Наталья Павлищева - Спасти Батыя!

Я улеглась и некоторое время молчала.

– Вятич, а историю вообще можно менять или это решается без нас? Я пыталась, но ничего не получалось. Рязань пала, Козельск сожгли…

– Но ведь и на Неве шведов с датчанами побили, и рыцарей на Чудском озере тоже.

– Ты хочешь сказать, что там и наша заслуга?

– Есть немного… А историю менять можно, только тогда она будет совсем другой. Хочешь изменить?

– Я уже пыталась, не получается.

– Не так пыталась.

Я насторожилась, мой муж зря таких вопросов не задает, что-то здесь не так…

– Настя, тебе пора пройти Посвящение. Если хочешь, конечно. Ты доказала, что многое можешь сама, что достойна.

– Это изменит мою жизнь?

– Конечно. И не только твою, Федину тоже.

– Я… я не могу вот так сразу…

Вятич рассмеялся:

– Ну не до завтрака, конечно, у тебя будет время подумать.

– А ты скажешь, в чем будут изменения?

Муж покосился на меня несколько… странновато.

– Ну, я же должна понять, готова я к ним или нет. Морально, я имею в виду.

– Не была бы готова, я бы и речи не заводил.

– А когда?

– О, началось! Живи пока.

– Нет, ты скажи, когда? И что мы можем изменить?

– Что тебе понравилось в Каракоруме, когда мы только приехали туда?

Я была так зла на этот город, что недовольно проворчала:

– Ничего!

– Не ври, это потом ты разозлилась, а сначала? Кто мне внушал, что мы почти в Вавилоне?

– Если ты будешь напоминать, что был Сильвией…

– Не буду. Так что?

– Монголы веротерпимы. Ну и что, это не мешает им быть убийцами!

– Разве только они убийцы? А теперь представь, если бы весь мир был столь же веротерпим?

– Ты собираешься изменить весь мир?

– Почти. Не хочешь помочь?

– Ты серьезно?

– Совершенно. Но это потом, сначала Федю в люди выведем. А пока иди сюда…

Я с удовольствием подчинилась сильным ласковым рукам мужа. Мир подождет, пусть немного побудет неверотерпимым, совсем немного, хоть пару часиков…

Первое примечание, касающееся реальных событий данной книги: место смерти Великого хана Гуюка.

Двоюродный брат Бату-хана Великий хан Гуюк действительно двинулся на земли улуса, которым правил Бату, и ни для кого не было секретом, для чего именно. Ведь Батый был единственным, так и не присягнувшим ему на верность. И Батый вышел ему навстречу, но столкновения между чингисидами не состоялось, потому что Гуюк внезапно умер.

Почему, отчего и как – неизвестно. То ли никто не рискнул написать, что был отравлен, то ли подействовали другие силы… Где это произошло? Тут у официальной науки некоторая путаница.

То, что Великий хан со своими туменами прошел Джунгарскими воротами, сомнений не вызывает, иначе с войском не пройти. Если бы когда-то жители Средней Азии сумели договориться и просто закрыть Джунгарские ворота подобием китайской стены (а там объемы были бы куда меньше), то ни монголов, ни позже джунгар можно не бояться. Но этого не случилось, потому воротами проходили многие и многие набежники, разоряли богатейшие города Мавераннахра и предгорий Алатау…

Так прошли и монголы. А вот куда направился Гуюк дальше? И где его встретил (или все же не встретил) Батый со своими туменами?

Сначала о Батые. Его землями считались в том числе Сары-Аке, то есть степи северней Балхаша, ну и до самой Волги и дальше, Дешт-и-Кыпчак. Но ждать Великого хана на своей земле хитрый Батый не стал, он остановился лагерем в местности Алакамак, на расстоянии семи дней пути от Койлыка. Правильно, зачем же разорять собственные земли, мало ли что случится?

Что это за местность? Она на границе нынешнего Казахстана и Киргизии, восточней Тараза, примерно в районе города Отара. Не самое лучшее место, но для битвы вполне сошло бы. Расстояние до Койлыка действительно около пятисот километров, то есть семь дней пути для войска.

В официальных источниках о смерти Гуюка говорится примерно так: неожиданно (как кстати-то!) умер, не дойдя до Мавераннахра в… Самарканде. Но Самарканд – это не просто Мавераннахр, это его середина! Как можно оказаться в Самарканде, не доехав до границ Мавераннахра? И почему в великом Самарканде, где из века в век записывались все происходившие события, никто ничего не знал ни о прибытии монгольских туменов, ни о смерти там Великого хана Гуюка?

А все куда проще, в данном случае у переводчиков сработала привычка, а остальные бездумно повторяют.

Еще раз сначала: Гуюк прошел Джунгарскими воротами (иначе идти просто невозможно) и невольно оказался у озера Алаколь близ уже известного нам Койлыка. Есть такой поселок, раньше был городом, и находится он рядом с… Саркандом. Саркандом, а не Самаркандом! Вот там и оставалось между Гуюком и Батыем семь дней пути, потому и не дошел Великий хан до Мавераннахра, для этого надо было сначала сразиться с Батыем, ведь богатейшие города Мавераннахра лежали за спиной у Батыевых туменов на юго-западе.

Батыю эти города были не нужны, ему, видно, хватало русских, но следующий курултай, выбравший Великим ханом его приятеля Мунке (сына Сорхахтани), прошел неподалеку от Алакамака в Таласе. Таласская долина славилась своим плодородием и вполне располагала к раздумьям по поводу будущего империи и личности Великого хана тоже. Особенно помогли тумены Батыя, стоявшие вроде как на страже безопасности собравшихся. Чингисиды такой заботой прониклись, проголосовали за Мунке и поспешили от греха подальше восвояси, чтобы начать бодаться за белую кошму снова. Но это уже другая история…

Но тут возникает вопрос с князем Александром Ярославичем Невским, который, как известно, вместе с братом отправился из Сарая в Каракорум, но, когда туда приехал, Гуюка уже не было в живых, русские земли между братьями распределяла вдова Гуюка Огуль-Гаймиш. Распределила в пику Батыю, отдав Киев и Новгород Александру, а Владимир и Переяславль Андрею, с этого началась некоторая «недружба» между братьями. Но сейчас не о взаимоотношениях Ярославичей и их тяжелых последствиях для Руси.

Как могли русские князья разминуться с войском Великого хана на не слишком широкой тропе в Джунгарских воротах? Для этого надо было идти другим путем, заведомо зная, что Гуюк движется через ворота.

Каким? Откуда вообще известно, как ездили в Каракорум в тринадцатом веке?

Вообще-то описаний немало, но европейцам наиболее известны отчеты о путешествии францисканских монахов Плано Карпини и Гильома Рубрука. Первый побывал на курултае, объявившем Великим ханом Гуюка, второй ездил уже позже при Мунке (Менгу). И тот, и другой крайне быстро, просто стрелой, второй оставил более подробное описание своей поездки.

Есть еще переводы Рашид-ад-Дина, который побывал в Каракоруме еще позже, а также отчеты сопровождающих армянского царя, книга Марко Поло, которой мало доверяют, и многочисленные описания китайцев, касающиеся как Каракорума, который они называли Холинем (или Та-Холинем). Остальные вроде Лонжюмо или Бридди, ездили либо не до самой Монголии, либо позже.