Сергей Калашников - Оператор совковой лопаты

Точно, в росте Саякинон не прибавляет уже полгода, а в весе – да кто же его проверял? Недоработка выходит, товарищ «Великий Вождь». Только дальше прибавлять массу тела ей ни к чему. Хороша. И не ребенок уже. Стало быть, разобьют они шатер, расстелют мягкие одеяла, и будет им счастье.

Только, спрашивается, зачем тащиться в такую даль? Восьмая уже подряд прелестная полянка осталась позади. Это они с рассвета километров десять отмахали. Ага. Остановились, разгрузили тележку, положили ее на обочину, навьючились и потопали. И долго, спрашивается, его будут мучить? И почему все время нужно идти в гору?

Переход закончился только вечером. Уже смеркалось. Поставить шатер-палатку, развести костер, сварить кашу и заправить ее вяленым мясом – эти дела проделали быстро. Бивачный навык у Сайки богатый, да и Мишка еще весной этой премудрости успел зачерпнуть. Поужинали – и на мягкие одеяла. А что это за ровное дыхание? Спит, что ли? Ладно, он тоже вздремнет. Действительно, прогулка была длительной.

Шли еще один целый день и второй тоже почти целый. А вечером остановились на берегу тихой речки.

– Это Луговая, – пояснила Сайка. – Она впадает в Полевую, а та в ту самую Большую Реку, на которой мы жили раньше. И на этом пути нет мест с быстрым течением. Давай построим досюда дорогу.

Мишка так и сел. Это что? Геополитическое мышление? Как у Айн? Хотя Питамакан к нему непростых женщин приставил. Это же если не тащить лодки вверх по течению через перекаты и водопады до Стартового лагеря, а на колесах перекатить сюда, то с восточного побережья можно с комфортом перебраться в реку, текущую в южном направлении. Тамбов становится портом трех рек. Как называется эта – он теперь знает. Та, что у Финишного лагеря, течет к восточному побережью. А у Нижнего поселения явно какой-то из притоков Миссисипи. Во всяком случае, медь привозят с той стороны, вроде с верховьев, где большая пресная вода, то есть Великие Озера. Нет, чепуху нагородил. Хотя вывод верный, но нужно все на бумаге нарисовать. И бумагу эту явно пора из чего-нибудь сделать. Вот хотя бы из этой крапивы. А что, говорят, она волокнистая, даже вроде ткали из нее что-то. А из тряпья, слышал он, как раз наилучшая бумага и выходит.

Нет, он понимает, что бывают на свете разные важные проблемы, что приходящих за ножиками индейцев надо занять чем-то реальным, но рядом с ним красивая и юная женщина, считающаяся, между прочим, его женой, а он… тупица. Надо же схватить за косу и завалить. Интересно, будет отбиваться?

Все оказалось значительно хуже. Супруга была девственницей. Еще недавно. Буквально вот только что. А сейчас она – травмированная женщина, которой к тому же очень больно. Н-да! Такую операцию лучше проводить в обстановке стационара, причем после тщательной подготовки и, не побоимся этого слова, глубокой разведки, а не кавалерийским наскоком. Теперь приходится успокаивать бедную и… превращать обстановку в стационарную. Он, в конце концов, индеец или как? Топор у него с собой что, для красоты? А у Сайки наверняка есть клубок шпагата.

Выбрал два деревца, приладил между ними жердь у самой земли. От третьего деревца снова жердь, перпендикулярно первой. А на нее новый перпендикуляр от четвертого стволика. И замкнул контур от него на первую жердочку снова перпендикуляром. Теперь подряд сухостойные стволики рубим, ветки прочь, и рядок за рядком возводим каркас стен и односкатной крыши. Час работы – стройматериал под рукой, шпагат решает проблемы крепления.

Кора с упавших берез отходит сама. Совсем трухлявую пропускаем, остальную кладем на кровлю, палками прижали, шпагатом палки привязали. Ту же кору на стены шипами от вот этого кустика (потом спрошу, как называется) прибиваем, палками снаружи прижимаем и сами палки привязываем.

Ложе из лапника, очаг из камней, дырка для дыма с подветренной стороны под свесом кровли, а пламя до потолка настоящие индейцы не практикуют. Ну вот, может, и не самый правильный вигвам, но ничем не хуже. Можно приглашать пострадавшую и организовывать за ней нормальный уход. Тепло и кров совмещены – значит, жилье. Часа за два управился.

– Миша, а зачем ты построил этот домик? – Сайка наблюдает за тем, как муж засыпает в установленный на углы трех камней горшок наструганные корешки.

– В палатке тесновато, и огонь не разведешь. Пока ты поправишься, поживем с удобствами.

– Женщины говорили мне, что это больно в первый раз. Я не думала, что так сильно.

– Люди разные. – Мишка добавляет в бульон из вяленого мяса горсть крупы. – Вроде бы все одинаково устроены, а вот поди ж ты. Да и мне следовало быть аккуратней. Расслабился я за последнее время с опытными женщинами.

– Они тебя любят. Говорят, что с тобой им хорошо… – не договорила. Понятно, что ей-то как раз хорошо не было.

Мишка молчит. А что тут скажешь. Исправляться придется не словами и не сегодня. Про эту девуш… женщину он маловато знает. И со словами всякими у него нынче неважно, это, наверное, чувство вины. А вот Сайка на него не злится. С ее точки зрения, он ни капельки не виноват в своей требовательной неуклюжести. Самец. И этим все сказано.

Сейчас Мишка смотрит на пакунок спутницы, что всю дорогу как прилепленный сидел у нее за спиной. Это не тюк, не короб, не корзина, не рюкзак и не ранец. Широкие лямки со стяжками на груди и поясе, армированная вертикальными прутьями спина, мягкая опора на крестец – натуральный станковый рюкзак, но не рюкзак, а… нет определения. Коробок из коры для походной посуды – горшки ведь, их бить не стоит. У спины одеяло, достаточное, чтобы лечь и укрыться. Сумка с отделениями для провианта. Еще сумка, кисеты. Справа тул с охотничьими стрелами, слева – налуч.

Заметно тяжелей, чем туристские прибамбасы современного ему мира, но вес приемлемый. В одном предмете сосредоточено все, что необходимо для пешего перехода. Шатер-палатку Мишка нес – два полотнища и два треугольника. Все, что про снаряжение путешественников излагал он в кругу семьи, учтено и использовано. С учетом возможностей местных материалов, конечно. Значительно тяжелее получилось – куда деваться. Менее удобно – завязки и шнуровки вместо пряжек. Но у Айн такой же предмет бывает пристроен за спиной, когда она отлучается из места постоянной дислокации. Любят девчата пройтись по окрестностям с луком. Ну, таких вот ему Питамакан привел. Ника и Ласточка по сравнению с ними домоседки. Хотя, про Ласточку, наверное, так сказать нельзя. Точно. Без конца ведь травки собирает и камешки Карасику таскает.

– Саечка, а интересно, сколько времени тебе понадобилось, чтобы отыскать этот путь?

– Я его не искала. Эта тропа существует столько, сколько живут на земле люди. По ней с юга приходят за камнями для ножей и наконечников.