Иван Никифоров - Голос разума

Голос Разума

Глава 1

Он пришел в себя от невыносимой боли в правой ноге. Вокруг была кромешная темнота, которая, казалось, проникала в самые глубины его мозга. Он висел вниз головой, окруженный холодной пустотой. Скользкая змея веревки туго обвивала его тело, болью стянув правое колено, и уходила куда-то вверх. Оттуда доносился глухой тяжелый рокот.

Подтянувшись, он знакомыми движениями освободился от колец и набросил два оборота на левую ступню.

«Что делать? Спуститься вниз? Не видно ни дна, ни длины веревки» – подумал он и, отбросив сомнения, медленно полез вверх.

От сильного напряжения тело стреляло болью, в голове стоял невыносимый шум. Поднявшись, метров на пять, он остановился. Непослушные руки тряслись, липкий пот покрывал голое тело. Внезапный приступ тошноты вывернул его наизнанку. Стоная от бессилия, он едва смог обвить веревкой голень ноги… и, трением сжигая кожу, стремительно заскользил вниз.

Удар пола был ошеломляющим. Хрустнул палец ноги, и от неожиданности, он едва не выпустил веревку из рук. Пол внезапно начал раскачиваться. Согнувшись пополам и ощупав опору, он понял, что стоит на подвешенной металлической бочке с множеством отверстий. На стальной петле подвеса веревка заканчивалась, а дна по-прежнему не было видно.

Отчаявшись, в полном бессилии, он сполз и сел на бочку, прижимаясь грудью к струне веревки – единственной прочной опоре. Мыслей не было. Полное опустошение овладело им.

Внезапно он почувствовал странный запах. На вдохе его легкие обожгло огнем, глаза расширились и он провалился в ледяную пустоту…

Когда сознание вернулось, он почувствовал, что лежит на холодной скользкой массе, напоминавшей кучу рыбы. Одного движения пальцев было достаточно, что бы ужас парализовал его – под ним и вокруг него были обнаженные трупы людей. И тотчас до сознания пробился их запах…. Его вырвало. Каждый его выдох сопровождался надрывным рыданием. Животный инстинкт заставлял его ползти. Спасаться.

На четвереньках, отталкиваясь от животов, голов и скрюченных рук, он прополз какое-то расстояние и ударился лбом в бетонную стену. Изо рта тянулись густые кислые слюни. Двигаясь вдоль влажной шершавой стены, срывая кожу о ледяные выступы, он вскоре понял, что ползет по кругу на дне бетонной шахты, заваленной телами…

«Скоро и я буду вот так же лежать…» – пронзило отчаянием внезапное понимание.

Способность мыслить медленно возвращалась. Гул наверху становился сильнее, запахло гарью. Он встал, и насколько мог дотянуться, ощупал стену шахты. Ничего. Ни малейшего намека на выход не было.

Только железная воля заставляла его отчаянно искать выход. Он был таким – никогда не сдавался. Это было внутри его. Было его сущностью.

Передохнув, он принялся отталкивать тела от стены, стараясь найти дно. Некоторые тела издавали страшный сиплый звук, выходящего из мертвой груди воздуха, отчего в жилах леденела кровь. Только путаное течение мыслей в чугунной голове спасало его от немедленного сумасшествия. Мысль или паника. Жизнь или смерть.

Когда груда тел поднялась до плеч, нога коснулась бетонного пола. От физической нагрузки ему стало лучше. Он согрелся, и даже не найдя выхода продолжил машинально расталкивать тела.

«Нужно проверить в центре…» – мысль доходила долго, как с другой планеты и непривычно трудно понималась.

Он с удвоенной силой принялся за работу и вскоре нащупал колесо люка! Металлическая крышка с ужасным грохотом провалилась вниз. Жуткий мрак отверстия дышал ледяным сквозняком. Он сбросил в черную дыру первое попавшееся тело и, по звуку поняв, что пол находится близко, не раздумывая, нырнул вниз.

Сквозняк обжег холодом голое тело и пол больно ударил в ноги. Очутившись в темноте, он осторожно двинулся вперед, уперся рукой в стену и пошел вдоль нее. Шел долго, пропуская дверные проемы. Под ногами попадались какие-то ящики и разный хлам. По шлепкам босых ног и шуршанию мусора он незримо осязал размеры помещений. Темнота и неизвестность окружали его тело, покрытое мелкой дрожью страха и сжатое, как пружина…

Неожиданно звук шагов растворился в бесконечной пустоте. Практически сразу рука наткнулась на металлический ящик. Нащупав ручку рубильника, он рванул ее вверх…

Раздался гул, и белый свет прожекторов тонкими иглами боли пронзил его глаза и, казалось, самый мозг. Понадобилось время, что бы опухшие веки смогли открыться.

Перед ним был огромный подземный корабельный док. Квадратное зеркало неподвижной воды окружала бетонная пристань, уходившая каменными стенами под невидимый свод, бьющий прожекторами. На пристани царил хаос – разбросанные ящики, инструменты, горы железных бочек, цепей, черные змеи кабелей лежали в свалку. Все указывало на большую спешку тех, кто покидал это место. Осмотрев пирс, он нашел пост управления дверью – затвором дока. Из разбитой сенсорной панели торчал пожарный топор…

Наверху ухнуло. С потолка посыпалась пыль. Не теряя времени, он быстро побежал по пирсу в единственный коридор и далее по всем комнатам в поисках одежды и выхода.

Повсюду царил беспорядок. Шкафы зияли открытыми дверьми. Пол был усыпан листами бумаги и битым стеклом, на которых нелепо громоздилась опрокинутая мебель. В одной из комнат, в самом начале коридора он внезапно наткнулся на единственного обитателя этих странных лабиринтов. Седой мужчина, лет шестидесяти, в синих джинсах и куртке с множеством карманов, неподвижно сидел в инвалидном кресле. На столе перед ним стоял старый радиоприемник «ОКЕАН 209» и неполная бутылка виски. Лицо старика было обезображено выстрелом в затылок…

Торопливо снимая одежду с несчастного, он вдруг заметил под столом, в самом углу два больших военных рюкзака. Оставив старика, он вытащил их на середину комнаты и высыпал содержимое на пол. Один рюкзак полностью занимала роботизированная надувная лодка «Акула», стоящая на вооружении специальных подразделений. Мечта любого рыбака…

Во втором рюкзаке лежали суточные рационы питания, комплекты одежды, защитные скафандры с фильтрами, фонарь и другая мелочь.

«Кто-то в поход собирался…» – подумал он и, не теряя времени, быстро оделся и сложил амуницию в рюкзаки. Его воспаленные ноздри неожиданно уловили знакомый запах виски. Сделав несколько глотков, недолго думая, он бросил в рюкзак бутылку и радио. На пирс пришлось сходить два раза – от усталости рюкзаки казались набитыми кирпичами. Хотелось присесть и наконец, отдохнуть…

Воздух дышал тяжелой едкой гарью, гул и толчки становились все сильнее. В комнате управления броневой дверью затвора он быстро отыскал самый толстый кабель, не церемонясь, пожарным топором срубил с него изоляцию и набросил медные концы на шины рубильника – мотор дико загудел, но дверь не шелохнулась. Был разбит один из предохранителей! Времени на раздумье не было, и он с размаху воткнул пожарный топор в губки рубильника! Брызнул сноп искр, зазвенели цепи, шестерни, и гигантский занавес могучего затвора со скрипом пошел вверх. В открывшийся бронированный зев ударила черная волна, и трубно загудел ледяной ветер, усиливая рев пожара где-то наверху…