Сергей Быков - История. Тетралогия (СИ)

Гл. 2 Первые шаги

Вот уже шестые сутки как я ползу, иначе и не скажешь, вдоль оврага. Хорошо, если я в день прохожу километров двадцать. Время от времени, по пути следования, я складываю каменные пирамидки. Для чего... я и сам не знаю, складываю и всё. Солнце днём греет прилично, приходится практически раздеваться, а на ночь снова одеваться. Постоянно вылезаю на гребень осмотреть окрестности. Там ни чего не меняется. Та же лесостепь, то же кипение жизни, и совершенное нежелание туда соваться. Прошлой ночью, после сытного ужина я почти уже задремал, как из за бугра раздался такой жуткий рык, который всё тянулся и тянулся и закончился на таких низких регистрах, что меня аж до пяток пробрало. И вслед за этим резко оборвавшийся дикий визг. Ох... я конечно богатырь, но от таких звуков могу и обосраться! Я потом ещё пол ночи вздрагивал. Так что, надежда на Прелесть да на костёр. Огонь - это наше всё! Хотя не стоит преувеличивать его значение, сведущие люди говорят, что дикие звери конечно не лезут к костру, но и в ужасе не разбегаются. Рассказывают, что в Африке львы подходят порой к костру достаточно близко. Уж как не хочется проверять на себе подобные утверждения - кто бы знал!

Зато менялся овраг. Его берега постепенно становились ниже и более пологими, его края заметно раздвинулись. А вот каменистый гребень наоборот - стал выше и круче. Речка тоже расширилась, метров до пятидесяти её берега покрывали не только старые камыши, но и лозинник, а кое-где росли вербы и плакучие ивы. Стали попадаться ключи, бьющие прямо из склона оврага. На противоположной стороне несколько раз встречались распадки, из которых в речку впадали небольшие но, шустрые ручьи.

Рыба - кишела! Я просто кидал с руки обычную колебалку, два, три энергичных рывка и уже сидит щука либо окунь. Да какие! Хочешь побаловать себя сомятинкой, нет проблем, отрезаешь кусок мяса от той же щуки, забрасываешь закидушку и через десять, пятнадцать минут... прошу любить и жаловать. А ещё может попасться крупный налим, а он, на секундочку, родственник трески. Никаких костей кроме рёбер и позвоночника, и печень ни чем не уступит тресковой. Я на другую рыбу даже не целюсь, просто смысла нет. Ради такой рыбалки сюда и попасть не жалко!

С птицей и вовсе - беда. В смысле, её столько, что ощущение будто попал на птичник! Говорят, что когда то в Сибири, когда шла основная волна перелётной птицы, небо темнело. Верю! У меня тут тоже темновато.

Дома было просто. Ну с пяток видов уток, ну два три вида гусей, столько же видов цапель, иногда промелькнут журавли, да если сильно повезёт - увидишь лебедя и... всё. ВСЁ!!! Там где когда-то темнело небо от пролетающих стай - ни-че-го!!! А тут такое разнообразие, что голова кругом.

Гвалт стоит такой, что услышу какого-нибудь медведя только тогда, когда он мне ноги начнёт отъедать. Над головой постоянно туда-сюда что-то летает. Некоторые стаи, особенно гусиные, вообще на таран идут, видать моя фигура у них вообще никаких ассоциаций не вызывает. Клянусь! Вчера одна стая шла на меня так низко, что я скинув рюкзак схватил Прелесть, размахнулся и... подпрыгнув просто подсёк одного гуся, повредив крыло. Это я вам скажу - что-то!!!

Что сказать... на вкус гусятина, конечно, жестковата, но по сравнению с уткой очень даже и ничего. Особенно если нашинковать помельче, да потомить подольше, рису добавить и специями присыпать, получается очень хорошо. Этакая а-ля шурпа.

А утку я всё-же поймал. Правда, обошелся без корки, а использовал рыбий пузырь для плавучести, и кусок кишок, от той же рыбы. Неоднократно слышал, что перелётная утка рыбой отдаёт. Ну может в наше время и отдаёт, а тут полное ощущение, что рыба себе крылья отрастила, чтобы из водоёма в водоём перебираться. Такое только с реальной голодухи есть станешь. Но пока, слава богу, не голодаю. Так и двигаюсь. С утра доедаю что не съел с вечера и в путь. Как солнце встанет в зенит - привал и очень лёгкий перекус, а ближе к вечеру начинаю приглядывать место для ночёвки. Каверну какую нибудь в склоне холма, несколько больших камней, лежащих рядом, береговая промоина. Не то что бы это было реальной защитой, а так... скорее для психологического комфорта.

На берегах жизнь кипела. Лисы, мелкие шакалы, хорьки, ласки - это только кого я сумел опознать, постоянно шмыгали вдоль берега, в надежде на зазевавшуюся уточку. Несколько раз, невдалеке, видел мелких то ли косуль, то ли коз. Зайцы и всевозможные суслики так вообще чуть ли не под ногами бегали. Можно, конечно, при желании кого-нибудь и добыть, но пока нет такой необходимости. В реке тоже движуха. Изо всех виденных мною, сумел опознать бобра, ондатру и нутрию. Последнюю - едал. Очень даже неплохое мясо!

Но главное, пока, не видел ни одного серьёзного хищника. В принципе, понятно, воды сейчас везде много, но вот когда лесостепь подвысохнет и травоядные потянутся на водопой к реке... тогда за ними придут и 'серьёзные товарищи'. В какой-то мере мне очень повезло со временем попадания, но расслабляться не стоило. Я и не расслаблялся и... гиен заметил вовремя!

Их подвёл инсктикт, а меня спасло человеческое зрение!

Гиены сделали всё правильно. Ветер дул мне в спину и поэтому две из них залегли впереди, а ещё две на склоне холма сбоку. Был бы я, какой нибудь газелью, то как только поравнялся с засадой на холме, гиены кинулись бы в атаку, одна на газель, другая отрезая путь назад. И конечно, газель рванула бы прямо и ... нарвалась на сидящих в засаде, а там... у кого больше удача.

Зрение человека работает не так как у травоядных. Как и у всех млекопитающих хищников, оно - бинокулярное. Гиены, со своим окрасом идеально маскировались среди камней и прошлогодней травы. У газели не было бы шансов их разглядеть - увы такова особенность их зрения.

Я мерно толкал велосипед, стараясь не наехать колесом на какой нибудь острый камень и посматривал по сторонам, скоро нужно останавливаться на ночлег. Вдруг моё внимание привлекла небольшая стайка мелких птах, летевшая низко вдоль склона, которая резко взмыла вверх. Я остановился и сняв рюкзак внимательно присмотрелся к этому месту. От меня до этого места было метров пятьдесят - наискосок. Вроде ни чего, вроде всё нормально и... словно фотография проявилась, в один миг я разглядел и напряженные силуэты, и внимательные, злые глаза, и торчащие белые клыки. Несколько тягучих секунд мы, казалось, смотрели друг другу в глаза, а потом, видимо поняв что, добыча их заметила, гиены бросились ко мне. А я, схватив Прелесть кинулся к реке. Как не быстры были гиены, у края оврага я был быстрее, и уже прыгая вниз, краем глаза успел засечь что, вдоль кромки ко мне мчатся ещё два хищника. Два десятка прыжков по склону и мощно оттолкнувшись ногами, я с шумом рухнул в воду. Вынырнув метрах в десяти, я нащупал ногами дно, вода доходила до груди, повернулся к озадаченным охотникам. Гиены с мерзким хныканьем и повизгиванием топтались на берегу не решаясь последовать за мной.