

— Ты повар?

— Нет. Просто у нас в Радужном было заведено, что мясные блюда готовят мужчины.

— О, да, гендерные стереотипы, — сказал я, с усмешкой подняв глаза вверх.

— Половые, в смысле?

— Да. Половые, — ответил я с улыбкой.

Мы посмеялись. Разделались с мясом. Поели. Жизнь у нас текла спокойно, словно всегда была такой. Было даже как-то удивительно жить так. В голову начала приходить мысль о том, чтобы рассказать Рико обо всём. Он вроде был парнем понимающим, ответственным, и мы стали вроде как друзьями. Но торопиться я не стал, поскольку сделать что-либо на эмоциях легко, трудно потом нести груз последствий. Я лучше несколько раз проверю и не получу нож в спину, чем поддамся минутным чувствам и испорчу себе жизнь.

По привычке я заглянул к Гемелле, проверить, как она. Изменения были все очевиднее: она действительно становилась человеком. Но меня смутило одно: одеяло было подоткнуто сзади, чего я никогда не делал, поскольку меня это очень раздражало. Сама она это тоже вряд ли смогла бы сделать, а Рико её терпеть не мог и вообще хотел убить. Ситуация казалась неразрешимой. Если бы это был Рико, Гем была бы мертва. Поэтому самым логичным объяснением было то, что это я случайно подоткнул одеяло, либо она это сделала сама.

Я хотел было уже спросить у Рико, не он ли подоткнул одеяло, но мне показалось это нелепым. Я просто обратил на это внимание, только и всего. Поэтому мне это и показалось странным. Некоторые вещи иногда просто случаются, а мы им придаем слишком большое значение. Если на всё так обращать внимание, то недалеко и до паранойи. И с химерами — не исключено, что всё не так, как мне кажется. Люди бы об этом точно говорили. Так что я решил, что нужно просто успокоиться и не развивать в себе параноидальный синдром, ведь это был именно он, поскольку меня посещали бредовые идеи разного характера.

— Твоя химера долго еще будет в таком состоянии? — спросил Рико.

— Ну, наверное, пока полностью не станет человеком. Думаю, еще пару недель — и всё наконец-то закончится. А что? — поинтересовался я.

— Да нет, ничего. Хочется уже попасть в Горгород, — ответил он как-то неуверенно.

— Если хочешь, можешь идти, — сказал я, — мне кажется, я справлюсь сейчас и один. Я и так тебя задержал.

— Пожалуй, я тебя подстрахую. Вдруг она захочет тебя убить? Мне всё равно торопиться некуда, — ответил Рико.

— Не исключено, — задумчиво сказал я.

Слова Рико меня даже как-то задели. Ранее я никогда не испытывал дружеских чувств. Это было чем-то удивительным. Я вдруг начал обретать в жизни то, о чем раньше рассказывали те, кто читал пыльные книги. Удивительное слово «любовь», с которым жизнь обретает насыщенность, и удивительное слово «дружба», с которым трудности становятся преодолимыми. Мне было даже сложно поверить, что это всё происходит со мной. После смерти Молли я, наверное, сотню раз попрощался с сытым рассветом и романтичным закатом. Но вот судьба преподносит сюрприз. За что мне это? За то, что до этого злодействовала надо мной? Или я выполнил то, что должен был, и судьба отправила меня на пенсию? В любом случае, жить стало приятнее.

— Если она станет человеком, как ты поступишь? — спросил меня Рико.

— Позабочусь о ней соответствующим образом, — ответил я, глядя вдаль.

— А если она предпочтет другого человека?

— Я отпущу её к нему.

— Почему?

— Нельзя удержать человека, который хочет уйти, — сказал я и на выдохе добавил: — Даже если она рождена химерой... А к чему вопрос, собственно?

— Она станет человеком.

— И что?

— Ты можешь назвать себя хорошим?

— Я поступал в своей жизни по-разному, но в большинстве случаев, как мне кажется, был хорошим. Так что, думаю, да.

— А другие люди в твоей жизни?

— Не очень. Они были не очень, — ответил я, подумав.

— Те люди, которые были в твоей жизни «не очень», также думали о себе, что они, в целом, хорошие, просто иногда поступают плохо, — сказал Рико, после чего я посмотрел на него, а он на меня. — Мне часто это повторял отец. А потом он ушел в регион и не вернулся.

— Дураком он не был, — сказал я, оценив мысль.

— Но и хорошим его не назвать, да? Бросил семью... Как можно заметить, ум не делает людей добрыми.

— Верно подмечено, — согласился я.

Немного помолчав, Рико ушел спать, а я остался охранять наши жизни.

Запись 103. «Мне в последнее время не дает покоя мысль о том, что химер в регионе слишком много. Ну, не может столько хищников обитать на одной территории! Это немыслимо! Учитывая, сколько живут химеры и сколько лет прошло после гибели девяти гигантов, невозможно, чтобы в регионе вообще существовали химеры без того, чтобы их число намеренно не восполняли. Рико говорит, что это ерунда, не хочет слышать меня, утверждает, что об этом говорили бы, будь оно действительно так, и здесь есть логика, но это не объясняет существования такого количества химер. Я уверен, что их печатают. Но печатать не может абы кто один: это промышленный масштаб, и здесь нужно безумное количество сырья. А это деньги. Да и будь это в одном месте, существовали бы районы, где химер не было бы вообще, потому что они бы не добирались дотуда. Выходит, их печатают во многих местах. Но это не под силу одному полису, организации или чему-то еще. Здесь должны участвовать все полисы. Но зачем? Зачем им это? Возможно, это бред, но, может, девять гигантов вовсе и не погибли?».

В ночной прохладе я думал о том, что, возможно, девять гигантов и правда не погибли, а стали чем-то другим. По-своему эволюционировали в нечто большее. Например, в полисы. Полисов ведь тоже девять. Неспроста же! Конечно, гиганты строили некие площадки-убежища и в этом даже соревновались, но, может, это было лишь игрой? Людей просто отвлекали от истинных целей строительства. Будь катастрофа реальной, хотя бы одна площадка не справилась бы, но они справились все и вместили в своё время множество людей. Тут невольно начнешь верить в заговор.

На очередной пересменке мы с Рико снова пили чай. Он выглядел каким-то уставшим и немного нервничал.

— Всё в порядке? — поинтересовался я.

— Да-да, всё хорошо, — ответил он, отворачиваясь.