Джон Норман - Танцовщица Гора (ЛП)

— Да, Господин, — поддакнула я.

— Но одно, всё же бесспорно, — улыбнулся он, — такие оценки, даже, несмотря на их субъективность, а зачастую и глупость, и всю чушь и нелепицы вокруг них нагороженные, указывают на то, это Ты красива и желанна.

Я испуганно уставилась на него.

— Скажу больше, похоже, Ты — одна из самых красивых и желанных рабынь в Брундизиуме, — сообщил он.

— Я в ваших руках, Господин, — шёпотом напомнила я ему.

Я бы с радостью прижалась к нему животом, но не могла сделать этого. Он по-прежнему удерживал меня на некотором расстоянии от себя. Я жаждала дотронуться до него, но и этого мне было не позволено. Он «связал» мои руки за спиной своим желанием.

— Хендоу получил за тебя несколько предложений, — поведал Мирус, — очень заманчивых, но продать тебя он отказался.

Поразительно. Оказывается, я запросто могла сменить владельца!

— Ты хотела бы узнать об этих предложениях? — спросил он.

— Любопытство, не подобает кейджере, — кротко, потупив глаза, ответила я.

— Ну как хочешь, — пожал мужчина плечами.

— О, пожалуйста! Пожалуйста! — сразу заканючила я, опасаясь, что переиграла, впрочем, сразу успокоилась, увидев улыбку мужчины.

— Два предложения купить тебя поступили от владельцев других таверн, — сообщил он. — Но были несколько и от частных лиц.

Меня сразу заинтересовало, на что могло быть похоже, быть в собственности частного владельца. Уж я бы, конечно, постаралась изо всех сил хорошо служить такому мужчине. Я знала, что почти все девушки надеются, когда-нибудь, оказаться в руках одного господина.

— И сколько они предлагали? — дрожа от нетерпенья, спросила я.

— Ты — рабыня, не так ли? — уточил Мирус.

— Да! — отчаянно закивала я.

— Был один, который предложил за тебя семь тарсков, — сообщил он.

— Семь! — ошеломлённо воскликнула я. — Но я же не могу стоить так много.

— Верно, — кивнул он, и с улыбкой добавил: — Лично я предложил только пять.

— Пять! — вскрикнула я.

— Именно так, — признал он.

— Вы предложили за меня пять тарсков серебром? — восхищенно спросила я.

— Да, — подтвердил Мирус.

Я сразу попыталась представить, каково это могло бы быть, принадлежать Мирусу. Рабыни часто задаются вопросом, на что могло быть похоже, быть собственностью того или иного мужчины. Да, решила я, это было бы чрезвычайно привлекательно. Эх, если бы он только меня купил, я бы тогда постаралась превосходно служить ему. Конечно, я должна буду служить как можно лучше любому мужчине, который купил бы меня, в конце концов, я была гореанской рабыней, а, следовательно, ничего другого мне не оставалось.

— Но я не стою и пяти тарсков, — засмеялась я.

— Верно, — согласился со мной он.

— Зачем же тогда, Вы предложили за меня так много? — удивилась я.

— Пьян был, — поморщился мужчина.

— Предполагается, что сегодня вечером, я больше не выйду в зал, — прошептала я.

— Я знаю, — кивнул он.

— Конечно, ведь это господин составлял график, — понимающе засмеялась я.

— Само собой, — усмехнулся мужчина.

— Тогда вызовите меня в свою комнату, — шепнула я. — И я докажу Вам, что возможно, в конечном итоге, могу стоить пять тарсков!

— Возможно, я позову Тупиту, — заметил он.

— Нет, Вы позовёте Дорин, — улыбнулась я.

— А Ты знаешь, что Хендоу подумывает об ограничении твоего использования? — поинтересовался Мирус.

— Нет, не знаю. А почему? — спросила я.

— Думаю, что он испытывает к тебе нежные чувства, — предположил он.

— Я довольна, если мой господин доволен мною, — сказала я.

— Он когда-нибудь приказывал привести тебя к нему? — осведомился Мирус.

— Нет, — покачала я головой.

— Интересно, — задумался Мирус. — Обычно он тщательно обрабатывает и дрессирует новых девушек.

Я непроизвольно задрожала. У меня не было сомнений, что Хендоу, мой господин, мог превосходно знать, как нужно обращаться с женщинами. Он казался таким далёким и могущественным. Он был владельцем всей таверны и всех девушек. Нас у него было двадцать семь. Честно говоря, я побаивалась его.

— На самом деле, я сомневаюсь, что он действительно введёт для тебя ограничения, — высказал Мирус своё мнение.

— Почему Вы так думаете? — полюбопытствовала я.

— Не думаю, что это было бы хорошо для тебя самой, — пояснил он.

— Я понимаю, — кивнула я.

Как было замечено, что отношения между мужчиной и женщиной, имеют тенденцию к значительному улучшению, когда женщина подвергаются его использованию. Когда женщина знает, что этот мужчина может, если он того пожелает, просто швырнуть её к своим ногам и немедленно начать использовать как женщину, то она, скорее всего, будет вести себя с ним совсем иначе, чем с тем, у кого этой власти над нею нет.

— Ты не вызывала у него недовольства в последнее время, не так ли? — поинтересовался Мирус.

— Насколько я знаю, нет, — ответила я. — По крайней мере, я надеюсь на это.

— Он кое-что собирается сделать тебе, — предупредил меня Мирус.

— Что? — со страхом спросила я.

— Ну, раз уж Ты в последнее время не вызывала его недовольства, — заметил мужчина, — можно сделать вывод, что это не планируется сделать в качестве наказания.

— Что же тогда? — озадаченно спросила я.

— А Ты сама ничего не слышала? — осведомился он.

— Нет, — покачала я головой.

— Завтра в таверну должен прибыть кожевник со своими инструментами, — сообщил он.

— Зачем? — поинтересовалась я.

— Извини, — сказал Мирус. — Я думал, что кто-нибудь расскажет тебе.

— О чём? — не поняла я.

— Ничего такого, чего стоило бояться, — ушёл он от ответа.

— Чего именно? — не отставала я.

— Это было сделано со многим рабынями, — пожал он плечами.

Я испуганно смотрела на него.

— Так Ты не помнишь, ничего такого, что могло вызвать недовольство Хендоу? — ещё раз перепросил Мирус.

— Я так не думаю, — ответила я.

— Именно так я и подумал, — кивнул он словно своим мыслям. — Значит, это делается просто для того, чтобы улучшить тебя, сделать тебя ещё желаннее.

— Пожалуйста, Господин, — взмолилась я. — Я всего лишь беспомощная рабыня. Что собираются сделать со мной?

— Хендоу собирается проникнуть тебе уши, — наконец, сказал он.

Я недоверчиво уставилась на него.

— Это правда, — с сочувствующим видом сказал он.

Теперь мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы не расхохотаться.

— Что с тобой? — удивлённо спросил он, заметив мою реакцию.

Я всё-таки не выдержала и хихикнула.

— Не понял, — опешил мужчина и с глупым видом заморгал глазами.

— И это — всё? — на всякий случай уточнила я.

— Всё? — совсем обалдев, переспросил он. — Разве Ты не понимаешь всей серьезности этого?

— Но я сама всегда хотела проникнуть уши, — призналась я. — Просто никак не могла набраться храбрости.