Наталья Павлищева - Убить Батыя!

В костер подбросили побольше дровишек, благо заготовлено немало, пламя разогнало темноту вокруг чуть пошире, стало немного спокойней.

– Никому не спать, выберемся отсюда, выспитесь.

Несколько мгновений сотник оглядывался вокруг, что-то прикидывая, потом провел внутри большого круга еще один, окончательно ограничив наше передвижение, но мы не возражали, даже наши кобылки почти прижались к костру, чего раньше никогда не делали.

– У кого кресты под рубахами?

Двое из четырех парней невольно прижали руки к груди.

– Снимите.

Митрий замотал головой:

– Не, как можно?

– Митрий, здесь он тебе не поможет, только сам погибнешь и нас погубишь тоже. Выберемся из этого леса, наденешь снова.

Второй парнишка, тихий, какой-то благостный Илия, покорно полез за пазуху.

– В сумку положи, чтобы не потерять ненароком, потом наденете. Здесь нежить властвует, а мы к ней далеко забрались. Вам с Митрием не справиться, был бы Илларион, другое дело, а я, когда рядом ваши обереги, ничего сделать не смогу, погибнете.

Сказать, что стало жутко, – ничего не сказать.

Потом Вятич сделал еще одну достаточно жуткую вещь, он завыл волком, обращаясь явно туда, откуда мы пришли.

– Что он делает, нам только волков не хватает!

– То, что надо! – Я, кажется, поняла задумку сотника, он звал на помощь волков. Клин клином вышибают?

До утра никто не спал… А утром…

– Вятич…

– Я вижу, – он остановил меня одним жестом. Встал, подошел к границе внешнего круга, долго стоял, явно разговаривая о чем-то с… матерым волком, тем самым из Оптиного леса.

Присутствие по ту сторону круга волков почему-то не обеспокоило лошадей. У нас их оставалось всего восемь, шесть основных и две заводные. Одну мы оставили Терентию с маленьким человечком, одну в разоренной деревне, одна пала сама, одну задрали волки в самом начале.

Митрий вздохнул:

– Только волков нам не хватало вдобавок к нежити. Вятич словно привлекает к себе всякую дрянь.

Я возмутилась:

– Волки не дрянь! Тем более это наши волки.

– Какие?

Ответить не успела, вернулся Вятич и стал объяснять:

– Сейчас быстро соберемся и уходим. Но пойдем след в след за мной попарно. Я впереди, Настя последней, остальные держа лошадей внутри, а сами по краям. Ничего не бояться и не кричать. По бокам пойдут волки, они нас будут охранять.

– Волки охранять? – не вынес Митрий. – А от той охраны кто охранять станет?

– Митрий, закрой рот до самого выхода из леса! – Я даже разозлилась, ну что за дурак, неужели не видно, что можем вообще не выйти?!

Вятич продолжил как ни в чем не бывало:

– Идем быстро. Не останавливаться и успокаивать лошадей.

Когда мы уже собрались, он подошел ко мне:

– Настя, ты только не бойся, тебя будет охранять волчица вожака. Пойдет сзади и очень близко. Слава – кобыла умная, я ей кое-что объясню, она не испугается, ты тоже не бойся.

– Да не боюсь я!

– Тогда пошли.

Это была странная процессия: впереди шел Вятич, ведя в поводу своего Сивого, за ним попарно, лошади бок о бок, потому что дорога узкая, – четверо парней, и замыкали мы со Славой. Перед Вятичем на расстоянии десяти шагов бежал тот самый матерый волчище, по сторонам дороги в кустах мелькали серые спины его сородичей, а позади меня большущая волчица. Шли быстро, лес, на наше счастье, оказался невелик, но все равно, когда выбрались из него, ото всех валил пар.

На поле за лесом волк отошел в сторону и присел, словно пропуская нас. Шагнув за последние деревья, я пустила Славу вперед саму и повернулась. Волчица тоже вышла за границу леса, остановилась, села. Я не рискнула подойти ближе, да и куда, меня от матерого зверя отделяло всего несколько шагов. Убить она могла одним броском, но сидела, ожидая, что стану делать.

А я просто сняла шапку, приложила руку к груди и низко поклонилась:

– Спасибо вам.

Волчица спокойно смотрела на мои выверты. Поняла ли она благодарность человека? Наверное, все же поняла, потому что стоило мне выпрямиться и направиться к своим, как волчица тоже потрусила к своему волку.

Вятич шепнул:

– Молодец!

Сам он снял поклажу с заводной лошади, переложив на своего Сивого, потом привязал ее к стоявшему чуть в стороне дереву, с явным сожалением похлопал по крупу и направился к вожаку стаи.

Он, видно, тоже попрощался с волком, во всяком случае, о чем-то говорил с вожаком, пока вся стая спокойно наблюдала, сидя чуть в стороне. Митрий не выдержал:

– Вот ей-богу! Если бы кто сказал, что волки могут вот так…

Он только мотал головой, не находя слов для этого «так». Действительно, если вдуматься, то все происходившее было за гранью разумного: в лесу нас атаковала нечисть, а вывели из леса волки, сопроводили почетным эскортом, не только не тронув, но и серьезно защитив. Мы поняли, что Вятич оставлял им заводную лошадь в качестве благодарности за помощь. Лошадь жалко, но никто не был против если бы не волки, не было бы не только заводных лошадей, но и нас самих.

Я не хотела лишь одного: видеть, как волки будут терзать лошадь, – потому первой двинулась вперед, стараясь не оглядываться.

Но оглянуться пришлось. Митрий позвал:

– Настя…

Вятич уже вернулся к нам, но волки не только не стали рвать лошадь у нас на глазах, они поднялись и… затрусили обратно в лес, не обращая никакого внимания на оставленный подарок!

Я не выдержала, заорав на всю округу:

– Спасибо!!!

Кто-то из парней потрясенно пробормотал:

– Ты гляди, волки, как люди…

– Волки лучше людей! – Я готова была отстаивать этот тезис с пеной у рта.

– Честнее, – усмехнулся Вятич.

По ту сторону за перелеском явно деревня, от которой навстречу через поле спешили трое мужиков с вилами и рогатинами в руках. Они настороженно разглядывали нашу компанию, точно не веря своим глазам.

Подойдя ближе, мужики остановились на, по их мнению, безопасном расстоянии. Тот, что постарше и покрепче, кивнул в сторону леса, видневшегося за нашими спинами:

– Вы оттель, что ли?

– Оттуда, – вздохнул Вятич.

– А как же прошли? – Недоверие так и сквозило в голосе мужика.

– Нас волки спасли, – я влезла-таки поперед сотника, тот недовольно фыркнул.

И не зря, потому что мужик тоже хмыкнул:

– В том лесу волки не водятся. Там нежити полно.

Вятич вдруг повернулся к лесу и… завыл. Наши лошади, уже привычные к этому делу, остались стоять спокойно, а вот мужики разом схватились за рогатины. В ответ на голос Вятича из-за леса раздался вой волка. Сотник кивнул, обернувшись к нам:

– Они прошли лес спокойно…

У мужика глаза вылезли из-под шапки на лоб, и вдруг его, видно, охватило сомнение, наставив на нас рогатину, бедолага грозно потребовал:

– А ну, перекрестись!