Юрий Никитин - Человек с топором

— Ну и как? — повторил он, потому что Олег умолк и смотрел на него как-то странно, то ли с сочувствием, то ли с завистью.

— Ты как-то был чемпионом Урюпинска по бильярду? — спросил Олег.

— Или тебя там раздолбали?… Неважно, в любом случае тебе приходилось разбивать шары в пирамиде. Так вот, стоят они треугольником, ты лупишь по крайнему, а самый дальний резко отскакивает и летит к той лузе, в которую ты надеялся попасть… Сейчас неважно, что тогда ты не попал и вообще не попадал, руки тряслись, сейчас важен сам принцип, простейшая аналогия для доступности…

— Когда-нибудь я тебя убью, — пообещал Мрак.

— Задавлю своими же руками. Я был чемпионом не только занюханного Мухосранска, или как там его! И руки не дрожали, хотя, случалось, и кур крал. Твоя доступность меня уже достала. Ты вроде не замечаешь, что я с этой стороны бью в белый шар, а с той стороны отлетает красный! Эту разницу ты понять можешь, дальтоник чертов?

— Теперь я различаю шестнадцать миллионов цветов, — ответил Олег с достоинством, — так что насчет дальтоника я не понял твоего странного хумора. Насчет шаров объясняю снова, еще проще, для большей доступности: нуклоны все — одного цвета. Вернее, они все без цвета. В них вообще ничего нет, кроме плотности. Из-за того, что нуклоны стоят плотно один к другому, они и воспринимаются как монолит. Ты влетаешь… ну, не хочешь, не влетай, с одной стороны этой пирамиды… а вылетаешь из другой!… Мрак потряс головой.

— Погоди, не врубился. Это что же, как электрический ток?…

Олег задумался, сказал медленно:

— Это уже другая идея. Как-нибудь над этим поразмышляю. Но пока что нет, попремся всеми своими физическими телами. Никаких волновых пакетов!… Просто здесь нырнем, а там… вынырнем. Если, конечно, не промахнемся.

— Ага, — сказал Мрак злорадно, — так и знал, что ничего не получится.

— Почему? Надо только почаще выныривать и осматриваться. Запоминать дорогу назад.

— Или как Ганс и Гретель, — сказал Мрак, — они кусочки сыра бросали…

— А пришли гуси, — напомнил Олег, — и все сожрали.

Мрак подумал, осторожно позыркал на друга. Этот паникер, когда вожжа под хвостом, совсем теряет голову и лезет вперед, не замечая, что топчет амбразуры с торчащими из них пулеметами.

— А как же скорость света? — спросил он осторожно. Олег с великолепным презрением отмахнулся, как от гадкой мухи:

— Математика! В релятивистскую теорию вместо скорости света подставь скорость звука, и получишь абсолютно точный математический вывод, что скорость звука превзойти невозможно!… Торсионная теория, которую нам предстоит проверить на себе, уверяет, что допустимы любые скорости… слышал?… любые, превышающие скорость света.

Мрак поежился:

— Знаешь, мне что-то мороз по коже. То спали-спали, а то рванулись!… Только научились преобразовываться в атомные бомбы… ну, пусть не бомбы, хотя часто боюсь взорваться, а ты уже замахиваешься…

— На термоядерные, — согласился Олег.

— Мрак, цивилизация десять тысяч лет двигалась по миллиметру в столетие. А в последние пятьдесят лет рванулась так, что и на самолете не угнаться!… А мы должны, обязаны быть впереди. Я уж молчу про Тарха, чтобы не очень выпячивало личное… Мрак криво улыбнулся. Личное выпячивает так, что на самом деле и есть только этот бок. А вся остальная хренотень — так, в сторонке. Колумб искал торговые пути в Индию, а открыл Америку, Кортез искал золотые сокровища для грабежей, а попутно открыл всю Южную Америку, Амазонку и разрушил две-три цивилизации, Линнею просто ндравилось собирать жучков, а попутно создал систематику…

— В нашей галактике сто миллиардов звезд, — сообщил он, гордясь знаниями.

— И как ты собираешься искать Тарха?

Олег удивился:

— А кто тебе сказал, что я собираюсь его искать по всей галактике?

— О-о!

— Вот тебе и у-у.

— Я не сказал «У-у».

— Какая разница, ты был волчарой, им и остался. Для тебя все — «У-у-у!». Галактику нам никогда не перебрать. В стогу меньше стебельков сена, чем звезд в галактике. Но если Тарху хреново, то он либо близко к нашей звездной системе, либо как-то с нею связан, иначе бы ты не ощутил его зов. Логично?

Мрак поморщился:

— А больше зацепиться не за что?… Точно? Ну, тогда и это сойдет. Ты только говори, что делать, не сиди. Там Тарху хреново! А она, дура, лампочку…

Олег не отрывал взгляда от звездного неба, голос его стал хриплым, сдавленным, словно рука страха сдавила горло:

— Все же надо добраться до ближайшей звезды. Все астрономы надеются, что там есть планетные системы. Но даже если нет… мы все равно можем запастись энергией на обратный путь. Или… на дорожку дальше.

Мрак тоже посмотрел на небо. Холодные звезды смотрели тускло, равнодушно. Ни одна не мигала дружески, как бывало раньше, в детстве.

— Черт, не могу поверить… Неужели в самом деле мы стоим здесь?

— И пойдем дальше, — ответил Олег тихо, словно оправдываясь.

— Как всегда, неготовыми…

— Да, но…

— И всегда выходили, — добавил Олег мягко, — неготовыми. Недостаточно подготовленными. Моряки Колумба, как ты говоришь, или Магеллана от голода ели свои сапоги, жевали ремни. Половина умирала от цинги, еще треть гибла в бурях. Но все-таки…

— А им не надо было даже мчаться спасать друга, — сказал Мрак.

— Олег, если ты считаешь, что мы готовы…

— Мы не готовы, — отрубил Олег.

— Но завтра-послезавтра… в путь.

К своему удивлению, Мрак ощущал, что уже почти не удивляется. Ни тому, что спит на камнях в безвоздушном пространстве, что вокруг хлопья замерзшего аммиака, ни тому, что ест дейтерий и тритий, а в промежутках гложет камни, приучается к будущему голодному пайку в Большом Космосе.

За пару суток он обследовал Плутон, как петух навозную кучу. Сокровищ не отыскал, даже побывал на спутнике Плутона, а Олег тем временем сделал несколько пробных прыжков по направлению к звездам. Мрак смотрел с завистью, Олег возвращался таким же собранным, не потерявшим ни грамма, хотя явно же прыгал все дальше и дальше. Или глыбже.

— Все, — сказал Мрак на третьи сутки, он их отмечал по своему биологическому времени, ибо на Плутоне сутки длятся шесть с половиной земных лет.

— Я уже приучил свой благородный желудок жрать всякую пакость. Так что, если пыли там хватит…

— При наших скоростях, — ответил Олег, — хватит. Если не пыли, то хотя бы газа.

— Газа? Смеешься?

— Бывают крупные скопления, — заверил Олег.

— Один атом на кубический километр… Нет, такие мы, конечно же, не встретим, это большая редкость, но атом на сто квадратных километров — вполне реально. Или на тысячу километров, что, конечно же, намного реальнее. Надо только рот пошире, пока летишь…