Игорь Негатин - Рысь Господня

– Господи, шевалье! – Я даже перекрестился. – Как такое возможно?!

– Как можно создать грешников? – усмехнулся шевалье де Брег. – С легкостью, мой друг! С необычайной легкостью! Снимите запреты и предъявите людям так называемую свободу. Свободу нравов и мнимую сладость запретного плода. Научите уважать лишь телесное, а не духовное, и стадо побежит навстречу смерти. Кровосмешение, содомия… Преврати мужчин в женщин, а женщин в мужчин. Возложи на одно ложе отцов и дочерей. Заставь поклоняться лохматым шутам, недостойным танцевать с бубном для увеселения публики. Они будут уничижать память своих великих предков и станут лживыми пророками, которые понесут новые грехи людям.

– Де Брег… – прошептал я. – Это будет концом света!

– Это станет началом Великого Очищения! Бесполые твари не смогут продолжить род, а значит, передохнут. Шуты так и останутся шутами. Все это и будет главной победой Святого Трибунала.

– Не дай Бог дожить до такого!

– Как знать, как знать… Мне кажется, на эти зрелища было бы любопытно взглянуть.

– Нет! – Я скривился. – Увольте меня от этой гадости.

– Жак де Тресс… – усмехнулся шевалье и похлопал меня по плечу. – Вы просто слишком мало видели. Поверьте мне на слово.

– Что еще я должен увидеть? – Я поднял голову и посмотрел на де Брега.

– Сейчас вы видите только черное и белое. Настанет время, когда будете вспоминать эти времена с добродушной и счастливой улыбкой! Вы должны многое познать. Радость побед и боль поражений. Почувствовать, как ломаются людские судьбы. Увидеть храбрецов, которые презирают Небытие, да так, что обретают Бессмертие! Когда это произойдет, вы научитесь различать цвета и оттенки. Поймете, что мир, несмотря ни на что, прекрасен.

– Любовь… – неожиданно сказал я. – Что это такое?

– Вот уж не ожидал от вас этого вопроса! Вы начинаете превращаться в мужчину!

– Вспомнил одну балладу, которую любит слушать графиня, – сказал я.

– Не люблю баллады… – поморщился Орландо и хотел что-то добавить, но распахнулась дверь, и в зал вошел бездомный оборванец. Он обвел взглядом таверну, увидел моего друга и кивнул, приглашая его к разговору.

– Я сейчас вернусь, – сказал де Брег. Он поднялся, подошел к двери и обменялся с этим странным посетителем короткими фразами. Закончив беседу, шевалье кивнул и вернулся к нашему столу довольно озабоченным.

– Что-то случилось?

– Плохие новости.

– Я могу вам помочь?

– Вчера ночью в город вернулся Ван Аркон, – сообщил де Брег и выругался.

– Он же был в Магсиэле?!

– Не знаю, какого черта он забыл в нашей дыре, но его схватили люди шерифа. Сейчас он содержится в подземелье городской тюрьмы.

– Святые угодники…

– Да, веселого мало.

– Как долго он там пробудет?

– Не знаю, но полагаю, – пожал плечами Орландо, – до дня казни.

– Его повесят?

– Это решит городской суд.

– Он разбойник… – осторожно заметил я.

– Он мой друг, – отрезал шевалье, – а я не бросаю друзей в беде, будь они разбойниками или посланцами самого дьявола! Надо его вытаскивать.

– Как?!

– Эти подземелья, будь они прокляты, охраняются лучше, чем казна его величества, к слову, постоянно пустая! Надо что-то придумать.

– Де Брег… Я с вами.

– С какой, позвольте спросить, стати?

– Он был готов нам помочь в Магсиэле. Я готов помочь ему в Баксвэре.

Некоторое время шевалье молчал, и только левая щека подергивалась, выдавая тяжелые мысли. Он прищурился и посмотрел на меня:

– Вы понимаете, Жак, чем это грозит в случае нашей неудачи?

– Чем бы это ни грозило, но моя помощь вам не помешает.

– Ну что же… Хорошо, я подумаю, как лучше воспользоваться вашим предложением, а сейчас доедайте свою похлебку и ступайте домой.

– Домой?

– Разумеется. Отдохните и выспитесь. Силы вам еще понадобятся.

– Да, вы, пожалуй, правы…

Дабы не уподобляться многим летописцам, кои готовы согрешить против истины, придав своим правителям достойные, но несуществующие черты, я не стану упоминать о знатных жителях Баксвэра. Более того – не вижу смысла в упоминании или осуждении деяний королевского наместника, графа Шарля де Бо, правящего нашим городом.

В те годы он был еще крепок и преисполнен множества желаний, подобающих характеру мужчины, но недостойных правителя. Должен признаться, что ни сейчас, ни когда-либо потом мне не доводилось встречаться с этим знатным вельможей. Все сведения, которыми я располагал, основывались на городских сплетнях и слухах, а следовательно – не могли быть проверены, доказаны или опровергнуты.

Если и упомянул это имя, то лишь потому, что именно в годы его правления Баксвэр был наиболее слаб. Как я уже говорил, дела города находились в упадке. Все это способствовало развитию казнокрадства, мздоимства и прочих грехов, усугубляющих и без того тяжелую жизнь горожан. Поэтому я не удивился, что не прошло и нескольких дней, как шевалье де Брег знал не только о месте заточения Ван Аркона, но и дальнейшей, весьма неприглядной судьбе. Судя по скупым рассказам Орландо, разбойнику грозило публичное четвертование. Учитывая его известность, эта казнь должна была стать еще одним зрелищем, на которые так падки жители города.

– Пьер! Пьер, чтобы тебя на том свете черти задрали! – Голос у Магды сильный. Если она начинает кричать, то с легкостью затыкает соседку, чей противный голос стал притчей во языцех всех жителей этой улочки.

– Ох, святые угодники… – тяжело вздохнул слуга и отложил нож в сторону.

Некоторое время он настороженно слушал, надеясь, что его товарка затихнет или обратит свой взор на нечто более близкое и доступное для расправы. Например, на жирную курицу, купленную этим утром, которой суждено обратиться в суп.

– Пьер! – Крик повторился, а из дверей дома вышла сама Магда. Она подбоченилась, что служило очень плохим знаком для нашего тихони.

– Что? – обреченно выдохнул он.

– Какого, прости меня Господи, дьявола ты расколотил кувшин?

– Кувшин?! Да я в глаза его не…

– Наш хозяин, дай Бог ему здоровья, для тебя, бездельника, его покупал?!!

Жалкий лепет Пьера, призывавшего в свидетели всех святых, не убедил Магду. Она, судя по всему, собралась вывести негодника на чистую воду. Не оставалось ничего другого, как повернуться и прийти на помощь моему слуге.

– Успокойся, Магда. Этот кувшин разбил я.

– Простите, сударь. Я только…

– Ступай, возьми деньги и купи новый.

– Разумеется, сударь. – Магда кивнула и отправилась обратно в дом, бросив суровый и подозрительный взгляд на Пьера, которому, по ее глубокому убеждению, просто повезло. Да, этот малый, который кулаком может убить быка, до смерти боялся Магды. Он перевел дух и даже перекрестился. Парень на самом деле не виноват. Признаться, я тоже не разбивал этого кувшина, но не говорить же про это служанке?