Владимир Кучук - Навь Остров. Территория забытых богов (СИ)

В ту ночь мне пришлось существенно пересмотреть некоторые свои взгляды и убеждения, порою замешанные на прагматизме, которые ранее казались мне незыблемыми. Я понял, что на этом свете существуют силы и явления, которые человек не в силах объяснить, а должен просто принять как данность, как объективную реальность.

А еще мне стало понятно, откуда «дул ветер» по поводу мистики вокруг этого имения, о которой я несколько раз слышал от дедушки, но просто никогда не воспринимал всерьез. Посадив перед собой Игната, я попросил, нет — потребовал рассказать все, что он по этому поводу знает, до самых мелочей. На тот момент я был готов поверить во все самое невероятное и фантастическое.

Все что рассказал мне Игнат, дошло до него от деда, который, как упоминалось ранее, служил при усадьбе. Не могу сказать, что узнал много нового, кроме того, что слышал от своего дедушки.

Нужно сказать, что крестьяне в графе Левашове, который выкупил у старых хозяев земли с двумя деревнями, просто души не чаяли. Обе деревни, сейчас что-то не припомню их названия, быстро поднялись, выбрались из нищенства, расстроились, расцвели. И все благодаря тому, что новый барин, прадед мой, снял со своих крепостных то ярмо, которое они вынуждены были носить при старом хозяине.

Кроме всего прочего, он на свои средства построил православный храм, который я видел по пути к хутору. Это он сейчас в таком жалком состоянии, совсем заброшенный, а тогда на службу приходили люди со всех окрестных деревень, что бы помолиться Господу о ниспослании его милости на их благодетеля.

А графу Левашову, как оказалось, милость божья ох, как нужна была!

Его любимую дочку медленно убивала какая-то страшная болезнь.

Мне еще дедушка рассказывал, что ее пытались лечить самые именитые доктора тогдашней Российской Империи, благо — у графа средств на них было достаточно, но, не смотря на все свои старания, единственное, что они могли сделать, это только облегчить страдания умирающей.

И тут появляется еще один доктор.

Дед говорил, что этого человека вернее было бы назвать не доктором, а знахарем, чуть ли не колдуном, потому что врачевал он Наденьку не обычными, традиционными средствами — пилюльками, там, или микстурами разными, а все больше травками какими-то, порошками да отварами, при этом все наговоры всякие нашептывая. Да и выглядел он как-то странно: на голове носил, никогда не снимая, кожаную шапочку с нехитрым орнаментом по краям, из-под которой выглядывала короткая косичка черных как сажа волос, из одежды — длинная, до колен, куртка из темно-синей плотной ткани с кожаными вставками. Штаны из такого же материала, что и куртка, были заправленные в добротные короткие сапожки. К какому роду-племени он принадлежал, так же, как и определить его возраст, было нельзя. Говорил он мало, но на хорошем русском, с еле заметным акцентом.

Откуда он взялся, где его прадед нашел — никому неизвестно, но вот что удивительно — девочке стало гораздо лучше! Болезнь стала отступать! Граф просто был вне себя от счастья, знахаря чуть ли не на руках носил! Казалось бы — живи да радуйся, но Левашов именно в это время покинул свое имение в Тамбовской губернии и вместе с дочерью и прислугой отправился в эти края.

Дальнейшие события можно восстановить лишь по скудным воспоминаниям Игната, вернее — по тому, что он когда-то слышал от своего деда.

Странности начались лет через пять тихой и спокойной жизни в имении. До этого не выезжавший дальше уезда граф вдруг уехал куда-то на целых три месяца. По слухам, он навещал свои владения в Тамбовской и Московской губерниях. По приезду Михаил Константинович сразу уволил земского доктора, а так же всю прислугу, которая работала на хуторе. В это же время у него произошел какой-то разлад с настоятелем церкви (Игнат даже вспомнил, что его звали отец Афанасий). Доподлинно никто не знает, что именно между ними произошло, но, поговаривали, что настоятель чуть ли не проклял графа, оставил приход и уехал из этих мест. Вместо него появился другой священник, и он, видимо, был более сговорчив, чем предыдущий, потому что провел, по настоянию графа, какую-то богопротивную службу, после чего исчез, а великолепный, но оскверненный храм остался чахнуть и рушиться.

И вот, как говорится, жирная точка в этой загадочной и удивительной истории. Всего лишь через несколько дней после свершенного святотатства граф Левашов, его дочь, верный денщик и нянечка исчезли! Мало того, вместе с ними исчезла целая деревня, рядом с которой был расположен графский хутор! Почти две сотни крепостных, погрузив на телеги пожитки, покинули свои дома, угнав с собой и весь имевшийся скот. Все это произошло в одну ночь! Но самое удивительное то, что все следы — и людей, и телег, и скота, вели в сторону болот, где и терялись.

Дед Игната говорил, что в графские владения долго, почти год, наезжало разное начальство из уезда и губернии. Все искали, расследовали, ломали головы, даже в болота отправили полицейских с проводником. Но все было тщетно. А брошенная деревня, вскорости, сгорела, дотла. То ли молния подожгла избу, а ветер разогнал огонь по всем остальным, то ли кто— то специально — не понятно. Но, что удивительно, хутор пожар не тронул, хотя тот рядом с деревней стоял. Впрочем, я об этом тоже слышал, только теперь уже от своего деда. Именно ему, по завещанию, которое граф оформил во время своей трехмесячной поездки, вместе с имением в Тамбовской губернии в наследство доставались и здешние владения. Спустя какое-то время он решил продать эти земли, но покупателей так и не нашел. Не нашел скорее всего из-за распространившихся по округе слухов о нечистой силе, которая, якобы, завладела домом графа, и в чем я прошлой ночью убедился лично.

Не имея никакого желания разбираться во всей этой чертовщине и оставаться в страшном доме еще хотя бы на одну ночь, сразу после разговора с Игнатом я засобирался в дорогу. Каким бы я ни был патриотом, как бы ни любил Родину, но в России не осталось места, где я мог бы жить спокойно, в безопасности. По крайней мере — пока. Поэтому решил пробираться к южной границе, что б затем, с Божьей помощью, добраться до Италии, и найти своих родственников, о которых рассказывал дед. У меня были кое-какие семейные драгоценности, которых с лихвой хватило бы на дорогу, да и на жизнь на новом месте, на первое время.

Но планам моим не суждено было сбыться.

Как только рассвело, мы с Игнатом готовы были выйти в дорогу. Он пообещал раздобыть в деревне лошадей, на которых мы доехали бы до Кудряково, откуда я продолжил бы свой путь на юг, а Игнат обратно домой. И тут с улицы до нашего слуха донеслись какие-то голоса, смех, ржание лошадей. Выглянув в окно, мы увидели, что во двор въезжает небольшой конный отряд. Нескольких секунд хватило, что бы узнать в них красноармейцев. Первым делом я решил, что кто-то из местных видел меня, и донес. Только вот не понятно, зачем за одним человеком присылать больше десятка человек! Я, конечно же, не безобидный слушатель духовной семинарии, но целый отряд....