Андрей Антоневич - Сын Аллогена

Стена за Арвилой опять рассосалась, и в помещение вошли с десяток малседонцев. В саркофаге образовался проем, который Юра скорее почувствовал, чем увидел. Он шагнул в образовавшийся проход и сразу почувствовал, как его способности к нему вернулись.

Первым делом он прощупал тела малседонцев и обнаружил, что внутри их губчатая и пористая масса, напоминающая по строению человеческую печень, которая наполнялась кровью жертвы прямо через канальца игольчатых зубов и поддерживала жизнь в этих странных созданиях. Зубы были не только во рту и на руках, но и на пальцах ног. У тех акремонцев, которые вошли, масса внутри оболочки была разбухшая и желтая кровь акремонцев просачивалась по всем тканям организма в разных направлениях.

Дальше вникать в строение малсендонских тел Юра не стал, а прощупал помещения корабля. Стометровая глыба в длину и пятидесятиметровая в высоту покоилась среди большой поляны без всякой растительности. Таких же полян было раскидано вокруг корабля во всех направлениях около двадцати, на расстоянии от двадцати до двухсот километров. И на каждой стояла черная пирамида, которая являлась элементом системы контроля, ограничивающей передвижения малседонцев. Разбираться в принципах работы этой системы времени не было, и Юра вернулся к внутренностям корабля.

Транспорт был разделен на двенадцать ярусов, которые напоминали по своему строению пчелиные соты в улье. Чуждые человеческому глазу узлы и механизмы располагались на каждом ярусе и занимали около тридцати процентов пространства. Почти все они были безжизненны. Единственным источником питания на корабле было несколько метровых в диаметре черных шаров на самом верхнем ярусе корабля, от которых исходила энергия такого же черного цвета, как и обшивка корабля. Именно эта энергия поддерживала жизнь некоторых механизмов.

На каждом ярусе были живые организмы. В нескольких помещениях корабля содержались олени и козы — видимо те, которых люди отдавали акремонцам как гарант мира, а те в обмен на свою безопасность приводили их к территориям малседонцев. Рядом с этими помещениями располагались множество небольших отсеков. В одном из них Юра рассмотрел обездвиженного оленя, лежавшего на полу со связанными копытами и отчаянно пытавшегося освободиться от очень тонких черных пут. Рядом лежало тело малседонца, в котором происходил непонятный процесс. Жизнь в этом теле еле теплилась. Малседонца трясло в конвульсиях и казалось, каждая его конечность жила отдельной жизнью и тряслась мелкой рябью каждая в свой унисон. Внезапно организм начал стремительно расползаться в разные стороны и плоть малседонца расплылась словно кисель. На полу отсека осталось только мокрое пятно и с сотню зубов-когтей. В мокром пятне плескалось несколько небольших бледно-серых червячков, которые напоминали больше по своему виду пиявок. Пиявки, отчаянно дергаясь, с невероятной быстротой устремились к оленю и в мгновение ока вошли в организм животного. Юра буквально почувствовал боль бедного рогача, которому предстояло кормить плотью, отпрысков умершего малседонца.

Уровнем выше находились пленные акремонцы. Они были разбиты по пять особей в каждом отсеке-соте. Часть из них была из числа преследователей Юры и Савитара, но наибольшее количество составляли лицеклювые, которые, по-видимому, находились на корабле уже длительное время и служили источником пищи для малседонцев. Об этом свидетельствовали многочисленные зарубцевавшиеся и свежие ранки на их телах.

Догадки Юры подтвердились, когда он заглянул на ярус выше и увидел, как в одном из помещений три уменьшенные десятисантиметровые копии малседонцев, больше напоминающих земных летучих мышей, разрывают изнутри тело самки оленя и вгрызаются в тело акремонца, который даже не пытался оказать какое-либо сопротивление.

Волна отвращения подхлестнула его сознание в другом направлении по переходам корабля и тут, он наткнулся на соты, в которых покоилось несколько тысяч молодых малседонцев. Температура воздуха, в отличие от других помещений, здесь была очень низкой и ахеменейцы, которые висели на потолке вниз головами в состоянии анабиоза в полной темноте, почти не проявляли никакой жизненной активности. Юра почувствовал их голод и представил, что будет, когда они проснутся и вырвутся на свободу. Теперь он понял, что имел в виду Арвила, когда говорил, о том, что ему трудно сдерживать ахеменейцев и они только ждут, когда акремонцы попытаются пройти через их территории.

— Где же Савитар? — начал беспокоиться Юра и еще раз мысленно пробежался по ярусу, где содержались пленные акремонцы, но его там не нашел. Он еще раз лихорадочно просмотрел все ярусы и только на самом верхнем обнаружил цветастое платье в горошек.

Платьице было в весьма плачевном виде и в нескольких местах порвано. Выглядело не так уже презентабельно как ранее в отличие от его нового владельца. Савитар находился в отсеке с четырьмя обнаженными самками и с напыщенным видом что-то щебетал им на своем, одновременно пристраиваясь к клоаке одной из самок, которая безропотно ждала начала спаривания.

Все это Юра увидели за доли секунды и как ни в чем не бывало, обратился к Арвиле:

— Я не собираюсь нарушать наш договор, но хотел бы увидеть моего акремонца живым.

— Я отдам нужное распоряжение и его приведут сюда, а пока что дотронься до меня и я тебе передам навыки управления трангеном.

Арвила раскрыл пасть и проляпал зубами, что-то короткое. Один из ахеменейцев бросился вон из помещения. Сатрап вытащил из-под полы накидки свою конечность и протянул коготь-зуб Юре. Представив себе, как расстроится Савитар, когда его снимут с самки, Юра взялся рукой за конечность Арвилы и приготовился получать информацию.

Первым было ощущение безотчетного страха. Затем начали всплывать картинки со схемами механизмов и чертежей аппарата, который люди называли сколопендрой. Юра видел их только на проекции компьютера на уроках истории. Действующих механизмов, после восстания акремонцев, никто не встречал, поэтому Юра с интересом как губка впитывал весь объем предоставленной ему информации и когда Арвила попытался закрыться от него — Юра его удержал и вошел в сознание малседонца.

Перед глазами проплыла вся жизнь Арвилы, начиная с момента, когда он фрагментировался из тела своего предка и вгрызся в организм огромного неповоротливого существа похожего на земного жирафа, но только с двумя конечностями, которые жили в специальных теплых помещениях, предназначенных для появления и роста потомства. Он рос на одной из планет раскиданных недалеко друг от друга, расположенных возле огромной красной звезды, которая не давала яркий свет, но тепла от нее было достаточно для существования ахеменейцев тысячелетиями. Огромные подземные города были наполнены до отказа вечно голодными его собратьями и пищи им катастрофически не хватало. Арвила с момента появления готовился к битвам с созданиями из других рас. И когда очередной транспортный корабль архонтов приземлился на их планете, он без раздумий вступил в ряды бойцов их армии.