Олег Верещагин - Не остаться одному

– Да, это не урса, – процедил Андрей. – Это наш брат… развлекался.

– Смотрите! – окликнул их с Сергеем Олег. Он стоял возле одного из деревьев, на которых висели останки, и касался ладонью ствола. – Смотрите, что тут написано!

На стволе березы были глубоко вырезаны английские слова:

Sow the seeds of peace and justice. I enjoyed myself very much.

Manny.

– «Сейте семена мира и справедливости, – перевел Олег. – Я получил огромное удовольствие. Мэнни». Мэнни… – повторил он. – Да, это… наши. Люди .

– Наши?! – процедил Сергей. – Выбирай выражения!

– Ребята… – начал Андрей, но продолжить не смог. Кусты вдруг буквально вскипели орущими людьми с оружием. Скользя по размокшей земле, они ломились со всех сторон, за ложбинкой среди ветвей угрожающе зашевелились луки арбалетов.

– Засада! Спина к спине! – заорал Сергей, выдергивая палаш и дагу. Прыжок – они сомкнулись треугольником, выставив во все стороны клинки. Сергей крыл себя же матом в три этажа – до такой степени обалдел при виде разорения, что перестал слушать – вот и подобрались…

Странно, но ребята (и девчонки), которых было человек тридцать, с отличным оружием, явно решительно настроенные, не спешили нападать. Они замкнули троих друзей в полукольцо, прижав к краю спуска. Яростные лица, вытянутое вперед оружие… Олег скользнул шпагой по слишком далеко протянувшемуся мечу, отбросил его, что-то прокричал… Сергей приглашающе улыбался, играя кончиком палаша… Андрей держал валлонку и дагу скрещенными…

– Эва! Эва! – крикнул кто-то, и окружение раздалось, чтобы тут же сомкнуться за спиной рослого, стройного воина. Под распахнутой курткой с меховой оторочкой была видна бригантина, усиленная роговыми бляхами, в правой руке незнакомец держал острием вверх корду, на плечи падали каштановые локоны, а голову и почти все лицо скрывал кожаный шлем с металлической маской. Глаза были не видны в черных глазницах.

Несколько секунд воин мерил всех троих ощутимым, хотя и незримым взглядом. Потом невероятно точным движением бросил корду в ножны за спиной и, обеими руками в жестких крагах снимая шлем, сказал мелодичным голосом:

– Это не люди Харди… Кто вы такие?

– Девчонка! – вырвалось у Андрея.

– Ну, что с рыбой? – Раде слегка зевнул, прикрыв рот снятой перчаткой. Зорка, потрошившая вытащенный македонцем вентерь, отмахнулась: не мешай! Впрочем, Раде в самом деле задал вопрос «от не фига делать» – видно было, что рыбы попалось немало, а есть ведь еще второй вентерь, который как раз дружно тянули неподалеку из второй лунки Видов с Линде.

Раде, посвистывая сквозь зубы, огляделся – просто так. Весна не весна?.. Тут все-таки гораздо более теплая погода, чем в Европе. Январь, сейчас бы морозам быть за двадцатник, а тут – оттепели, снега почти нет, по небу проносит временами дождевые тучи, а если нет – то солнце припекает, как весной… Как еще лед-то устоялся…

Так, а это кто?

По льду от ближнего берега – того, с которого спускались сами рыбаки – шагали неспешно пятеро парней. С оружием, но вида вовсе не угрожающего.

Раде свистнул, и Видов подошел к нему, а девчонки, отойдя наоборот – назад – приготовили аркебузы. Но незнакомые мальчишки шли совершенно спокойно, не обнажая оружия, а шагавший первым открыто улыбался. Это был светло-русый невысокий парнишка, лицо которого шрам, идущий через левую щеку сверху вниз, даже не портил, а делал более привлекательным.

– Привет, – сказал этот парнишка с уже знакомым американским акцентом. – Так это вы – наши соседи? Мы уже несколько раз видели чьи-то следы, а вот теперь встретились наконец…

Позже Раде сказал, что именно эта улыбка идущего первым парня его и насторожила. Ну, понятно, можно в самом деле испытывать радость при виде кажущихся тебе симпатичными людей – но с чего уж так улыбаться? Не родственники и не близкие друзья встретились… И слишком уж активно они шли на сближение, хоть обнимайся.

– Нам надо бы к князю, – буркнул Раде, – если уж встреча такая долгожданная… – Покосившись, македонец с досадой отметил, что девчонки остаются на месте, опустив аркебузы, и к ним уже подходят двое, а один зашел за спину Видова. Это Раде полностью убедило в том, что тут что-то не так.

– Пойдем, – легко согласился парнишка. Остальные молчали. – Вашим девушкам не тяжело нести аркебузы? Мы поможем.

Короткий шум позади убедил Раде в том, что его подозрения оправдались, и он, прокляв себя за то, что не начал действовать сразу, схватился за барте, но резкая боль в правой руке заставила его вздрогнуть – один из пришельцев, просунув лезвие шпаги под локоть Раде, заблокировал его руку.

Раде сшиб его ударом кулака. Видов оказался быстрее всех – он проскочил между двух парней, один из которых держал за локти Линде, и валлонка в его правой руке прошлась по плечу отшатнувшегося парня. Линде стремительно нагнулась за аркебузой, но парень ударил ее в лицо ногой. Видов зарычал; Раде прыжком ушел от стремительного удара двух палашей сразу. Зорка гневно, коротко вскрикнула, быстро щелкнул кистень Видова, один из нападающих завалился в снег, а в следующую секунду четверо бежали к лесу, таща пятого, Раде зажимал раненую руку, Видов поднимал Линде, а Зорка вскидывала аркебузу – шея у нее слева была порезана.

Зорка выстрелила, но промахнулась, а пока хватала аркебузу Линде – вся группа скрылась в лесу. Зорка выругалась с треском, спросила:

– Как у тебя рука?

– Ничего, ничего… – Раде посмотрел резаную рану. – Что у тебя с шеей?

– А, ерунда… Линде, ты как?

– Убью, сволочь! – взревел Видов, рванувшись к лесу. Раде перехватил его за плечо:

– Стой, стой, стой! – Серб дернулся, но македонец его удержал. – Стой, тебе говорю, стой!

– Он Линде губы разбил!! – заорал Видов.

– Да нет, ничего, стой. – Линде роняла на талый снег тяжелые капли. – Держи его, Раде…

– Уходим отсюда. – Зорка успела зарядить обе аркебузы и следила за опушкой. – Скорей, а то еще ахнут чем…

– Кажется, сегодня день визитов, – сказал Раде. Он, обернувшись, внимательно смотрел на другой берег.

Оттуда, растянувшись широкой дугой, бегом приближались не меньше двадцати парней.