Питер Бретт - Копье Пустыни

Они посмотрели друг другу в глаза, и мгновение Джардиру казалось, что Дамаджи вот-вот бросит вызов. Он приготовился к схватке, но Энкаджи горько рассмеялся, раскинул руки и преувеличенно низко поклонился, отступая от трона.

Следующим был Альэверак из племени Маджах. Древнему старику было под восемьдесят, и все же он поклонился и принял стойку шарусака. Джардир кивнул. Шарумы и Дамаджи за его спиной широко расступились, освобождая место для боя.

Джардир низко поклонился:

– Это честь для меня, Дамаджи. – Он тоже принял стойку. Поразительно, что старик еще жив, не говоря уже о том, что не утратил воинского духа. Он заслуживает почетной смерти.

– Начали! – крикнул Амадэверам, и Джардир бросился вперед. Он собирался завершить бой захватом, быстро и бескровно. Возможно, даже получится заставить Дамаджи покориться, пока он еще жив.

Но Альэверак удивил его, резко повернувшись. Джардир не знал, что человек может двигаться настолько стремительно. Дамаджи схватил Джардира за руку и обратил силу инерции против него самого.

Суставы взвыли от боли. Джардиру пришлось обмякнуть и позволить Дамаджи швырнуть себя на пол. Он приземлился на спину, и все ахнули от удивления. Альэверак метнулся к Джардиру и занес костлявую пятку над его горлом, но Джардир вцепился в ступню обеими руками, вскочил и крутанул старика в другую сторону.

Альэверак поддался, повернулся и снова обратил силу Джардира против него, пнув воина в рот свободной ногой. Джардир вторично грохнулся на мраморный пол, тогда как Альэверак устоял.

Все увлеченно наблюдали за битвой. Мигом раньше казалось, что речь идет лишь о почетной гибели старика – строчке, начертанной мелким почерком в жизнеописании Джардира. Но все завоевания Джардира вдруг оказались в опасности. Его сыновья еще слишком малы и не смогут защититься, если враги обнажат клинки в отсутствие отцовской защиты. Андрах подался на троне вперед, глядя во все глаза.

Альэверак атаковал, но Джардир успел вовремя встать и встретить противника лицом к лицу. На этот раз он даже не пошатнулся, и старик не смог воспользоваться заемной энергией. Альэверак осыпал его молниеносными ударами, однако первые два Джардир отразил. Третий он пропустил в обмен на возможность вцепиться в руку Дамаджи.

Альэверак не позволил Джардиру обратить его энергию против него, но древний Дамаджи был обтянутым кожей скелетом, а Джардир – воином в расцвете сил с бугрящимися мышцами. Он не нуждался в чужой энергии, чтобы сбить с ног легкого, как перышко, старика.

Джардир изогнулся, резко поворотился и отшвырнул Альэверака. Дамаджи крутанулся, чтобы не потерять равновесие, и Джардир понял, что он приземлится на ноги и немедленно атакует снова.

Не отпуская руку Альэверака, Джардир поднырнул под нее и врезал ногой по спине старика, когда тот грянулся об пол. В тот же миг он с силой потянул, и плечо Альэверака выскочило из сустава с громким треском, раскатившимся под величественным куполом. Кость прорвала белые одежды Дамаджи, которые быстро окрасились кровью.

Джардир хотел прикончить старика, пока тот не лишился мужества от боли, но Альэверак не кричал и не признавал поражения. Джардир посмотрел в глаза древнему Дамаджи и увидел в них сосредоточенное отрицание боли. Альэверак кое-как встал. Его честь не знала границ: он снова принял стойку, выставив левую руку. Окровавленная правая безжизненно висела.

– Ты не можешь помешать мне сесть на Трон черепов, Дамаджи, – произнес Джардир, пока они медленно кружили друг вокруг друга. – И большинство твоих соплеменников уже присягнули мне. Молю, прислушайся к голосу разума! Неужели тебе и твоим сыновьям лучше лежать в могиле, чем давать советы Шар’Дама Ка?

– Мои сыновья не отдадут наше племя без боя точно так же, как я, – ответил Альэверак.

Джардир знал, что это правда, и все же ему не хотелось убивать Альэверака. Слишком много достойных мужчин уже пало. Грядет Шарак Ка, и Ала нужен каждый воин. Джардир вспомнил простертого на песке Пар’чина, и от стыда в его сердце проснулась жалость.

– После твоей смерти я позволю твоему сыну бросить вызов моему, – наконец предложил Джардир. – Пусть твои сыновья сами выберут бойца.

Уступившие Дамаджи злобно заворчали, но Джардир сверкнул глазами.

– Тихо! – гаркнул он, и все замолчали. Он снова повернулся к Альэвераку. – Дамаджи, ты согласен вести Красию к славе вместе со мной?

Дамаджи становился все бледнее от кровопотери. Если он не уступит, Джардир немедленно его прикончит, чтобы он умер с оружием в руках.

Но Альэверак поклонился, глядя на свое окровавленное плечо.

– Я принимаю твое предложение, хотя этот день может наступить раньше, чем ты думаешь.

Он был прав. Сыну Джардира от Каши, Маджи, всего одиннадцать, и сын Альэверака легко с ним справится, если Дамаджи умрет от этой раны.

– Хасик, отведи Дамаджи Альэверака в шатер дама’тинг, – приказал Джардир.

Хасик направился к старику, но Альэверак вскинул руку.

– Я хочу увидеть, чем закончится этот день, и пусть Эверам решает, жить мне или умереть.

Металл в его голосе заставил Хасика отшатнуться. Джардир кивнул и повернулся к Амадэвераму, последнему Дамаджи между ним и съежившимся андрахом.

Амадэверам был моложе Альэверака, и все же ему перевалило за семьдесят. Тем не менее недооценивать его было глупо, особенно после того, как проявил свое мастерство древний священник.

– Меня тебе придется убить, – сказал Амадэверам. – Я не поддамся на льстивые посулы.

– Очень жаль, Дамаджи, – поклонился Джардир, – но я пойду на это, чтобы объединить племена.

– Убьешь меня сейчас или когда подрастет твой сын – все равно это убийство.

– Ты одной ногой в могиле, старик! Не все ли равно?

– Вольному племени Каджи не все равно! Мы сидели на Троне черепов сотню лет и просидим другую!

– Нет. Я положу конец племенам. Красия вновь станет единой, как во времена Каджи.

– Посмотрим. – Амадэверам принял позу шарусака.

– Эверам будет рад встрече с тобой, – поклонился Джардир. – У тебя сердце шарума.

Меньше чем через минуту Джардир поднял взгляд на андраха, скорчившегося на возвышении.

– Ты – оскорбление черепам отважных шарумов, которые попирает твой жирный зад. Спустись, и покончим с этим.

Андрах даже не попытался встать, а лишь забился вглубь величественного трона. Джардир нахмурился, взял Копье Каджи и поднялся по семи ступеням к Трону черепов.

– Нет! – крикнул андрах, съежился в комок и закрыл лицо, когда Джардир занес копье.

Больше дюжины лет Джардир ежедневно представлял, как убивает андраха – с тех пор, как застал толстяка на своем супружеском ложе. Кости Инэверы обещали, что однажды он отомстит, и Джардир отчаянно цеплялся за пророчество. Лишь алагай’шарак даровала ему краткое забвение, и каждый рассвет, который встречал андрах, был жестоким ударом по чести Джардира. Сколько раз он проговаривал слова, которые скажет толстяку перед смертью?