Робин Хобб - Миссия Шута [litres]

– Но он вернется в свое тело, когда проснется?

Я пожал плечами:

– Не знаю. Нам остается только надеяться. Шут, это еще не все. В сознании кошки находится еще один человек. Я, точнее, мы с Ночным Волком подозреваем, что она является прежней хозяйкой кошки.

– Прежней? Я думал, что Дар связывает человека и животное до смерти одного из них.

– Так и есть. Сейчас она мертва. Но ее сознание вошло в кошку, женщина живет в теле кошки.

– Но я думал, что принц…

– Да. Принц тоже там. Вероятно, он не понимает, что женщины, в которую он влюблен, более не существует в телесном обличье. И он не знает, какой властью над ним она обладает. И над кошкой.

– Что мы можем сделать?

Боль пульсировала в голове, тошнота не проходила. И мои слова прозвучали слишком резко.

– Насильственно отделим мальчика от кошки. Убьем кошку и будем надеяться, что мальчик выживет.

– О Фитц! – На лице Шута отразился ужас.

У меня не оставалось времени на слова утешения.

– Оседлай только двух лошадей, Малту и Вороную. Я посажу мальчика перед собой. И мы поедем.

Я молча ждал, пока Шут закончит возиться с лошадьми. Я не стал паковать вещи – убегать лучше налегке. Присев на землю, я попытался уговорить свою голову успокоиться. Задача не из легких, поскольку Сила все еще связывала меня с мальчиком. Однако я ощущал скорее отсутствие Дьютифула. А в его пустом сознании царил Дар. То ли женщина пыталась окончательно овладеть его телом, то ли хотела побольше узнать обо мне. Я не собирался предоставлять ей дополнительные шансы – она и так многое успела почерпнуть из моего сознания во время нашего краткого контакта.

Я сидел на земле, сжимая руками голову, и смотрел на сына Кетриккен. Как много лет назад научил меня Верити, я принялся тщательно устанавливать стены Силы. На сей раз я постарался защитить не только себя, но и лежащего у моих ног мальчика. Я не пытался осмыслить свои действия, а сосредоточился на открытом пространстве его разума, чтобы ему было куда вернуться.

– Готово, – негромко проговорил Шут, и я встал.

Затем я вскочил в седло моей Вороной, которая стояла совершенно спокойно, позволив Шуту посадить принца передо мной. Как всегда, меня поразила сила этого стройного человека. Одной рукой я придерживал мальчика, другой поводья. Оставалось надеяться, что мы сможем передвигаться достаточно быстро. Шут между тем вскочил в седло Малты.

– Куда? – спросил он.

Ночной Волк?

Я попытался сделать свой зов едва слышным.

Возможно, они могут почувствовать наш Дар, но сомневаюсь, что сумеют проникнуть в наши мысли.

Брат мой. Его ответ прозвучал так же тихо.

Я тронул поводья, и моя Вороная двинулась вперед. Я не знал, где именно находится Ночной Волк, но не сомневался, что направляюсь к нему. Принц мертвым грузом раскачивался у меня на руках. Почти сразу же я ощутил неудобство. Поскольку боль не отпускала, я резко встряхнул его. Он слабо запротестовал, а может быть, просто воздух с тихим хрипом вырвался из его легких. Некоторое время мы ехали по лесу, пригибаясь под ветками и продираясь сквозь заросли кустарника. Лошадь принца следовала за нами. Мы двигались не слишком быстро.

Тропа петляла, ускорять шаг было слишком опасно. Следуя за ускользающим присутствием Ночного Волка, мы спустились в овраг. Копыта лошадей застучали по влажным камням – рядом протекал ручей. Овраг перешел в долину, и мы выбрались на открытый луг, озаренный лунным светом. Испуганный олень пустился наутек. Мы вновь углубились в лес, теперь наши лошади ступали по мягкому покрову давно опавшей листвы. Тропа стала медленно подниматься по склону холма, я не узнавал этих мест. Затем мы перевалили через его вершину и оказались на дороге. Волк коротким путем вывел нас на дорогу, по которой мы скакали утром. Я остановил Вороную, давая ей отдышаться. Впереди, на вершине следующего холма, в слабом свете четвертушки луны, я увидел дожидающегося нас волка. Заметив нас, он повернул и рысью побежал к следующему холму. Вскоре он скрылся из виду.

Все спокойно. Догоняйте.

– А теперь мы поскачем, – негромко предупредил я Шута, наклоняясь к уху моей Вороной и сдавливая ее бока каблуками.

Она не слишком охотно ускорила шаг, и тогда я обратился к ней при помощи Дара:

Погоня совсем рядом. Они быстро приближаются.

Она насторожила уши – мне показалось, что мои слова вызвали у нее сомнения. Но стоило Малте попытаться обойти нас, как Вороная сразу же перешла в галоп. Конечно, сказывались усталость и двойной вес, и Вороной было трудно. Малта легко удерживалась вровень с нами, и ее присутствие заставляло мою Вороную напрягаться из последних сил. Лошадь принца стала отставать. Мой брат бежал впереди, и я не сводил с него глаз, словно в нем заключалась наша последняя надежда. Казалось, он сбросил груз прожитых лет и мчался вперед, как молодой, полный сил волк.

Слева появилась линия горизонта – близился рассвет. Я приветствовал свет, позволявший лошадям лучше видеть дорогу, хотя он помогал и нашим врагам. Мы продолжали скакать дальше, периодически сбавляя шаг, чтобы не загнать лошадей. Последние два дня им пришлось нелегко. Если они окончательно обессилеют, наше положение станет почти безнадежным.

– Скоро мы сможем сделать привал? – спросил Шут, когда мы в очередной раз пустили лошадей шагом.

– Когда доберемся до Оленьего замка. Может быть. – Я не стал добавлять, что принц будет в безопасности только после того, как я прикончу кошку.

У нас на руках оставалось лишь тело принца. Полукровки захватили его душу.

Когда уже совсем рассвело, мы проехали мимо дерева, с которого в нас стрелял лучник. Только тут я понял, насколько доверяю Ночному Волку, выбирающему дорогу. Он решил, что этот путь безопасен, и я без колебаний следовал за ним.

Разве мы не одна стая? Конечно, ты должен следовать за вожаком. Ирония не могла скрыть его усталости.

Мы все еле держались на ногах: люди, волк и лошади. Моя Вороная теперь с трудом переходила на медленную рысь. Дьютифул мертвым грузом висел у меня на руках. Боль в плечах и спине дополняла тупую пульсацию в затылке. Шут держался в седле по-прежнему безупречно, но уже не пытался завести разговор. Однажды он предложил взять принца к себе, но я отказался. И не в том дело, что я сомневался в силе Шута или Малты. Почему-то мне казалось, что я не должен терять контакт с его телом. Меня тревожило, что он так долго не приходит в сознание. Я знал, что его разум продолжает работать и он видит мир глазами кошки, воспринимает его при помощи ее чувств. Рано или поздно он поймет…

Принц зашевелился в моих руках. Я молчал. Прошло некоторое время, прежде чем он пришел в себя. Очевидно, все его тело сильно затекло, то же самое можно было сказать и о моем собственном. Наконец Дьютифул с трудом втянул в себя воздух и выпрямился. Он вертел головой по сторонам, пытаясь понять, что происходит, потом сглотнул и хрипло спросил: