Наталья Щерба - Чародольский град

Пан Седрик казался небольшим по сравнению с остальными драконорогами, зато имел сверкающий серебристый рог – прямой и тонкий, как шпага. Глядя на него, можно было себе представить, как легко пан старший советник поддевает с его помощью врагов и неприятелей.

– Явите нам белоголовое сокровище, молодые чары, – торжественно произнес пан Вужык.

Тай только того и ждала: в ее руках мгновенно появилась Жемчужина, овитая паутиной серебристых нитей. Девушка услужливо выставила сокровище перед янтарными лапами короля.

На каменном плато воцарилась благоговейная, почтительная тишина. Все драконорожьи взгляды были обращены на драгоценный белый шар.

– Мы ждали вашего прибытия, молодые чары! И благодарны вам за возвращение Жемчужины! И знаем, что вы хотите в обмен на ценную, пусть и справедливо отобранную, но все же украденную вещь. – Пан Ярчек коротко и не без презрения рыкнул. – Именно по этой последней причине мы вынуждены вас расстроить! Никто из честного рода драконорогов не согласится лететь на турнир с воровками!

Каве вздохнула. Король прав, как ни крути. И все-таки слишком суров в своих речах, мог бы сжалиться. Он-то не гасил в Стеклянной Зале сторожевые нити, не распознавал иллюзии…

– Но мы согласны отдать вам сундук драгоценных металлов, любимых человеческим родом более, чем природные камни или минералы… Пойдете ли вы на такой уговор?

Каве обратила свой взор на Тай: по сути, правитель драконорогов предлагал рыжей чаре то же самое, что и Рик Стригой ее землякам за карпатскую ведьму.

Рыжая чара вздохнула и приготовилась, по всей видимости, к длинной речи.

– Ваша милость, пан Вужык Камнепервый и уважаемые старшие советники! Нам не нужны драгоценные металлы, камни или минералы. Наша цель – честная и открытая, – состоит в другом. Мы долго шли сюда, а еще дольше собирались… Мы рисковали жизнью ради спасения Жемчужины, потому что знали, что возвращение вашего сокровища – это благородное дело. И надеялись! – Тай сделала ударение на последнем слове. – Надеялись, что вы оцените наше усердие. Вы можете читать мои мыслечувства, поэтому уже знаете, как я хочу выиграть соревнования. Стать высшей чарой – заветная мечта всей моей жизни. Вот почему мне нужен не только сильный драконорог, но и верный товарищ. Вместе с ним мы придем к победе…

– Турнир важен и для нас, молодая чара, – ответил пан Ярчек. – Мы посылаем на состязания лучших драконорогов, самых умелых стихийников. Вы же знаете чародольские обычаи, уважаемая чародейница. Чаклун – это венец сотрудничества драконорогов и людей. Символ союза и дружбы, победа единения и равенства в вечном споре, где издавна схлестнулись силы драконорожьего и людского разума…

Пан Ярчек замолк, но его речь продолжил сам король:

– Вы отказались от золота, молодые чары… Признаюсь, это произвело на меня впечатление… Возможно, ваши помыслы чисты, а взоры действительно направлены на дорогу знаний… Поэтому вот мое решение… – Пан Вужык выпрямил спину с янтарным гребнем и гордо вскинул голову. – Если советники не будут против, я дам вам двоих из нашего молодого потомства – пан Чах Ветротретий и пан Сотек Ветроодиннадцатый могут пойти с вами. Они провинились в одном неприятном деле. И участие в Чаклуне в компании с вами послужит им наказанием.

Девушки переглянулись, и Тай быстро поклонилась, отвечая согласием за обеих, пока король не передумал.

Повинуясь королевскому приказу, двое драконорогов отделились от толпы и, почтительно склонив головы, засеменили на всех своих лапах к центру плато.

– Не больно-то вежливо, – пробурчала Каве, пока драконороги шли. – Интересно, и чем эти несчастные драконы… э-э, тьфу ты… – она опасливо оглянулась. – Чем эти драконороги провинились? Бедняги… Ты посмотри, приказ им точно не по душе.

– Придется взять этот молодняк, – тихо-тихо прошептала Тай. – Зато из воздушного рода, Ветротретий и Ветроодиннадцатый. Чур, мне третьего. Он не такой надменный.

Каве глянула на Ветроодиннадцатого, встретилась с его презрительным взором и приняла решение. Подавив судорожный вздох, она смело выступила вперед.

– Пан Вужык и уважаемые советники, спасибо вам за оказанную честь. – Каве низко поклонилась. – Но я хотела бы попросить одного из каменных драконорогов оказать мне… величайшую милость и пойти со мной на Чаклун.

На плато воцарилась самая тихая тишина в мире. Казалось, пролети сейчас муха, она бы тут же упала замертво, оглушенная столь выразительным безмолвием.

– Не знаю, как объяснить, но я хотела бы выбрать одного из ваших советников, – продолжала ведьма при всеобщем гнетущем молчании, чувствуя, как испаряется ее решимость. На изумленно-гневное лицо Тай она старалась не смотреть. – Я говорю о… пане Седрике Камнетретьем, ваша милость.

– Не очень умно, чара, – ответил тот.

Пожалуй, это были его первые слова за все время. Голос драконорога звучал глухо и немного устало. Каве невольно подумала, что ему, должно быть, очень много лет. Интересно, сколько живут эти существа? И насколько близко он знал прабабку Марьяну, если серебряный браслет назвал на субастрале именно его имя?

А король сказал:

– Бросить их со скалы, обнаглевших людишек.

Произнесено это было спокойно, равнодушным тоном. Но драконороги горячо поддержали пана Вужыка громкими, злыми и одобрительными возгласами.

– Погодите!!!

Каве решила идти до конца. На ходу сдирая магический браслет, она кинулась прямо под лапы пану Седрику.

– Взгляните, пан советник! – крикнула она, протягивая ему серебристую ящерку с изумрудными глазами. – Это он сообщил мне ваше имя!

Как ни странно, драконороги снова затихли. А пан Седрик, наклонив рогатую голову почти до самых рук девушки, весьма пристально рассматривал серебряное ведьминское украшение.

– Это древний браслет! – горячо произнесла Каве, делая вид, что не замечает острый рог-иглу, венчающий морду пана советника. – Он был сотворен в Чародоле. Его закаляли в огне и воде, но главное – он наделен магической душой! Очень сильная ведьма добровольно пожертвовала собой ради него…

– Как звали эту ведьму, чара Каве?

По кругу драконорогов прошелестел изумленный ропот.

– Он назвал тебя по имени, – радостно прошептала Тай, встав позади карпатской ведьмы. – Это хороший знак.

– Я не знаю, – пролепетала Каве, теряя остатки самообладания. – Никто не знает… Это было очень давно.

Стальной рог метнулся ближе: на девушку уставился внимательный круглый глаз – фиолетовый, мерцающий в глубине черного зрачка серебристым огнем. Казалось, взгляд пана Седрика прошивал насквозь.

– Ты говоришь правду, – глухо произнес драконорог и отстранился.