Джон Норман - Наёмники Гора (ЛП)

Она только согласно кивнула и опустила голову. Слезы с её щёк упали на камни тротуара.

— Пойдём, — скомандовал я блондинке.

— Вы оставите её здесь? Вот так? — удивилась она.

— Конечно, — ответил я. — И должен Тебе заметить, что именно это должно было бы произойти с Тобой и вместо того, чтобы сейчас быть свободной и идти домой, Ты могла бы сидеть здесь голой и связанной, да ещё с пробитым бит-тарском на животе.

Оставив бывшую надсмотрщицу на коленях, голой и привязанной к рабскому кольцу, я провел блондинку назад, через проходы между зданиями, в переулок Рабских Борделей Людмиллы. Именно на этой улице находилась инсула Ачиатэса.

— А вот и Туннели, — показал я, пересекая улицу. — Именно там Ты и провела вчерашнюю ночь.

— Свободные женщины не осмеливаются говорить об этом месте кроме как шёпотом, — вздрогнув, пробормотала она. — Это — один из самых низких, из всех борделей в Аре.

— И именно туда, Тебя притащили, — кивнул я.

— Каким это место кажется мрачным и ужасным, — сказала она.

— Сейчас оно действительно выглядит немного мрачноватым, — признал я. — Но Ты просто не можешь увидеть его в лучшем свете. Сейчас утро, и Туннели уже закрыты. Раннее утро не лучшее время, когда стоит оценивать подобные места, и не только их. Уверен, Ты со мной согласишься. Зато вечером, когда это заведение открыто, оно выглядит намного лучше, теплее, веселее, светлее, даже возможно, немного праздничнее. Ты поняла бы это, если бы вчера вечером, вытащила голову из мешка.

— Возможно, Вы правы, — вздохнула она.

— Полагаю, Ты могла спуститься туда как-нибудь вечером, и получить лучшее представление об этом заведении, — предположил я.

— Возможно, — кивнула она.

— Но, на твоём месте, я бы не приходил сюда без сопровождения, — улыбнулся я.

— Это точно, — согласилась она. — Без сопровождения там делать нечего.

— Это вовсе не столь ужасное место, — сказал я. — На мой взгляд, это весьма неплохое заведение.

— Просто Вы не были прикованы цепью в рабском алькове, — проворчала она.

— Посмотри на это с другой стороны, — предложил я. — Считай это интересным опытом или приключением. В конце концов, найдётся не так много свободных женщин, которые могли бы похвастаться, что когда-либо провели ночь в борделе, будучи прикованы цепью в рабском алькове.

— Вероятно, мне повезло больше, чем остальным, — заметила она.

— Конечно, — усмехнулся я.

— Наверное, я должна поблагодарить Вас, — сказала она.

— За что? — осведомился.

— Там, в алькове, — ответила блондинка, — я была в Вашем милости.

— Ты была полностью в моей милости, — поправил её я.

— Да, — задумчиво кивнула она. — Так и было. Поэтому я и хочу поблагодарить Вас за то, что не воспользовались моим положением.

— Это пустяк, — отмахнулся я.

— Но Вы ведь думали об этом, не так ли? — вдруг спросила девушка.

— Да, — признал я.

— Но всё-таки Вы не сделали этого, — заметила она.

— Как видите, — пожал я плечам.

— Но почему нет? — полюбопытствовала блондинка.

— Что?

— Почему не воспользовались? — уточнила она.

— Не знаю, — честно ответил я. — Могу предположить, что Ты была свободна, и очень беспомощна.

— Но ведь моя беспомощность не имела бы значения, будь я рабыней, не так ли? — поинтересовалась она.

— Конечно, — согласился я. — Зачастую, мы сами сначала делаем рабынь абсолютно беспомощными, а затем делаем с ними то, что захотим. Мы командуем ими и используем полностью. Ведь именно для этого они и нужны. Они должны служить. Они должны предоставлять себя, по малейшему слову или жесту, немедленно, без сомнений, и независимо от своих желаний. Мы получаем от рабыни все, что мужчина мог бы захотеть получить от женщины, и даже больше, просто беря это у неё, или приказав ей, чтобы она это предоставила.

— Она настолько беспомощна, — прошептала девушка.

— Конечно, — кивнул я. — Она же рабыня.

— Но меня Вы не использовали, — напомнила она.

— Нет.

— Только из-за того, что я была свободна? — спросила она.

— Полагаю, что так, — ответил я. — Опять же, я не знал, насколько Ты была привлекательна.

— Но, что было бы, если бы Вы узнали, — не отставала блондинка, — Тогда Вы использовали бы меня?

— Не знаю, — признался я. — Возможно. Ведь я всего лишь мужчина.

— И поэтому Вы одели меня таким образом? — улыбнулась она, бросив взгляд вниз, скромно оттягивая подол короткой кожаной туники, которую она сейчас носила.

— Да, — не стал спорить я.

— Эта одежда мало что скрывает, — заметила она, пытаясь стянуть полы выреза, и прикрыть свои прелести.

— Это точно, — признал я.

— И обнажает мои руки и плечи, — добавила она. — На мой взгляд это вообще подходит только для ношения рабыней.

— И это верно, — улыбнулся я.

Ещё она не упомянула, что у неё не только были открыты руки и плечи, но любой желающий мог бы полюбоваться хорошим куском её ног, заманчивой впадиной между её прекрасными грудями и бёдрами, при каждом её шаге мелькавшими в боковых разрезах туники.

Она посмотрела на меня.

— Эта одежда Тебе немного великовата, — заметил я.

Конечно, прежняя хозяйка была женщиной более крупного телосложения. Девушка стянула края декольте ещё ближе друг к другу, тем самым, ещё больше подчеркивая свою фигуру.

— Вы надели на меня это, — проворчала она. — Притом, что это — одежда, в которую могла бы быть наряжена рабыня.

— Не думаю, что стал бы надевать на свою рабыню кожу, — улыбнулся я.

Она кивнула. Кожа вообще не разрешается рабыням. Считается, что им больше подходят мягкие и более женственные одежды из шёлковых и реповых тканей, часто короткие и облегающие, не только потрясающе манящие и эстетически привлекательные, но также и возбуждающие, и отражающие их подчинение мужской власти.

— Но я понял, что Вы имеете в виду, — кивнул я.

— Вы считаете, что я — рабыня? — спросила блондинка.

— Конечно, нет, — заверил я девушку.

— О, я не имею в виду по закону, — пояснила она. — Я имею в виду в действительности.

— Ага, — протянул я, — тогда, конечно.

— Конечно, — вздохнула блондинка.

— Даже не сомневаюсь в этом, — кивнул я.

— Остерегайтесь! — вскинулась она. — Я — свободная женщина!

— Но ведь не на самом деле, — заметил я.

— Не на самом деле? — переспросила она.

— Конечно, — подтвердил я. — В действительности Ты — рабыня. Всё, чего Тебе недостаёт, это всего лишь неких незначительных юридическиех формальностей, таких как ошейник и клеймо.

— Эта одежда, — вздохнула она, кидая быстрый взгляд вниз, — настолько короткая и настолько откровенная. Она заставляет меня чувствовать себя как-то странно.

В ответ я лишь пожал плечами.

— Зачем Вы надели на меня такую одёжку? — спросила девушка.