Анна Одувалова - Дерзкая

Кэвина тоже ранили, так как он пытался их отогнать. Но не сильно. Он не сразу понял, что виноват в трагедии, а когда осознал, то какое-то время прятался и совершенствовал свой дар. Танимы приносили ему с поверхности еду и воду, а он жил, скрываясь ото всех и своей вины, но потом все же вышел на поверхность. Сейчас сложно сказать почему. Перестал терзаться или жизнь в катакомбах ему просто надоела. Парня вряд ли можно назвать полностью адекватным, понять его непросто.

– То есть… – уточнила я, понимая, что сюрпризы еще не закончились, – он не вышел на поверхность не потому, что не мог, а потому, что не хотел. Что ему теперь будет?

– А вот самое интересное, Яд, что ничего никому, за исключением Бетси, не будет.

– Но… почему? – Клэр тоже встрепенулась после моего вопроса. Вопрос ответственности, как я понимаю, ее волновал.

– Парень не в себе и не врет. Его дар действительно спровоцировал агрессию таним, но это вышло случайно. Кэвин не хотел никому причинить зла. Вы виноваты лишь в том, что не вызвали законников. – Дерек повернулся к Клэр. – За это вам бы выписали штраф, если бы все вскрылось три года назад, а сейчас… срок давности прошел. По полной ответит только Бетси, не думаю, что возникнут проблемы с доказательством ее вины.

– Мне бы в любом случае ничего не было, – отозвалась Клэр, но из ее глаз текли слезы. Даже Дерек посмотрел на нее без раздражения и злости. – А Элис и Дилан? Что с ними?

– Вот этого мы точно не узнаем. Тогда после убийства Дороти все кинулись врассыпную. Кэвин их больше не видел. Может быть, на телах, которые вы обнаружили, есть повреждения. Достанем и сможем получить какие-то ответы.

Мы замолчали. Теплый ветер с моря чувствовался даже тут, на границе с трущобами. Я закрыла глаза и подставила ему лицо. Не верилось, что все закончилось. И эта история, которая всплыла на поверхность спустя три года, заставляла сжиматься сердце. Сколько проблем может принести обыкновенная человеческая глупость и неосмотрительность. Череда случайностей привела к тому, что трое подростков погибли, один слегка тронулся умом, а сестра случайной жертвы превратилась в серийного убийцу. И если преступник в моем первом деле – Норис фон Лифен – был первостатейным мерзавцем, который убивал ради собственной выгоды, то здесь… здесь все были жертвами. Даже Бетси, которую чудовищная смерть сестры превратила в неуправляемую кровожадную маньячку.

Буквально через пятнадцать минут за Клэр приехали родители. Они забрали заплаканную блондинку, Дерек лишь попросил ее приехать в управление, как только она оправится, и дать показания против Бетси. То же он попросил у меня и уехал, а мы остались вдвоем с Кэлзом. Он присел рядом со мной и без слов притянул к себе, уложив голову себе на плечо.

– Ты даже не представляешь, как сильно я переживал за тебя, – признался он, уткнувшись носом в мои волосы. Я хотела сказать, что они грязные, но почему-то промолчала, а парень продолжил: – У меня будто внутри все оборвалось, когда я понял, что вы с Клэр пропали. А когда Дерек сказал, что все это затеяла Бетси… думал, сойду с ума. Маррис видел, что она была с Клэр. То, что ты опять сунула нос туда, куда не стоит, мы догадались почти сразу же.

– Кэлз… – Я посерьезнела. – Скажи, как ты относишься к Клэр? Просто… я не готова быть третьей… даже если все несерьезно, даже если мы балансируем на грани романтики и дружбы. Не ври мне, пожалуйста. Если у тебя есть что-то с Клэр… я просто уйду, иначе это нечестно ни по отношению ко мне, ни по отношению к ней.

– А ты к Дереку? – лукаво поинтересовался он, и пришлось ответить:

– Я никак к нему не отношусь. Он классный и дал мне возможность проявить себя и способности. За это я ему благодарна, и все. Между нами ничего нет и не было никогда. Если честно, я даже не рассматривала его в таком ключе. Он старше, и я не могу представить себя с ним.

– Я не могу сказать, что между мной и Клэр ничего нет, – осторожно начал Кэлз, и я почувствовала, как в желудке появляется холодный комок, но дальнейшие слова Кэлза рассеяли все страхи и подтвердили то, о чем говорила блондинка. – Между нами многолетняя дружба. И я действительно переживаю и волнуюсь за эту избалованную стерву. Но между нами тоже ничего нет и не было. Наверное, мы слишком похожи и слишком хорошо друг друга знаем, чтобы быть вместе. С Клэр я могу только дружить. Все остальное противоестественно.

– Дружба с Клэр, по мне, тоже противоестественна, – фыркнула я, чувствуя, как все тело наполняет легкость. «Бабочки в животе» – только сейчас я поняла, что это значит. До этого момента фраза вызывала у меня не очень романтические чувства. – Противоестественнее только дружба с Маррисом.

Кэлз тихо засмеялся, не думая опровергать мои слова, и обнял сильнее. Разговор на самом деле позволил убрать с души камень, то, что меня терзало уже давно. Но сейчас я чувствовала только усталость, даже толком порадоваться тому факту, что Клэр никогда не была вместе с Кэлзом, не могла. Небо светлело, и ночь тихонько отступала.

– Пойдем, я отвезу тебя домой? – предложил Кэлз, и я согласно кивнула, но не сразу смогла уговорить себя встать. Ноги словно налились свинцом, и я с ужасом поняла, что ослабела настолько, что даже подняться не могу.

В итоге Кэлз вздохнул и, подняв меня на руки, отнес к платформе. Мне очень не хотелось его отпускать, но парень отцепил мои пальцы от своей шеи и усадил меня в платформу, потом отвез домой и, затормозив у ворот, снова подхватил на руки.

– Я могу ходить сама, – напомнила я осторожно, но Кэлз только отмахнулся.

– Конечно, можешь, но если рухнешь от усталости, никому хорошо не будет. Сиди уж, я способен отнести тебя сам. Хотя бы сейчас позволь себе побыть немного слабой и хрупкой. Это совсем не страшно.

Он был не прав, чувствовать себя слабой, я не любила. И сейчас беспомощность напрягала, но больше я не спорила. Он посадил меня на диван в доме и укрыл пледом, сам сел рядом, убрал прядь волос с лица и очень серьезно сказал:

– Никогда больше не пугай меня так сильно, слышишь? Ты знаешь, иногда мне кажется, что магический маячок, которым мать Клэр хвасталась примерно с наших десяти лет, не такая уж идиотская затея. Мне очень хочется снабдить тебя таким же. И рано или поздно я воплощу свою задумку в действие.

– Думаю, это лишнее, – скептически отозвалась я. Забота Кэлза приятно удивляла, но маячок в моем понимании был верхом паранойи.

– А я вот не уверен. – Парень ласково улыбнулся и подмигнул, показывая, что шутит. Хотя глаза все равно остались серьезными. – Я сейчас тебя оставлю, но вечером… если ты будешь в силах, я хочу все же выпить с тобой шампанского. Как мы и договаривались.

Я вообще не хотела, чтобы он уходил. Он был очень близко, и я бы с удовольствием прижалась к нему всем телом, обняла и больше никогда не отпускала, но спать хотела больше.