Михаил Ланцов - Лжедмитрий. Игра за престол [СИ]

- Вот и начал я заливать Русь кровью… То ли еще будет…

- Это были твои враги, - возразил Петр Басманов, следовавший следом.

- Мои враги… - медленно, словно пробуя на вкус, произнес Дмитрий. – Срочно готовимся к выступлению! Форсированным маршем! Драгун отправить до Москвы. Пусть разведают обстановку. Нельзя допустить противнику оправиться. И да, верни кирасир! Нам нет времени ждать.

- Слушаюсь, - кивнул Петр и ускакал распоряжаться.

Дмитрию следовало бы остановиться на позициях. Добить раненых. Собрать трофеи. Возможно похоронить тела. Но Шуйский не давал этого сделать.

Еще час-два и в кремле узнают – западный заслон пробит.

Сколько Шуйскому потребуется времени, чтобы сбежать?

Очень вряд ли он рванет как есть. Совершенно точно он постарается сформировать обоз с ценным имуществом. Ведь для борьбы за власть ему потребуются деньги. Много денег. А значит их он бросать не станет. Также нужно организовать какой-нибудь заслон в городе. Возможно оставить кого-то держать оборону кремля. И, уходя, поджечь город. Это должно надолго задержать войска царевича, если тот попытается его преследовать. Ну, по крайней мере, именно так предположил сам Дима, поставив себя на место своего врага. А значит, что? Правильно! Нужно врываться в город на плечах отступающего врага. И блокировать его в кремле. Чтобы не утек.

- Быстрее! Быстрее! – Нервно выкрикнул Дмитрий, видя, что артиллеристы слишком долго возятся, «упаковываясь» в походное положение. – Дорога каждая минута! Опоздаем – эти скоты столицу спалят! Быстрее!

И солдаты, подстегнутые этой угрозой, зашевелились сильно бодрее. Ведь у многих в этом большом деревянном городе были или дома, или родичи….

1 апреля 1605 года, Москва

Дмитрий Иванович Шуйский укушенным бурундуком носился по Грановитой палате, пытаясь собраться с мыслями. Рядом на лавке сидели и напряженно смотрели на него Шеин с Мстиславским, только что прибывшим от войска.

- Поражение! Как?! Как?! Черт вас возьми! – Вновь закричал Шуйский.

- Судя по всему царевич практически не понес потерь под Смоленском, - сохраняя невозмутимое лицо, произнес Мстиславский. – Кроме того, у него было за три сотни крылатых гусар.

- Что?!

- Он поместных пересадил на трофейных коней и снарядил захваченными доспехами. Я Петра Басманова узнал. Издалека – гусар как гусар. Только когда подъехал на переговоры – опознал.

- Кошмар! Проклятье!

- Когда мы отходили, - продолжил Мстиславский, - пешцы еще держались. Мыслю, у тебя время есть. Пока их добьет. Пока трофеи соберет. Пока сюда дойдет. День, может даже два.

- Думаешь продержатся? – Скептически поинтересовался Шеин.

- Они к саням прижались. Чай не дураки – знают, что побегут – конница вырубит. А так – может до ночи простоят. Там и отступят. Вряд ли Дмитрий будет бросать своих пешцев на приступ – кровью умоются. Мыслю – не поступит так. Это войско – все что у него есть. А он не дурной так бестолково его стачивать. По крайней мере, нас он принял очень толково. Даже до рубки дело не дошло. Сколько его людей там легло? Почитай никого и не зацепили.

- И не говори, - покачал головой Шеин. – Как детей малых побил.

- Да ты не печалься, - ободрительно похлопал его по плечу Мстиславский. – Откуда же нам знать, на что его войско способно? Это ты Дмитрий Иванович промахнулся. Нужно было с ним под Смоленск своего человека слать. Чтобы знать, что к чему.

- Так слал! Слал! – Нервно воскликнул Шуйский. - Как концы в воду. Даже не знаю, жив ли.

- А это еще что это за шум? – Насторожился Шеин. Все прислушались. И, мгновение спустя бросились на кремлевские стены.

Несколько минут стремительного бега. И вот она стена.

- Проклятье! – Закричал Шуйский, увидев штандарт с белым единорогом на красном поле.

Царевич лично возглавил отряд кавалерии, сведя воедино кирасир и поместных. И повел их на город. Драгуны присоединились уже возле Москвы, доведя общую численность конного войска до четырех эскадрон. Пехота, артиллерия и обоз спешно догоняли, ковыляя следом. Главное сейчас было – запереть Шуйского в кремле.

- Закрыть ворота! – Истошно завопил Шеин, по спине которого побежал холодок. Да, в кремле было около тысячи поместных дворян. Все, кто выжил в той атаке и не разбежался по дороге. Но не далее, как несколько часов назад он уже успел удостовериться – численное превосходство для царевича не помеха.

- Ты же говорил, что ему еще день-два там возиться!

- Значит пехоту оставил, а сам с конницей бросился преследовать, - задумчиво произнес Мстиславский.

- Зачем? На что он надеялся? Наскоком взять Кремль? – Продолжал нервничать Шуйский.

- Не знаю, - с небольшой задержкой ответил Мстиславский. Он лгал, прикидываясь дурачком. Но разводить дополнительную панику среди и без того не вполне вменяемого Шуйского не желал. Для Федора Михайловича было вполне очевидно, что царевич, оставив пехоту разбираться с пехотой, а сам выступил с простой и ясной целью – блокировать своего оппонента в Кремле. А потом там и добить. Ловушка захлопнулась. – Да и чего нам бояться? - Максимально спокойным голосом продолжил он. – У него нет ломовых орудий. Пехота подойдет чуть позже. Но это делу не поможет. Чем он будет стены ломать? Картечью? Пойдет на приступ? Так милости простим – в сабли и примем. Не все потеряно. Мужайтесь!

- Тебе легко говорить, - раздраженно фыркнул Шеин, - тебя он не обещал убить.

- Так ты бы за языком следил, и тоже чувствовал себя спокойнее.

- Что там случилось? – Напрягся Шуйский.

- Этот болван стал царевича оскорблять и потешаться над ним, - усмехнувшись, произнес Мстиславский.

- Зачем? – Удивленно спросил Шуйский, повернувшись к Шеину.

- Ах оставь, он и сам не знает, - махнул рукой Мстиславский. – К слову сказать, Михаил Борисович, пусть тебя это не сильно печалит. Царевич жесток и разумен. Вряд ли кто-то из его противников переживет его победу. Ну разве чтобы подивить на плахе. Все так запуталось…. Просто так уже не покаешься.

- Может это и к лучшему, - угрюмо произнес Шуйский.

- Как знать, как знать… - покачал Мстиславский головой. – Ты точно не жилец, если он выиграет. А твои дети и родичи? В относительной безопасности только твой брат старший. Да и то только потому, что в Испанию отбыл. Миша тебе не говорил?

- Что?!

- Там на поле мы попробовали торговаться. Вдруг он что интересное предложит?

- Да что он может предложить?! Голодранец!

- Он предложил нам жизнь, - усмехнувшись, произнес Федор Михайлович. – Казалось бы? Сейчас же я отчетливо понимаю всю ценность того предложения. И нашу судьбу в случае поражения. Ведь мы выбрали смерть.

Нарочито услужливо улыбнувшись, князь отвернулся от Шуйского и уставился на войско царевича. Но уже не сомневался в том, что этот сынок Ивана Грозного доведет начатое до конца….