Гай Орловский - Юджин — повелитель времени. Книга 5. Любовные чары

— Понимаю, — ответил я. — Жаль терять, верно?

Он кивнул с самым мрачным видом.

—Жаль, но я знаю слишком мало. Мне велено пред­ложить тебе, если желаешь попробовать себя в настоя­щем деле, попытаться... гм... что-то сделать. Любые деньги, любые средства, кроме, конечно, армии. Ар­мейскую часть тут же заметят и разгромят. Но можно организовать элитную диверсионную группу. Я был против, скажу честно, однако генеральный велел вклю­чить тебя... если ты возьмешься, конечно.

—Как-то нереально, — признался я. — Захват залож­ников, воинские операции... и вдруг я. Не представляю, кому может прийти в голову использовать непрофесси­онала.

—Я тоже не представляю, — признался он. — Но мне сказали, что мир начал меняться с такой сумасшедшей скоростью, что все изменения отследить не под силу и специалистам. Дескать, входим в предсингулярный пе­риод... Ты можешь быть чьей-то секретной разработ­кой, хотя тебя уже просветили на предмет поиска встро­енных чипов, и хотя ничего такого нет, но если чипы биологического происхождения?..

— Чё-чё? — спросил я ошалело.

Он горько усмехнулся и посмотрел почти с симпа­тией.

—Вот-вот, так я и сказал. Но я привык подчиняться приказам. Ты участвуешь?.. Оплата позволит тебе ку­пить дом с большим участком в любой стране мира и даже приличную яхту с вертолетом. И, разумеется, у тебя будет приличный счет в банке. Если, конечно, вы­берешься живым и освободишь наших людей.

—Ого!

—Или заберешь у них тот экспериментальный чип, — сказал он, — из-за которого все и всполошились.

Я пробормотал:

— Приличный счет в банке... Да еще легальный... это да, заманчиво. Так что там нужно? Это не значит, что я уже в деле, просто хочу знать, что там ждет.

Он вздохнул.

—Там уже будут две группы элитного спецназа. Их перебрасывают к месту событий как раз в эту минуту... Ты можешь войти в любую из них. Хочу предупредить, даже генеральный на тебя не рассчитывает, будем пытаться освободить своими силами. Просто сверху велено привлечь все-все, даже ясновидящих и гадалок.

—Значит, — сказал я, — там в самом деле что-то очень ценное.

Он криво усмехнулся.

— Да, можешь торговаться насчет повышения гонорара.

Я подумал, ответил осторожно:

— Нет, наглеть пока не следует. Потом, как у нас принято. А сперва зайчиком.

Он повел перед собой растопыренными пальцами, на большом дисплее замелькали в бешеном темпе лица и пейзажи.

— Вот их фотографии, — сказал он, — смотри внимательно.

На экране появились, конечно, не фото, а трех­мерные ролики, где попеременно появляются то низенький мужчина с растрепанными волосами, то худая женщина, выглядит умной, одета небрежно, но в чем-то даже элегантно, словно небрежность тщательно рассчитанная и запрограммированная умелым дизайнером.

— Богдан Гатило, — сказал Лощиц — и Параска Корбут.

Я повторил с сомнением:

—Параска Корбут... Он поинтересовался:

—И что?

— Она женщина, — протянул я, — судя по имени и фамилии. Хотя теперь это уже не показатель, но все же хохлушка... а украинки, как подсказывает мой школьный опыт, все еще привержены традиционным ценностям. Да и украинская природа протестует...

Он хмыкнул:

— Я тоже люблю украинскую природу. Именно в том смысле. А какие видишь сложности?

— Украина вошла в Евросоюз, — напомнил я, — хоть и частично, а потому более европеоидная, чем европеоид­ные европейцы. Большие паписты, чем папа, и рояли-стее короля. Она мою попытку спасти ее может расце­нить как сексизм! Как демонстрацию превосходства мужчин над женщинами. Мало того что может отказать­ся от спасения в лице мужчины, меня еще и по судам затаскает ее общество феминисток!

— Это пройдет как секретная операция, — сооб­щил он.

— А наши местные феминистки? — спросил я. Он посмотрел с непониманием.

— Какие? Я пояснил:

— Не может же наше руководство быть без фемини­сток в нашей организации?..

Он вздохнул.

— Да, женщин в руководстве ровно половина. Хотя такая статистика запрещена, но уже принято постанов­ление, что все сотрудники должны вне зависимости от пола именоваться особями. Сперва было предложение насчет введения в оборот термина «особь 1» и «особь 2», но никто не захотел быть вторым. Такая же судьба по­стигла и проект «Особь А» и «Особь Б». Потому пока просто особи.

— Это правильно, — согласился я. — Так как насчет того, что вместо меня лучше кого-то из женщин?

Он покачал головой.

— Ни у одной из наших женщин нет твоего уровня подготовки... или индекса твоей удачливости, как пред­почитают именовать в руководстве. Потому предпоч­тительнее, несмотря на, послать тебя. А все последствия корпорация берет на себя, в том числе и судебные иски. Не забывай, самые лучшие юристы у нас!

— Это хорошо, — сказал я с сомнением... — Я по­смотрю, что там и как.

Он сказал негромко:

— Если быть совсем уж точным, обоих вытаскивать не обязательно. Ввиду важности информация продуб­лирована.

— Достаточно одного?

Он кивнул.

— Да. Можно, как я уже говорил, вообще вытащить вместо них чип, который они выкрали. Этого достаточ­но. Но это между нами.

Я сказал понимающе:

—Да, журналистам скажем другое. Понял.

—Тогда начнем, — сказал он. — Машина у подъезда, билет на самолет забронирован. Поторопись. Чем ско­рее начнешь, тем больше шансов на успех, пока там еще неразбериха после захвата...

Я поднялся.

—Все, бегу.

—Стой, — сказал он. — У тебя Наташа с собой?

—В часах, — ответил я.

Он вздохнул, вытащил из ящика в столе красивый камешек на цепочке, какие сейчас в моде среди раско­ванной молодежи.

— Возьми. Когда голос от запястья, как-то не сов­сем...

Уже в коридоре я накинул цепочку на шею, каме­шек разместился на груди почти под подбородком, в нем Наташа, внучка знаменитой Сири, что перево­дила с языка на язык с такими милыми ошибками, что потом даже не хотелось менять на ее дочку Лялю, а Наташа переводит вообще идеально точно, мгно­венно подбирая любые сложнейшие идиомы и проговаривая их именно натуральным голосом говоря­щего.

Девочки на ресепшене на этот раз проводили меня заинтересованными взглядами, явно заметили и побле­скивающий камешек на груди, что означает зарубежные поездки.

Машина с водителем за рулем, а рядом с ним сел крепкий парень в темном костюме, чуточку мешкова­том, но это чтобы спрятать два армейских пистолета и бронекостюм.

Я, чтобы не попасть впросак, держался солидно и не вступал в разговоры, так могу сойти за суперпрофи, ко­торому уже обрыдло спасать мир каждую неделю, а то и дважды в день...

Вообще-то странный мир. Жизнь объявлена высшей ценностью, вся промышленность работает на то, чтобы ее продлить, быстрыми шагами приближаемся к бес­смертию, но войны гремят вовсю, с обеих сторон уби­вают с упоением, и убитых не складывают в криокамеры для будущего оживления, а тут же небрежно забра­сывают землей, закапывают во рву.