Сергей Калашников - Оператор совковой лопаты

Разгорается костер. Там дров на полчаса, не меньше. Мишка и Айн сохраняют неподвижность и внимательно посматривают по сторонам. До рассвета еще не близко. А Мишка думает совсем не о ножницах. Год тому назад этот мир казался пустынным, а теперь он наполнен такими событиями, какие волнуют человечество во все времена. Множество племен дружат и враждуют. Отнимают что-нибудь друг у друга, прогоняют, мстят. Делают на зиму припасы. В холода ждут тепла, а в жару – зимних морозов.

И здесь есть даже своеобразная внешняя политика. Сегодня они не убивали Лисиц потому, что из-за мести люди этого коварного племени способны потерять разум. Тогда их действия могут стать непредсказуемыми и опасными. Так ему объяснила Айн. А получив отпор и обидные, но не смертельные раны, они сообразят, что их тайное намерение ограбить кузницу – более не секрет. Что Выдры наверняка не оставят это нападение безнаказанным. Его дикая первобытная кроманьонка в очередной раз сумела удивить своего образованного и просвещенного «плохого охотника».

Светает. Айн спит, завернувшись в одно одеяло с сыном. Мишка на цыпочках перемещается по плетеному домику и по очереди в разные амбразуры разглядывает окрестности. Снаружи его гарантированно не видно. Вообще-то Лисицы коварны. Они совершенно не обязаны поступить так, как просчитала жена. Могут ведь замереть в укромных местах, которых достигли под прикрытием темноты, дождаться появления хозяев из укрытия и выйти к ним навстречу со словами: «А вот и сюрприз». Обнаруженные налетчики демонстративно убежали, а остальные спрятались.

Так что посидят они пока в своем плетеном блокгаузе. Жалко, однако, горшок. Только приучили пацана, а оно вот! Хотя, может, и уцелел. Падал всего пару метров, угодил на мягкое.

До полудня дремали и развлекали сынишку. Тихо было вокруг. Птички слегка оживляли картину и, похоже, никого не подмечали. А потом с холма спустился незнакомый мужчина. Открыто подошел и сказал: «Эгей!»

Айн глянула, улыбнулась и, отвалив люк в полу, спустила лестницу.

– Это охотник Лесных Шакалов.

– А что ему нужно?

– Он скажет, когда поест.

Криволапый Барсук, так воспринял его имя Мишка, оживленно болтает с хозяйкой, которая занята стряпней. Хозяин не понимает ни слова, но без дела не сидит. Печку растопил, сбегал за указанными корешками на грядку, крупы принес, рыбку покрошил. Горшок заправили быстро и теперь ждали, когда сварится. Голодные все.

Пока наметилась пауза, жена пересказала содержание беседы. Гость жаловался на сухое лето, на то, что в лесу мало плодов и дичи, что дичь тощая, что зима будет трудная. Потом рассказал о своей утренней встрече с охотничьей группой Болотных Лисиц, которым не сопутствовала удача. Ничего не добыли, один попу поранил, а второму упавшее дерево повредило плечо. Барсук вправил. Тут и похлебка поспела. Навалились.

Дело у гостя оказалось – проще некуда. Он узнал, что тут хорошие ножи делают. Так ему их надо. Много. Мишка внутренне взвыл. А ведь такое было тихое место. Хорошая жена, вторая подрастает, сынок пошел, и всего полсотни соседей, что заходят пару раз в год, чтобы помочь по хозяйству. А теперь тут просто какой-то проходной двор, и всем от него чего-то надо. Какие, интересно, еще племена по окрестностям бродят? И вдоль реки живут?

Понятно, что эти сетования переведены не были. Супруга только буркнула, что Лесные Шакалы – честное племя. И с Выдрами всегда жило в мире. Потом принесла несколько ножей, шил, крючков, резаков.

Гость выложил на стол металлический нож. Хорошая медь, чистая и мягкая. Окисление заметно, и видно, что изрядно сточен. Стало быть, ни в какой Мишка не в Америке. Наверное, в Европе. А изделие это наверняка из Древнего Египта попало сюда через сотые руки. Наверняка цену за него заломят несусветную.

Вообще-то штука эта не сильно интересная. Разве что как-нибудь соединить те сернистые газы, что образуются при обжиге самородков, с медью, кажется, купорос должен получиться, а из него выйдет бордоская смесь, которой посадки от вредителей опрыскивают. Но он вполне может обойтись без бордоской смеси! И вообще, у него все есть, он живет хорошо, отстаньте от него все.

Айн принесла козинаки. Потчует. С прошлого года сохранила, хоть и лакомка! Значит, случай сильно важный. Хм! Для любимой нельзя не постараться. Переключил мозги на другую волну. Наделает он ножиков. Не в два счета, конечно. И остаток рельса для чего-нибудь другого сбережет. Даром отдавать тоже не дело. Но он ни в чем не нуждается. Ему даже обратно, в мир, из которого прибыл, не слишком сильно хочется. У него реально есть все, чего можно пожелать. Ну разве что ножниц нет, так он уже почти придумал, как сделать шарнир и чем заточить.

Что-то с ним произошло. Куда подевались желания? Мишка прислушался к себе. Раньше он хотел зарабатывать достаточно денег, чтобы жить не хуже других. Иметь не меньше, чем соседи, удобств, возможностей, вещей. Чтобы уважали, чтобы… так здесь у него это все уже организовалось. Причем этого самого уважения, кажется, несколько больше, чем предполагалось. Вот сидит пожилой мужчина и следит за игрой мысли на его лице.

– Айн, скажи гостю, что он должен хорошо отдохнуть после длинной дороги, погостить у нас, набраться сил. И мы еще поговорим о делах.

Сайка вернулась с «охоты». Да не одна. С ней пришел Питамакан и несколько мужчин. Не поспели они до визита Болотных Лисиц. Ну да ладно. Все обошлось. Осмотрели плетеный блокгауз, одобрили. Потом был непростой разговор с Криволапым Барсуком. Десяток ножей ему дали, но просто так. А большего обещать не стали. «Золота»-то в ручье уже немного осталось. Весной эти залежи всем родом перетряхнули старательно. Куча в углу кузницы еще немаленькая, да и огарка наготовлено несколько больших горшков. Если всю гальку по берегам и руслу перебрать, сколько-то еще добудут. Но на всех кроманьонцев, живущих под этим солнышком, не хватит точно. Даже если только Выдр в расчет брать. Даже если только Речных Выдр.

Ножницы у Мишки получились отвратительные. Вжикают они более-менее подходяще. Прутик ими можно перекусить, если тоненький и мягкий. Все остальное они просто заминают. Сидит Мишка за столом. Смотрит, как кончик шила тянется к его неудачному изделию, поворачиваясь вокруг выпуклой части деревянной рукоятки, которой, словно осью, опирается на разделочную доску. Компас, однако, можно сделать. Только металл намагнитить посильней. Чем бы?

Барсук пришел прощаться. Вроде и доволен гость, что не с пустыми руками возвращается, а вот тем, что дальше это дело не продолжится, опечален. Лесные Шакалы – не очень большое племя, расплатиться за стальные изделия ему нечем. Все, что только могут предложить соседи, у Выдр имеется.