Юрий Никитин - Трое из Леса

Осоловелый от сытости, Таргитай полулежал, опираясь спиной о стену, слева возбужденно верещал волхв, что-де в старину хоронили только скорченными, даже подрезали жилы, чтобы согнуть так, как лежит ребенок в утробе. Могила — новая утроба, откуда человек родится зверем, птицей или рыбой. Даже охрой посыпали труп, что означало родильную кровь. Потом, объяснял Олег горячо, не замечая, что Таргитай спит и лишь беспокойно вздрагивает, слыша такие страхи, потом победили волхвы новой веры! Людей стали хоронить выпрямленными, чтобы человек и после смерти оставался человеком. Но человеком нельзя оставаться в земле, боги требуют перемен, и человек отныне отправляется в вирый или к Ящеру…

— А эти люди, — вещал он возбужденно, — из того переходного времени, когда перевоплощение в зверей оборвалось, а возгонка в другие миры не началась! Я думал, что либо реинкарнация…

— Что-что? — переспросил Мрак угрожающе.

— Перевоплощение, — торопливо поправился Олег. — Либо перевоплощайся, либо выметывайся! Но можно остаться, если… не людьми…

Индрик внимательно вслушивался в сложную речь волхва, ответил медленно, с трудом подбирая слова:

— Бяшешь лепо. Мы не звери, но и не люди. Мы — куды. Застряли между земным миром и подземным. Сверху чуем теплое солнце, снизу тянет могильным холодом… Ликом тоже разнимся от людей и всех зверей.

Мрак коротко взглянул, кивнул:

— Да уж… в зеркало вам лучше не глядеться. А мы здесь не окудимся? Не окудячимся?

— Н-нет.

— Отсель выберемся? — спросил Мрак требовательно.

— Без нас — нет, — ответил Индрик коротко.

Он вперевалку убежал к большой группе кудов. Мрак проводил его налитыми глазами.

— Не нравится мне это…

Олег осторожно потрогал оборотня за плечо:

— Мрак, успокойся. Они не злые. Отдохнем, а я постараюсь узнать их чары.

— Так тебя и пустят с твоим человечьим рылом!

— А им не все равно?

— Вон Боромир: сам не гам, но и другому не дам.

— Ну, не обязательно ждать от людей только плохое.

— Это не люди, а куды!

— Тем более…

Утром Таргитай кое-как разлепил сонные глаза. Он лежал под каменной стеной, под ним были камни — он мог спать хоть на ножах, лишь бы спать, — увидел рядом Мрака. Оборотень обтесывал булыжник, делал каменную секиру.

— А где Олег?

— Уже искал, — буркнул Мрак. — Пещеру обыскал, дальше не пущают… Я попробовал дать одному по рогам… ну, меж ушей, но только пальцы зашиб. Они пушистые только сверху, а внутри как из камня.

Таргитай медленно сел, протер глаза.

— Мрак, мы же гости. Не ссорься.

— А если пленники?

— Они спасли нас от Фагимасада!

— Доверчивый ты, Тарх… Смотря для чего спасли. Я тут присмотрелся к некоторым, пока ты дрых. Больно рожи ненадежные!

Он зло пнул кувшин, который вчера опорожнил почти в одиночку. Кувшин разлетелся с сухим треском, цветные осколки посыпались в прозрачную воду.

Олег появился, когда Мрак начал тесать вторую секиру — для Таргитая. Волхв был изнурен, лицо вытянулось, как у коня восточной породы.

— Поесть бы, — прохрипел он. — Куды не пьют, я набит пылью, как старый мешок. А что с кувшином?

— Я очень неловкий, — ответил Мрак угрюмо. — Где тебя куды носили?

— Смотрел, как роют подземные ходы. Куда там кротам! Сокровищ натаскали. Привычка? Злато, камни драгоценные — кому надо?

— Ты не темни, — прервал Мрак. — Волхвованию научился?

— У них не волхвование, а ведарство.

— Ведунство?

— Ведарство. Ведуны пришли позже. У ариев были ведары. Если куды не врут, то ведары двигали горами. Да что горами — горными хребтами трясли, как вениками. Моря выпарывали, вздымали ураганы, строили и рушили города…

Мрак набычился:

— Умели, делали, могли… Надо самому уметь, делать, мочь. Повиляй перед ними хвостом, поскули, пусть научат. Хоть какая-то польза от твоей козлиной бороды будет.

Олег лапнул свою кудрявую бородку, совсем не козлиную, покраснел:

— Если я такая обуза… Тарх, не мешайся! Да, обещали кой чему научить!

Мрак разочарованно отмахнулся:

— Я тоже чего угодно наобещаю. Держи карман шире! Невр не поверит, пока не пощупает. Хоть узнал, чего от нас хотят?

— Да вроде бы ничего…

— Дурень, а еще волхв. Помяни мое слово, обязательно что-то запросят! Даром на свете ничего не делается.

Они втроем опорожнили второй кувшин, поменьше, когда пришел Индрик.

— Ваши вороги удалились. Лютуют! Двух своих же казнили лютой смертью. Вы можете вернуться в ту же яму, а оттель уж сами…

— Благодарствуем! — громыхнул Мрак. Его взгляд потвердел. — Спасибо!

— Ликуем, что помогли потомкам. Теперя о том, что вы сделаете для нас…

— Ага! — сказал Мрак громко со злорадным удовлетворением.

Индрик огляделся по сторонам, сказал нерешительно:

— Язык меняется зело швыдко. Что значит сие «ага»?

— Это я своим, — объяснил Мрак. — Которые думают, что шибко умные. Не знают которые, что дружба дружбой, родня родней, а пиво врозь! Говори дальше, почтенный пращур! Мы слушаем.

Куд, сбитый с толку странным тоном, помолчал, потом сообщил печально:

— Многие куды еще висят вниз головой.

Таргитай вскрикнул, опередив Мрака:

— За что? Почему?

— Через сына человек приходит в мир вышний, через внука обретает бессмертие, через правнука вступает в обитель света — так записано в наших древнейших Ведах. У кого нет потомства, тот висит вниз головой в огненной яме. Хотите, покажу эту яму…

— Не надо, не надо, — запротестовали Таргитай и Олег, лишь в темных глазах Мрака мелькнул огонек интереса.

— Висят тыщи лет? — уточнил он.

— Многие — да. Страшно другое… даже сейчас попадают в ту яму!

— Почему? Вы давно покинули землю.

— Если Род прерывается, человек несет наказание. Сколько бы сотен или тысяч лет ни минуло.

— Дурость, — определил Мрак. — Как я могу отвечать за праправнука?

— Боги полагают, что должен. Надо дать потомству выживаемость, здоровье, ум, даже хитрость. Но и потомство обязано помнить, что судьба пращуров в их руках. Все завязано богами в тугой узел, гой!

Мрак покрутил головой. По его лицу читалось, что иной раз сто умных не развяжут узел, завязанный одним-единственным дураком, но в философские дебри влезать не стал, спросил в лоб:

— Что надо, чтобы нас отпустили?

Индрик ответил печальным голосом:

— Мы вас доставим наверх к солнцу, даже если откажетесь помочь. Наши дети, как никак!

Мрак покосился на мохнатое страшненькое существо, похожее на огромного крота с желтыми, как у филина, глазами, перевел красноречивый взгляд на свои длинные мускулистые руки, но смолчал. Таргитай сказал торопливо:

— Индрик, говори! Поможем.

Мрак сердито крякнул, толкнул Таргитая. Раскидываться обещаниями не следует — если и родственники, но разве что Олегу с его бородищей и патлами. За тыщи лет много родственничков наберется, всем чего-то да надо.