Юрий Никитин - Человек с топором

Мрак сделал пару жадных вдохов, спросил сипло:

— Получилось?… Получилось?… И как мы… здесь?

— Да, — ответил Олег, голос дрожал.

— Да, получилось. Но… я еще не знаю… к чему подключился… Но знаю точно, что на Земле такого источника нет.

— Атмосфера блокирует, — сказал Мрак слабо.

— Но ты ж меня, гад, едва не убил!… Я ж нежный, слабый… А ты мне миллион вольт…

Олег проговорил словно в забытьи:

— Миллион… Кто замечает такие мелочи?… Мрак, перед нами бездна.

Мрак передернул плечами. В голове все еще сумятица, мысли мечутся, сталкиваются лбами, как крепкорогие бараны. А если учесть, что у него настоящие мысли, а не мотыльки, как у Олега, то в черепе еще и грохот, как от колонны танков на марше.

— Как?… Скажи, как?

Олег, смертельно бледный и с вытаращенными глазами, вздрогнул, огляделся. Голова его вывернулась под неестественным углом, по коже Мрака пробежали гусики, но Олег уже повернулся к нему прежний: испуганный, с трясущимися губами.

— Не… знаю…

Мрак едва не подпрыгнул, заорал:

— Что?… Что ты мелешь?

— Говорю тебе, не знаю…

— Как это можно не знать? А если еще и забыл? Ты мне только забудь, гад, как ты это сделал!

Олег пролепетал еще растеряннее:

— Мрак, для меня это еще хуже… Что, опять период магии, когда не знаю, как это делается?… Но, видимо, мы в самом деле — для Вселенной нечто родное. Говоря словами нашего дворового Васи-электрика, я сумел подключиться к неким проводам, что по всей Галактике… Но для этого надо было увидеть ту жуть, которую я увидел там, на Луне…

Мрак сказал с жадным раздражением:

— Подумаешь, увидел, что Земля круглая!… Ты не умничай, скажи — как? Я это тоже видел. Ну и что?

— Наверное, надо прочувствовать…

— Опять это прочувствовать! Ты задолбал меня этим чувствованием. Ты уже перешел с головного мозга на спинной? Стихи не пишешь?

Олег, не отвечая, поднялся. В глазах у него было: «а ты задолбал стихами», но смолчал, ибо вспомнил, что он — мудрец, а мудрецу не пристало пререкаться с невеждами. Кора исчезла, где он прислонялся, а на земле под задницей и вытянутыми ногами остались вмятины, земля почернела и обуглилась.

— Вернемся в дом, — предложил он.

— Кое-что придется осмыслить заново.

Ирма, конечно же, заметила, что Мрак снова вернулся исхудавший, словно с полной выкладкой супердесантника с утра до вечера бегал по горам. А его рыжеволосый друг выглядит так, будто это он его гонял, сидя в удобном кресле.

Олег заметил недружелюбный взгляд, виновато развел руками. Пока в микроволновке готовился большой жирный гусь, они пожирали холодное мясо, что в такую жару как раз кстати.

Ужинали вместе, Ирма пробовала щебетать про последнюю премьеру великого Интюрини, но мужчины слушали рассеянно, только кивали, и она, дождавшись десерта, извинилась и ушла делать заказы на завтра.

Олег ел рассеянно, больше пил, хмурился, внезапно со злостью хлопнул ладонью по столу:

— Это достижения?… Фигня! Конечно, я на ушах ходил бы… если бы не Тарх!… Но смешно думать, что можем его отыскать… вот такими.

— Какими?

Олег вызверился на него, как рассерженный волк из-за прутьев железной решетки:

— Какие мы есть!… До Луны долетели, чуть не сдохли. А Таргитай, как догадываешься, подальше.

Мрак вздохнул, с силой потер лоб.

— Намного дальше, — сказал он горько.

— Чего туда забрался, дурак!

— А природа вообще дура, — сказал Олег.

— Я боюсь даже вообразить, где он, что видит, что творит, в чем участвует. Но, если хотим ему помочь, нужно… самое малое!… добраться до нашего дурака.

Мрак сказал с неловкостью:

— Олег, не мне тебе вякать, как это сделать. Давай, ты у нас умный. Если не придумаешь, то кто? Я могу только в зубы дать. Да и то, теперь даже это прекрасное и нужное дело ты можешь лучше…

Олег покачал головой:

— Нет, Мрак, насчет дать в зубы тебе равных нет.

— Правда?

— Клянусь, — ответил Олег серьезно. Мрак чуточку повеселел:

— Ну ладно, хоть что-то умею. Слушай, а что, если попробовать рвануть… к Меркурию?

Олег присвистнул, спросил озадаченно:

— Почему к Меркурию?

— Я читал, что на нем от жара выветрились все нежелательные элементы. Испарились, если по научному. Остались только солидные, вроде редкоземельных, а еще есть вроде бы тритий, дейтерий, менделевий… если ничо не путаю. Нам же надо заполнить бензобаки и еще пару канистр в придачу. Да не пару, а сколько потащим! На Луну от меня долетел один голодный шкелетик… А до Меркурия, как догадываюсь, чуть дальше. Подумать только — мельче Луны, а почему-то дальше.

Олег взглянул остро, проговорил после осторожной паузы:

— Но сперва надо научиться его… потреблять.

— Учусь, — ответил Мрак. Он пошарил по столу голодными глазами, но на блюдах жалобно белели разгрызенные кости. Он вздохнул, горстями начал срывать крупные виноградины и совать в пасть.

— Учусь, ты же видишь…

Он не шутил, как решил подозрительный Олег. В самом деле наловчился расщеплять, но пока только органику. Да и то не всю. Жареное мясо в желудке сперва расщеплялось, как и положено, часть шла в плоть и кровь, но часть он осторожно пытался расщеплять дальше, уже не в биологическом желудке, а в желудке — атомном реакторе.

Казалось бы, проще расщеплять тяжелые металлы, но в сознание с детства, да что там с детства, за все века и тысячелетия втемяшилось в плоть и кровь, что металлы — это металлы, с ними можно что угодно, но их не едят. Дейтерий или тритий — другое дело, никогда их не видел, предубеждения нет, а уже начитался во всех источниках, что это самое ценное ядерное топливо.

— Хорошо, — сказал Олег наконец.

— Наедайся здесь вволю, я для тебя притащу обогащенного урана…

Мрак хлопнул себя по лбу:

— Да что это я? У меня самого несколько ядерных бомб припасено. Ты-то можешь подзаправляться от электрических линий в космосе…

— Если попадутся, — ответил Олег.

— И если я их различу. И если сумею. Тем более что они совсем не электрические, а… и слова такого нет! Так что запас придется брать на двоих. А это немало. Меркурий… гм, далековато.

Но в голосе его не было привычного страха, неуверенности, явного желания пойти на попятную. Мрак смотрел с подозрением, пытался прощупать его во всех диапазонах, но, странное дело, везде натыкался за абсолютную черноту. Он уже умел генерировать мощные пучки гамма-лучей, сейчас сканировал Олега с головы до ног, но везде все та же чернота.

Хуже того, не удавалось даже определить, из чего же кожа Олега. Луч увязал сразу, не углубившись ни на миллиметр, ни на микрон или миллимикрон, даже на глубину ангстрема не удавалось засадить луч… но и удалось бы, что можно было бы узнать?

Перед ним сидел абсолютно темный человек, который поглощал все виды излучения. Поглощал абсолютно. Мрак нарочито послал с отражением, результат тряхнул его так, словно на мчащемся мотоцикле врезался в стену.