Фред Саберхаген - Нить Ариадны

– Наш почтенный дядюшка, – начала Ариадна, – и все служители Шивы, которые слетелись на остров как мухи на падаль…

– Ну?

– …они говорят всем, что девять юношей и девять дев предназначены в жертву Минотавру. Тебе.

Я знал, что меня иногда так называют, словно чудище какое, не допуская даже мысли о моей причастности к человечеству. Тут уж ничего не поделаешь.

– В жертву, – повторил я. – То есть на смерть. Как рабов и пленных, о которых ты говорила раньше.

– Да.

Какое-то время я мучительно пытался осознать смысл ее последнего сообщения.

– Принести мне в жертву? Мне?

– Знаю, что это звучит глупо…

Внезапно рассвирепев, я развернулся и широким шагом начал мерить площадку, стискивая и разжимая кулаки.

– Глупо? Это еще слабо сказано! Они что, считают меня демоном, который требует человеческих жертв? Что, по их мнению, я буду делать с этими юношами и девушками? Съем? Я даже мяса не ем! Выпью кровь? Или залюблю их до смерти, буду гоняться за ними… Но ты знаешь, что я даже не…

– Я знаю! Знаю, милый Астерион!

Сестра попыталась мягко успокоить меня. Ухватила за палец огромной, но вполне человеческой руки и держала как на привязи, пока я метался туда-сюда.

– Зевс создал тебя не таким, как остальные. Я люблю тебя и понимаю. Но мир не знает тебя, как знаю я. Люди всегда готовы послушать страшилку про какое-нибудь чудовище. Боюсь, что все поверят царской сказке.

– И, конечно, Люди Дани действительно предназначены в жертву.

– Так хочет Шива. По крайней мере об этом шепчут его служители. Мы-то редко видим самого бога. Ходят слухи, что большую часть времени он проводит, распутывая заговоры.

Я считал, что человеческие жертвоприношения не были первоначальной целью узурпатора, когда он потребовал Дань. Скорее всего, молодые люди нужны ему были как заложники. Чтобы побудить враждебные народы найти способ с нами уживаться. Когда новый Минос с Шивой за плечами впервые потребовал Дань, он объяснял это желанием распространить свою власть на окрестных глупцов и сбить их разрозненные царства в одно – его собственное. Вышлите Дань, иначе мои корабли сметут с лица земли ваши гавани, верфи и суда!

Вскоре я справился с приступом гнева.

– Но с тобой, сестричка, произошло что-то еще. Что-то хорошее. Вряд ли бы ты радовалась, глядя на бесчинства нашего дяди.

Она сразу же просветлела.

– О да! Я знала, что ты сразу заметишь во мне перемены.

– Так что за чудо с тобой произошло?

Она вскочила и затанцевала, не в силах усидеть на месте.

– Его зовут Тезей.

– Ага.

– Я влюбилась, безнадежно влюбилась!

– Я так и знал.

– Его зовут Тезей! – почти пропела Ариадна.

Я радовался за сестру, но одновременно немного ей завидовал.

– Да, ты уже говорила. А кто он, откуда явился? Какой он, этот Тезей?

– Он один из Людей Дани. Какой он? Как же мне его описать? Как бог – сильный и могучий, мне слов не хватает его описать. Он настоящий царевич, его взяли в плен в какой-то глупой войне, а потом…

– Стой. Подожди.

Я еле успел вклиниться в этот словесный водопад.

– Давай вернемся к началу. Так, значит, он один из восемнадцати? Ариадна, ты шутишь!

– Астерион, я серьезна, как никогда!

– Возможно, – промолвил я, не сводя глаз с сестры. – Ты впервые сказала, что влюбилась в кого-то.

– Да… Конечно, я собираюсь как-нибудь устроить так, чтобы его жизни ничего не угрожало.

Для Ариадны смертельная опасность, нависшая над ее возлюбленным, была всего лишь досадным недоразумением, которое можно легко устранить. Вроде неудобно назначенной вечеринки – нужно только перенести ее на подходящее число, и все. Моя сестра, такая уж она есть, ни капли не сомневается, что ей все удастся устроить наилучшим образом.

– Я знаю, – уверенно добавила она, – что могу рассчитывать на твою помощь, как только появится нужда.

– Конечно, сестричка, – промолвил я, сжимая ее маленькую ручку в своих руках. – Расскажи еще.

– А ты не видел царевича Тезея во сне, Астерион? Расскажи, что ты видел!

Призадумавшись, я осознал, что вполне мог видеть в грезах этот образец совершенства – ночью, с закрытыми глазами и освобожденной душой, – видеть, но не знать его имени. В последнее время мне снятся дурные сны о том, что с разными людьми, которых я не могу вспомнить, происходят отвратительные вещи. По описанию сестры, я начал догадываться, кто мог быть этот дюжий пленник и какую роль он играл в моих снах.

Мои видения могут лишь напрасно встревожить сестру, так что я соврал:

– Много чего я видел, и много разных людей. В моих снах люди не всегда похожи на себя в настоящей жизни. Нужно время, чтобы определить, кто из них кто.

Она проглотила мою ложь.

– Но послушай, Ариадна, наверняка эти Люди Дани, девять юношей и девять дев, содержатся под стражей?

– Конечно.

– Как же ты ухитрилась поговорить с этим Тезеем?

Прежде чем ответить, сестра снова опасливо огляделась.

– Они не под строгим надзором. Даже не в дворцовой тюрьме, а сидят поодиночке в одной из секций Лабиринта, совсем неподалеку.

И описала детали пейзажа, так что я без труда сообразил, где именно находятся заключенные.

– Но ведь их стерегут?

– Да. Но у меня во дворце много друзей, и даже среди солдат. Так что я без труда получила от него весточку.

Она горестно вздохнула.

– Там было сказано, что он сын морского правителя где-то на дальних островах. А еще у него есть жутко важные сведения, которые он расскажет мне лично. Касательно смерти нашего отца.

Я погрузился в размышления.

– Если твой Тезей сказал правду о своем происхождении, значит, его отец приходится врагом нашему почтенному и благородному дядюшке.

– Думаю, да.

– Но ведь он не назвал имени своего отца.

– Нет.

В голове вертелись несколько имен влиятельных людей, замешанных в последних громких событиях, но не было причин выбрать одно определенное. Позже можно будет и сузить круг.

– Итак, ты решила встретиться с пленником, который послал тебе записку. Сказал ли он что-нибудь действительно новое о нашем отце Миносе при встрече?

Ариадна сдвинула брови.

– Нет, не совсем. Его версия чуть отличалась от тех сплетен, что мы уже слыхали. Но я все чаще прихожу к мысли, что дядя приложил свою руку к его убийству.

– Похоже на то, – тихо согласился я.

Совсем недавно мне снились такие сны.

Когда я выслушал Ариадну, то счел нужным прервать ее повторные излияния и красочные описания достоинств любимого. И выдал свое заявление:

– Сестра, я решил пойти в город. Я хочу сам увидеть и услышать все, что там творится.

Она встревожилась – вероятно, мои планы как-то нарушали ее собственные.

– Из-за того, что я тебе рассказала?

– Нет. Ни ты, ни Тезей здесь ни при чем. Я давно думал об этом.