Ирина Котова - Королевская кровь. Проклятый трон

Ветери продолжал рассказывать. О вопросах, словно заданных невзначай: какие ископаемые есть в стране, что успели разведать, в какую сторону планируете развиваться. О предложении выделить специалистов-управленцев, экономистов, международных юристов, способных помочь построить функциональное государство. И не только управленцев, но и учителей, врачей – тех, кто готов ехать работать за драконье золото. О том, что они с радостью продадут нефте– и газодобывающее оборудование, но не лучше ли просто пустить в Пески их, эмиратские компании, которые уже имеют опыт добычи и будут исправно платить налоги, в том числе и на сверхприбыль, и отдавать стране часть добытых ресурсов?

Ани слушала и хмурилась: как она и предполагала, эмир не растерялся и постарался сразу обеспечить себе приоритет в отношениях с возрождающимся соседом. Надо срочно написать Василине о встречных мерах, расписать подробно. Иначе упустят шанс прочно привязать к себе Пески. Если еще и Йеллоувинь встрянет в борьбу за благосклонность соседа, то для обеспечения приоритета только и останется, что выйти замуж. Чтобы уж наверняка соединить их страны.

Принцесса с сомнением посмотрела на Нории, оценивая плюсы и минусы подобного шага, поймала ответный удивленный взгляд, поджала губы и снова обратила внимание на рассказчика. Продать себя за долгосрочный договор о приоритетном партнерстве между Песками и Рудлогом? Без сомнения, прекрасная идея. Видимо, жара все-таки действует на способность рационально мыслить. Иначе как объяснить то, что прошел какой-то неполный месяц, а она уже не воспринимает брак с доисторическим ящером как нечто чудовищное и абсолютно невозможное. Скорее, как крайне маловероятный, но возможный стратегический шаг.

Хотя вряд ли такие жертвы понадобятся. В конце концов, что могут предложить Пески в обмен на товары из Эмиратов, помимо золота? Да, его много, но оно конечно, а в бюджете должны быть сбалансированы доходная и расходная части. Чем они могут торговать? Коврами, верблюжьим молоком да шерстяными тканями? Так в Эмиратах этого полно. А вот в Рудлоге подобную экзотику воспримут с восторгом. Хотя это, конечно, даже половины процента от расходной части не компенсирует. Зато потом… будет добыча – будет и торговля на совсем другом уровне. А пока пусть связи налаживают простые люди.

Можно же делать это с двух сторон: пусть Энтери летит на свою свадьбу, а заодно обговорит с мэром Теранови возможность торговли и со стороны Рудлога…

Ветери продолжал говорить: о технических чудесах, которые встретил во время пребывания в Тайтане, об изменениях в укладе жизни соседей, о высоких зданиях, машинах и магазинах. Обо всем том, что было частью ее мира и только через очень продолжительное время могло стать частью мира этого.

Драконы общались, Ангелина кратко помечала свои замечания на листе бумаги. После нужно будет поговорить с Ветери, передать ему обратно дела по городу, рассказать, что она успела сделать. И плотно заняться планом развития страны. С достигнутыми соглашениями дело пойдет куда быстрее.

Принцесса ушла с импровизированного совещания только когда время подошло к обеду – после нужно было проводить урок у нани-шар. Тем более что информативная часть закончилась и начались описания того, как дракона встречали, деталей быта – всего того, что Ангелина и так знала. Поэтому она попрощалась с мужчинами, сдержанно улыбнулась в ответ на задумчивый взгляд Нории и вышла.

После ее ухода Ветери наконец с облегчением замолчал.

– Передохни, – весело посоветовал ему Мири, пододвигая кувшин с лимонадом.

– Передохнешь тут, – сухо высказался Ветери, – когда на тебя таким взглядом смотрят. Я уже забыл, когда столько болтал о пустяках.

Он сделал несколько глотков, помолчал.

– Владыка, что я хочу сказать. Эмир сладко поет и кажется дружелюбным, но вряд ли за пять веков отношения между странами изменились настолько, что стала возможна безвозмездная помощь. Мы слабы, и нам легко впасть в зависимость, пустив в Пески чужаков и отдав им право добычи наших богатств. Мы не знаем о нынешнем мире почти ничего, а значит, эти кон-суль-тан-ты, которых он предлагает, будут иметь возможность обманывать нас, работая на Тайтану. Впереди, Владыка, налаживание контактов с другими странами, и слабых среди них нет. А у нас нет человека, который бы смог играть с ними на равных, и нет уверенности в том, что приглашенные люди будут верны нам. Даже эта Рудлог, – Ветери кивнул на дверь, – прости, Владыка, думает прежде всего о выгоде своей страны, а потом уже о Песках.

Нории поморщился.

– Ей нужно время, Ветери. Ты говоришь, нет людей. А как же ты?

Драконий дипломат пожал плечами.

– Нории, я один. А у людей целые дип-ло-ма-ти-че-ски-е корпуса – это такие службы, в которых работают тысячи человек. Эмир любезно снабдил меня книгами с новыми законами, коих обязаны придерживаться все страны в отношениях между собой. Мне неловко признать, но я часть слов просто не понимаю. Обмануть нас, Нории, проще простого – нет уже былой славы, когда мы были сильнейшими и могущественными.

Драконы внимательно слушали его и хмурились.

– Но! – Ветери обвел соплеменников торжествующим взглядом. – Ценности в мире все те же: земля, вода, пища, золото и ресурсы. И, как и прежде, кто их контролирует, тот и силен. Так что у нас два выхода: либо принять покровительство сильной державы и навсегда впасть в зависимость, получив быстрое развитие и весь опыт, который прошел мимо нас, но при этом – внешнее управление. Либо крепко держаться за свою землю и всегда быть в догоняющих…

– Либо приручить эту женщину так, чтобы она полюбила Пески больше, чем Рудлог, – вдохновенно прервал его Мири. – Огненный цветок, однажды распустившийся в песке, давший жизнь и надежду… какая песня получится!

– Как бы этот цветок не спалил окончательно наши Пески, – жестко высказался Чет, глянув на Нории. – Ты действительно отказался от женщин из гарема? Выдержишь ли? Или потом придется снова наполнять твой цветник?

Нории покачал головой.

– В этом в любом случае не будет необходимости, – ответил он, и Мастер отчетливо скрипнул зубами. – Успокойся, Чет. Она станет моей.

Конец октября, МагУниверситет

Профессор Максимилиан Тротт проснулся ровно за семь минут до звонка таймера. В лаборатории дозревали капсулы с антидемоническим репеллентом, и нельзя было допустить, чтобы они пересушились. Разлитые по неразбиваемым бутылочкам настои, мутно-бордовые и грязно-зеленые, радовали глаз, и он еще раз перепроверил магический фон, хотя делал это накануне вечером.

Затем принял душ, позавтракал и открыл Зеркало в тренировочный зал – заниматься со студентами.