Андрей Белянин - Цепные псы Империи

Наш ужин состоял из поджаренного на огне хлеба, запеченной картошки и чая.

– Ну, чего нос повесили, сизы голуби? – пытался приободрить нас папин денщик.

– У голубей нет носа, у них клюв, – почти засыпая от равномерной качки в седле, уточнила дотошная мисс Челлендер. – Дядя Матвей, а зачем мы вообще сюда забрались? По нормальной дороге мы бы давно ускакали на десять миль дальше. Лови нас потом…

– В том-то и дело, детка, что и врагам нашим на большой дороге нас ловить легче, – подмигнул мне Матвей, намекая на то, что не стоит пугать девицу увиденными всадниками. – А ты что скажешь, хлопчик?

– У нас мало патронов, хватит на две неполные обоймы. Один кинжал, одна шашка. То есть много мы не навоюем, – с сомнением протянул я, прихлопывая пару кровососов на шее. – Вы правы, если нас захотят поймать, то на большой дороге мы даже на версту не оторвемся. Да и в крупных деревнях, как я понимаю, нас тоже уже ждут.

– А кто б сомневался? – согласился Матвей, вставая с котелком. – Пойду-ка я еще водицы из ручья принесу.

– Что ж, джентльмены, – зевнув, вставила ему вслед свое слово и рыжая британка. – Если кому-то столь отлично известен наш маршрут, то… О моей поездке в Саратов, к родственницам графа Воронцова, лучше забыть. Я же туда просто не доеду.

– Возможно, вам стоило бы вернуться назад. В конце концов, вас там не ждут.

– Мне вернуться в Ольховку или в реку? Или стоять на мосту в надежде запрыгнуть в пролетающий коломенский поезд?

– Я не это имел в виду…

– Неужели? Если вы непременно решили меня убить, то просто пристрелите здесь же, на месте. Я попрошу дядю Матвея меня подержать, чтоб вы не промахнулись!

– Да почему же вы все время меня оскорбляете?! – не выдержал я, потому что все-таки не был истинным британцем.

Мисс Челлендер, решив, что выспаться все равно не удастся, решительно вознамерилась высказать мне все, что у нее накипело. Я тоже не был намерен больше молчать, у меня тоже не безграничное терпение. Думаю, мы орали друг на дружку не меньше получаса, а когда почти выдохлись, сзади раздалось:

– Цыц, оба!

Старый казак, неслышно возникший сзади, предупредительно поднял руку вверх. Мы послушно замерли. Матвей осторожно коснулся пальцами своего уха, словно бы призывая нас прислушаться. Действительно, совсем рядом с нашим костром слышался звук чьих-то тяжелых шагов. Потом раздалось грозное сопение и на поляну вышел огромный медведь.

Теперь уже присели мы все. Хорошо еще стреноженные лошади хоть и испуганно били копытами, но не могли никуда убежать. Конвоец приложил ладонь к губам, призывая нас к молчанию, и замер как статуя.

– Не шевелитесь, – тихо предостерег я побледневшую до корней волос англичанку.

Она же молча указала мне взглядом на рукоять пистолета, торчавшего у меня за поясом. Я покосился на Матвея, тот отрицательно помотал головой – маленькими пульками «лефорше» такого гиганта не убьешь, а только разозлишь.

Медведь обнюхал нас, сунул было любопытный нос в мешок с продуктами и случайно наступил задней лапой на отлетевший от костра уголек. Эта мелочь спасла нам жизнь – зверь обиженно взревел, потряс обожженной пяткой и, недовольно ворча, ушел к себе в чащобу. Через минуты две мы решили двинуться с места…

– Пронесло, – первым улыбнулся старый казак, опуская котелок с водой. – Да не так, как вы подумали. У нас на Кубани медведей мало, а вот в здешних местах они и впрямь хозяева леса.

– Я… я видела мишек в зоопарке, но там они такие милые, симпатичные и не такие огромные…

Мне, как вы понимаете, уже нечего было говорить, кроме как вторить присутствующим или нести нечто столь же банальное. Мы кое-как успокоили лошадей и легли спать без споров. Матвей кинул в костер пук какой-то травы, уверяя, что дым будет отпугивать гнус. Но лично для меня это уже не имело значения.

Я устал. С меня на сегодня хватит. Мне нужен отдых и сон. Все, что будет, пусть будет завтра. Спать, спать, спать…

От пережитого стресса мгновенно уснули все. Я отлично помню сквозь сон, как рядом на весь лес храпел папин денщик, но мне это совершенно не мешало.

А рано утром мы так же дружно проснулись от предрассветного холода. Честно должен признать, что сон в походных условиях, в диком лесу, никак не добавляет бодрости духа и ощущения полноценного отдыха. Лично я чувствовал себя совершенно разбитым. Рыжая англичанка, похоже, выспалась не лучше…

По крайней мере, поднималась она со скрипом, стонами, вздохами и плохо скрываемыми проклятиями. Из рыжих кудрей торчали сосновые иголки, дорожная юбка была перемазана древесной смолой, а глава казались красными, как у кролика или лондонского вампира.

Один Матвей выглядел довольным и даже счастливым. Он потянулся так, что хруст суставов был, наверное, слышен до самой Москвы, громко чихнул, широко перекрестился и пошел седлать лошадей.

– Как я понимаю, завтрака не будет? – тихо спросила меня мисс Челлендер.

Я неопределенно пожал плечами.

– Что ж, оно и к лучшему. Вам стоило бы сбросить пару фунтов, Майкл.

«А вам добавить, и спереди и сзади!» – чуть было не ляпнул я, но вовремя сдержался. Повторять вчерашние разборки не было ни малейшего желания. Терпение, такт и невозмутимость – вот истинное оружие настоящего джентльмена. Правда, жаль, что оно так малопригодно в России…

– Ништо, хлопчик, – ободряюще подмигнул мне старый казак, когда наша спутница уже садилась в седло. – Недаром говорят, ежели бьет – значит любит. Нравишься ты ей, а бедняжка и не знает, как твое внимание привлечь.

– Что… что за ерунду вы несете? – сбился я, поскольку происходящее не укладывалось в голове. – Да если бы я только знал, какая милашка спасает меня на корабле, так предпочел бы, чтоб меня лучше утопили!

– Да ну?

– Вот вам и ну! Она мне за всю дорогу уже половину мозга профильтровала.

– А че ж ты ее из реки спасал? Доплыл бы один, и вся недолга. Река – могила большая, приняла б еще одну душу и не заметила.

– Я вас не понимаю.

– И ее, видать, тоже, – с усмешкой заключил Матвей, садясь на коня, и мне ничего уже не оставалось, кроме как молча догонять моих спутников.

Ощутить себя командиром опять не получилось. То есть меня, разумеется, выслушивали, даже прислушивались, а порой и делали так, как я хочу, но все равно по обоюдному согласию.

Тот же Матвей как-то разок пытался объяснить разницу между приказом у тех же казаков или у солдат действующей армии. Получалось примерно так.

Полковник говорит:

– Надо захватить вон ту крепость. Сначала бьет артиллерия, потом вы идете в штыки на ворота, вы – сотней с правого фланга, вы – сотней с левого, а ваша сотня в резерве. О времени начала штурма вам сообщат из штаба.

Солдатики козыряют и ждут указаний, полные готовности умирать за Отечество.