Анна Невер - Обжигающий след

– Войнова! И ты тоже здесь, – ну конечно, Анфиса Лопухина.

Пришлось обернуться и лицезреть мясную принцессу со свитой корявеньких девиц Грипы и Фени, которых Анфиса таскала за собой ради удачного фона. Червячок зависти коснулся Тисиного сердца. До чего же Фиска яркая. Платье кизилового цвета, ажурные рюши на голых мягких плечах, в ямочке у основания нежной шеи – коралловый медальончик. Красотка улыбалась ей, но Тиса знала цену этой улыбке. От пухлых губок она могла дождаться только очередной гадости.

– Как видишь, – Тиса вздернула брови.

– Ты зря так торопилась, – Лопухина сморщила острый носик. – Тонечка все еще прячет от нас Филиппа. Ты могла бы успеть переодеть свое домашнее платье.

Свита противно захихикала.

Тиса не нашлась, что ответить, да так и осталась растерянно стоять посреди зала. Она огляделась, боясь, что кто-то стал свидетелем разговора. К счастью, никто интереса не выказывал. В опасной близости был Трихон, но он, задрав форменный рукав, показывал молоденькой курносой служанке голубую кадетскую наколку. Служанка то и дело улыбалась и что-то щебетала. Нет. Похоже, шкалуш не слышал.

– Какая у тебя веселая прическа! – вместо «здрасте» сказала Тисе Марика.

Зоя, Руслан и Ганна встретили ее очень радушно, и Войнова заставила себя не думать о словах Анфисы, чтобы не портить вечер. Зоя спросила об обереге с таким отчаянием в глазах, что Тиса не смогла рассказать всю правду. Не вдаваясь в подробности, она еще раз заверила подругу, что достанет каховик к сроку.

По усилившемуся гвалту голосов и активности женской половины собравшихся стало ясно, что появился Филипп. Вместо цилиндра на этот раз голову вэйна украшала шляпа цвета слоновой кости, элегантно сдвинутая набок. Бледно-голубой костюм придавал фигуре колдуна грациозную воздушность.

Ордосия Карповна нынче предпочла черные одежды и как никогда напоминала длинноносую ворону.

Вечер начался. Спустя некоторое время Тиса ощутила легкость. Или это молодое вино так ее развеселило? Она смеялась, и даже Витер своим присутствием не вызывал обычного напряжения. Старшина поднес второй бокал. Войнова заметила колдуна, разговаривающего с отцом и главой таможни, и не могла удержаться от любопытства послушать разговор.

Зарай Климыч уже порядочно захмелел и запряг любимого конька. Бедняга вэйн попал под горячую руку.

– Не знаю, палата все время заседает и издает всякие указы. А Вэйновий не вмешивается в… – тянул Филипп.

– Э, молодой человек, хоть мы и в дыре, но тоже кой-чего слышали, – Зарай Климыч шутя погрозил пальцем. Усы начальника таможни, похожие на щетку, при улыбке растянулись под носом как гармошка, а на подбородке проступила ямка. – Говорят, император Горий уже не правит, всю власть держит верхушка Вэйновия. Скажи, Лазар?

Отец положил в тарелку недоеденную кисть винограда.

– Я не вижу в этом преступления, – кашлянул он. – Вэйновий, палата и император всегда были в одной упряжке.

Начальник таможни махнул на него рукой.

– Ты всегда держишь нейтралитет, Лазар. Даже если все полетит в испод, ты будешь стоять и смотреть, пока не поступит приказ сверху. Тебе плевать, что палата давно пляшет под дудку Вэйновия. – Зарай поставил бокал на стол, и капли полынной настойки расплескались по скатерти. – А эта идиотская последняя армейская реформа от кого, думаете? От Гория, от палаты? Нет! Вэйновия! Будь моя воля, я бы на этого министра по вэйбезопасности давно гасители надел и скинул с кресла.

«Ну хоть кто-то разделяет мое мнение о вэйновском небожительстве», – подумала Тиса, преисполненная симпатией к начальнику таможни.

Климыч похлопал вэйна по плечу, пошатываясь.

– Да, наверное, вы правы, – нерешительно протянул Филипп. Чувствовалось, что ему порядком надоел этот диалог, но оборвать собеседника не позволяла тактичность.

На помощь дорогому постояльцу поспешила Тонечка.

– Зарай Климыч, Филипп с вами согласен. Но все это так далеко от нас. Вы лучше расскажите, как вы руку поранили? До нас дошли жуткие слухи о волках!

– Вот, – начальник таможни показал всем перебинтованное запястье. – А чего здесь рассказывать? Волки напали, пришлось отбиваться. Вон, Крохов расскажет! Эй! Витер! Иди сюда.

Климыч вытолкнул его вперед.

– Этот бравый воин пристрелил зверюгу, когда она уже была готова оттяпать у меня руку.

– Волки?! – ужаснулась Ордосия Карповна. Столичная выдержка изменила женщине. – Здесь?

Она выразительно посмотрела на сына.

Витер поспешил успокоить.

– Сударыня, не бойтесь. Мы видели волков близ Сеевки, это в пятнадцати верстах к востоку от Увега. Притом мы почти всех уложили.

«Почти», – хмыкнула про себя Тиса. Она покосилась на шкалуша, который в этот момент о чем-то беседовал с Марикой. Новобранец почувствовал ее взгляд и поднял глаза. Она отвернулась.

– Мы ехали весь день и решили заночевать у дороги, – значительно начал Крохов, он был доволен общим вниманием. – Расположились на ночлег. Только угомонились, вдруг я услышал, как Климыч кричит: «Волки!»

По мере продолжения рассказа Тиса все сильнее морщила нос.

– И тогда я выстрелил из стреломета в четвертый раз. Дрот раздробил зверю челюсть и вышел через левое ухо.

Витер увлекся рассказом, не замечая, что женщины на грани обморока. По крайней мере, старушка Ордосия уже закатила глаза. Тонечка и здесь оказалась на страже. Тиса подумала, что этой женщине надо дать орден за заслуги – спасение увязающих в беседе.

– Это была обычная стая. Хотя будь то оборотни, им бы тоже несдобровать: все мои стрелы имеют серебряные пайки.

– Как вы предусмотрительны, Витер Дмитриевич! – воскликнула Тонечка, бросая озабоченный взгляд на Ордосию Карповну. – Какой м-м… захватывающий рассказ! Спасибо! А теперь обещанный сюрприз! – она повысила голос. – Давайте попросим Филиппа показать нам что-нибудь волшебное! – захлопала в ладоши хозяйка. – Просим!

– Просим! – подхватили гости.

– Просим, – проворчала Войнова, отпив из бокала глоток вишневки.

Рядом с нею возникла Ганна.

– Ты не слишком ли увлеклась вином, подруга?

– Оно такое вкусное… – но бокал отставила.

Волшебное действо перенесли на широкую террасу, выходящую в сад. Здесь было уже все приготовлено к танцам – по кругу расставлены ряды стульев и столики с десертом. За самым крайним трое местных музыкантов попивали наливку в ожидании своего выступления. Завидев толпу, домрист спрятал бутылку под стол.

Гости рассаживались медленно, шумно. Проводив капитанскую дочь к стулу, Витер сел с нею рядом. Под видом, что кому-то не хватает места пройти, старшина подвинул свой стул вплотную. Ганна подняла брови, бросая подруге многозначительный взгляд. Вечерний воздух холодил спину, и теплое плечо старшины оказалось очень кстати.