Юрий Никитин - Стоунхендж

— Глазам не верю! Томас!

— Огрин!

Он пошел вперед, распахивая объятия. Томас спрыгнул с коня, поводья бросил стражам. Они обнялись со звоном и дребезгом. Воины некоторое время смотрели, как оба хлопают друг друга по плечам, хохочут, лишь потом заметно расслабились, а на стенах вроде бы опустили арбалеты.

Краснобородый Огрин отстранился, провозгласил громким торжественным голосом:

— Дорой сэр Томас, мой замок в твоем распоряжении!

Томас повел дланью в сторону Олега и Яры.

— Позволь представить моих благородных спутников, сэра калику Олега Вещего и Яру, дочь степей и леса. Оба оказали мне неоценимую услугу, сопровождая из их лесной страны в нашу страну лесную.

Огрин сделал широкий жест.

— Ваш путь был долгим, доблестный сэр и очаровательная леди. Слуги позаботятся о ваших конях, а для вас приготовят комнаты в замке. Каэрдин, распорядись!

Один из воинов, немолодой и с проницательным взглядом, поклонился и ушел, захватив с собой двоих. Огрин, хозяин замка, оставив Томаса, учтиво взял Яру за руку, поднес к своему страшному лицу, сделал зверскую гримасу. Яра удержалась, не отдернула.

— Благородная леди, — сказал он, — я давно не видел таких женственных рук. Прошу вас чувствовать себя в моем замке как дома.

Олег видел, как побагровел Томас. Рыцарь явно удерживался от желания поправить хозяина, что перед ним не благородная леди, что сидит и сопит в тряпочку, а всего лишь злобная амазонка, с которой лучше не заводить шуточки.

Огрин, продолжая обнимать Томаса одной рукой, кивнул Олегу, и они пошли в замок.

— Скажите, сэр Томас, а за что ты получил этот знак отличия на своем доспехе?

Томас сказал гордо:

— Я спас целое войско герцога баварского!

Огрин гордо подбоченился, орлом поглядел на всех. Он не сомневался, что его двоюродный племянник будет героем:

— А как это случилось?

— Я зарубил их повара.

Навстречу вниз по лестнице, стуча высокими каблуками, бежала пухленькая молодая женщина. У нее был глубокий вырез на платье, высоко взбитые волосы и вздернутый носик на кукольном личике. Глаза были голубые, опять же как у куклы.

Она распахнула руки для широкого объятия.

— Сэр Томас!..

Томас расплылся в улыбке, подхватил ее. Ноги ее оторвались от земли, она счастливо завизжала:

— Ах, сэр Томас!.. Милый сэр Томас!

Отец смотрел с доброй улыбкой. Олег и Яра остановились, ждали. Яра едва не грызла взглядом спину Томаса. Олег ждал равнодушно, едва не дремал на ходу.

— Милая Кэтрин, — сказал Томас галантно, — я только ступил на берег Британии и, как видишь, сразу заехал в ваши владения!

Он осторожно опустил ее, но она все еще держалась за него, смотрела блестящими глазами, щечки заалели:

— О благородный сэр Томас!.. Все-таки вы обещали бывать у нас чаще!

— Из Сарацинии трудно наезжать часто, — объяснил Томас, а отец сказал ласково — Кэтрин, ты успеешь еще поговорить с сэром Томасом. А пока отпусти нас...

Кэтрин только тогда заметила, что загородила дорогу, вспыхнула и прижалась спиной к перилам. И без того крупная грудь стала торчком, а глаза увлажнились.

Олег слышал, как пренебрежительно фыркнула Яра. Они поднялись на этаж выше, служанки помчались готовить комнаты для гостей, калика и Яра пошли с ними, а Томас с хозяином замка пошли в каминный зал. Томас чувствовал, что за его отсутствие в Британии кое-что изменилось, вряд ли к лучшему. И чем быстрее он узнает, тем целее будет его шкура.

Им поставили на стол еду и вино. Огрин смотрел пытливо на рыцаря, что сел по ту сторону стола. Уезжал юным и прекраснодушным идеалистом вернулся мужчиной. В глазах появилось новое, даже тревожащее. В черных зрачках до сих пор видны отблески горящих городов, великих битв, которые только со стороны великие, а для их участников — кровавые, тяжелые, изнурительные.

— Пока мои спутники отдыхают, — сказал Томас, — расскажи мне, доблестный сэр Огрин, что за это время здесь произошло. Мне даже показалось, что и твои великолепные земли... урезаны. Я видел чужих охотников, когда мы ехали через твой лес. Я не рассмотрел их цвета, но мне показалось, что это люди Мангольда.

На лицо Огрина на миг набежала тень. Избегая взгляда Томаса, отмахнулся с наигранным благодушием.

— Земель у меня еще достаточно. Надо трое суток, чтобы объехать мои владения!

Томас посочувствовал:

— Мне тоже как-то пытались всучить такую же клячу...

Огрин вспыхнул, сказал торопливо:

— Томас... Ты устал с дороги. Тебе приготовили постель, отдохни, а утром на свежую голову поговорим. А то сейчас, когда на твоих сапогах пыль странствий, наши слова могут быть слишком горячими и... опрометчивыми.

Олег зевал, дорога была долгой, смотрел на молоденькую служанку, которая быстро и ловко стелила ему постель.

— Спать, что ли?

Она оглядела могучего варвара, у которого были такие необычные глаза, зеленые, как молодая трава, потупилась:

— Давай сперва «что ли», а потом спать...

Олег подумал, почесался.

— Ну... ежели здесь ритуалы такие...

Томас после разговора с Огрином шел наверх задумчивый, тягостный. Огрин почему-то не хочет рассказывать о делах королевских. Надо дождаться утра, все узнает дома. Коней Огрин обещал дать свежих.

Он подумал с раскаянием, что Огрин его друзей поместил если не в помещение для слуг, то все же не в залы для людей благородного сословия. Надо бы навестить перед сном, пообщаться.

Подойдя к помещению, куда поместили Олега, уже занес кулак, чтобы постучать, как услышал из-за двери игривый женский голосок:

— И как ты находишь мою грудь?

И хрипловатый голос калики:

— М-м-м... еще не нашел.

Томас опустил кулак, удалился на цыпочках. Если правильно понимает калику, то в следующий раз ответит, что находит с трудом, а еще в следующий, что сам удивляется, как находит...

Сходил в комнаты стражей замка. Как и ожидал, их было втрое меньше, чем раньше, когда уезжал в поход: самые опытные ушли, сэр Огрин явно не в состоянии платить как раньше, а оставшиеся больше похожи на сельских землепашцев, чем на воинов. Да и то, что рассказали, не обрадовало. Огрина теснят со всех сторон, а король на его жалобы внимания не обращает. За поддержку платят землями, а где их взять в давно распределенных землях?

Ему показалось, что в дальней лестнице мелькнула знакомая фигура в волчьей шкуре. Похоже, калика решил отправиться по лесной привычке отшельника спать на свежий воздух. Или же решил, как и он, что-то вызнать перед дальней дорогой.

Полночи Томас бродил по замку, разговаривал с людьми, узнавал новости. Даже на кухню спустился, там все еще пекли и жарили, несмотря на позднее время. Готовили еду для тех, кто уедет утром. Судя по всему, Огрин намеревался снабдить его целым отрядом. Это не обрадовало, скорее встревожило Томаса.