Ирина Котова - Королевская кровь. Проклятый трон

Пахло и другими людьми, ее родителями, он проверил – пожилая пара мирно спала в другой комнате на широкой кровати. Окна заперты надежно, только на кухне одно вертикально приоткрыто – в эту щель мог пролезть котенок, но никак не дракон.

Поскребся тихо когтем в стекло к Светлане, но звук все равно вышел душераздирающий – он прижал уши, оглянулся. И вовремя – у ног его шли люди, воняющие алкоголем, шумные, шатающиеся, первый наткнулся на дракона, упал, ошарашенно посмотрел по сторонам. Дракон поднял лапу, пропуская упавшего и ржущих над ним товарищей, затем приподнял и вторую. Балансировать было трудно, да и облицовка здания в тех местах, где он опирался на него передними конечностями, угрожающе поскрипывала и крошилась.

Снова поскребся, прислонился глазом к стеклу – Светлана спала крепко, сжавшись в комочек – опять мерзла, наверное.

Обернуться и подняться к ней? И что? Позвонит он в дверь, а если откроет кто-то из родителей? А он не одет, в этом мире так не принято.

Четери старательно чиркал ногтем по стеклу, но Света не просыпалась. Походил задумчиво по дороге туда-сюда, расставляя ноги и пропуская проезжающие машины под брюхом.

Сила утекала, как вода сквозь песок, и нужно было решаться, и он уже поглядывал на дверь подъезда, когда в голове раздался Зов Владыки Нории. Слабый, тихий, но даже на таком расстоянии было понятно, что хозяин Истаила в бешенстве.

Чет мотнул головой, преодолевая необходимость прямо сейчас срываться с места и лететь, потянулся зубами к своему крылу, вырвал небольшое пушковое перо у самого сгиба. И еще с минуту, наверное, аккуратно просовывал его в щель окна на кухне – так, чтобы оно точно оказалось внутри.

Зов повторился, и воин-дракон взмыл в ночное столичное небо, сбросил высоко над городом ненужную уже невидимость и, ускоряясь, полетел к своему Владыке.

Света проснулась рано. За окном было серо и мокро, и кружилась голова, и на работу совсем не хотелось, и мутило противно. Полежала немного, слушая, как на кухне хлопочет мама, спустила ноги в теплых носках на пол и пошла в ванную.

Зубная паста показалась такой вкусной, что она высосала чуть ли не полтюбика, а вот от запахов еды становилось еще хуже. Но поесть надо было, иначе опять будет темнеть в глазах на уроках и подступать к горлу желчь.

Мама подметала пол, а в пыли у совка лежало большое, со Светину руку, пушистое белое перо. Она застыла в дверях, забыв о дурноте.

– Смотри, – мама ткнула шваброй в перо, – ничего себе, какие птицы у нас водятся. Дочь, ты чего?

Дочь, опустившись на пол, прижимала к лицу легкий пух, щекочущий ноздри, и с совершенно неадекватным видом улыбалась. Вскочила, метнулась к окну кухни, выглянула в него, побежала в свою комнату, отдернула занавески, всхлипнула. Встревоженные родители следовали за ней по пятам. И очень удивились, увидев на стекле коряво выведенное неровными буквами-царапинами слово.

«Жди».

– Мама, папа, – сказала Света, волнуясь, – мне очень надо вам кое-что рассказать.

Рассказ получился долгим и трудным. К концу на маленькой кухоньке сидело два очень удивленных родителя и одна беременная дочка, прижимающая к себе пушистое перо.

Сколько раз повторялась эта сцена в разных семьях, на разных кухнях, маленьких и огромных, роскошных? Без перьев, конечно. Да и отсутствующие потенциальные зятья были попроще и поменьше размером.

– Ну, что скажете? – настороженно спросила Светлана у задумчивых родителей. Большие часы, стоящие на холодильнике, показывали, что на работу она уже опоздала. Придется придумывать отговорки. И позвонить надо, конечно.

– Это очень неожиданно, дочка, – растерянно произнесла мама и посмотрела на отца в поисках поддержки.

– Да ладно, Тамара, зато какой генофонд! – попытался приободрить ее отец. – Ты же знаешь, дети от разных рас очень красивые получаются. И умные…

Мама поправила салфетки в салфетнице, подтянула скатерть так, чтобы плетеный кружочек встал точно посередине стола. Прислушалась к жужжанию холодильника. За окном шумели машины – люди спешили на работу.

– Доча, – сказала она, – а ты точно не придумываешь?

– Мама! – возмутилась Света. – Честное слово, все так и есть!

Мама вздохнула.

– Тебя могут арестовать в любой момент, потому что ты помогала похитителям наследницы и влюблена в ящера, который жил больше пятисот лет назад! Светочка, это же колоссальная разница в менталитете, во взглядах на жизнь, в образовании. Есть ли оно, это образование?

– Писать точно умеет! – жизнерадостно вставил папа. – Криво, правда. Надо, кстати, стекло поменять. И чем он его так изрезал? Прекрасный аналог стеклорезу был бы! Интересно, а как он добрался до окна? В воздухе парил?

– Ваня, прекрати, – сурово сказала мама. – Доченька, ты не сердись. Какой бы ни был, препятствовать не будем. Меня беспокоит то, что тебе грозит оказаться в тюрьме. Может, нам в деревню уехать? Там воздух свежий, ребенку польза, и нам спокойнее будет: ты все время рядом.

– Да все равно выдернут откуда угодно, – покачала головой Света. – И если Чет прилетит снова, как он узнает, где я?

– А мы ему бумажку на окно изнутри приклеим, – весело предложил старый изобретатель, – с картой и адресом. Писать умеет? Значит, прочесть тоже должен.

– А с работой как же? – грустно спросила Светлана, поглаживая пух – щекотно и приятно ладони. – Я месяца не отработала, у меня уроки, детей жалко. Да и зарплата вот-вот должна быть. Нет, не надо в деревню.

– А давайте мы поменяем окна так, чтобы они и внутрь, и наружу открывались, – продолжал фонтанировать идеями бывший инженер. – Тогда сможет зайти в гости…

– К Свете в спальню, – с той же интонацией подхватила мама.

– А мы на кухне это сделаем! – не растерялся папа. – И прилично, и перекусить сможет с дороги.

Света представила себе, как с утра на кухне обнаруживается голый Четери, перекусывающий колбасой, и засмеялась. И мама, похмурившись для приличия, присоединилась к ней.

Сменщик агента, дежурившего ночью, успел отобедать, когда внимание его привлекло какое-то движение в квартире отслеживаемого объекта. Приманка сегодня не пошла на работу, хотя встала вовремя, ходила туда-сюда по квартире, потом снова улеглась спать. А отец ее ковырял оконную раму. Похоже, стекло треснуло. Из-за чего, интересно?

Больше по причине отсутствия других дел, чем из-за интереса, агент взял бинокль, подкрутил резкость и начал следить за пожилым мужчиной. Хоть какое-то развлечение.

Странные трещины привлекли внимание, и он приблизил видимость. И выругался сквозь зубы. Прошляпил-таки напарничек эту ночь. Не зря он, проработавший на наружке больше десяти лет, не хотел брать его в команду. Но с приказом не поспоришь.