Роман Артемьев - Хроники Аскета. Третья сила

— У вас, конечно же, есть чем подтвердить свое заявление? — поинтересовался Иванов.

— Переговорите с Фроловым. Я всего лишь помогаю его следствию и не знаю, о чем могу рассказывать, о чем — нет.

Я слегка покривил душой. Просто не хотелось разговаривать, к тому же недавняя схватка дала много информации, которую следовало обдумать. Если припомнить все имевшие место на сегодняшний день наши столкновения с одержимыми, вырисовывается неприглядная картина — они раз за разом преподносят сюрпризы. Вот и еще парочка: во первых, среди неизвестного противника есть полиморфы, по крайней мере, один. Во вторых, испускаемое ими ментальное давление заставляет тратить львиную долю усилий на борьбу в энергетической сфере, оставляя физическое тело уязвимым. Если сложно мне, то каково придется обычным псионам второго-третьего уровня, даже не ментатам? Шансов у них, пожалуй, и нет.

Вместо того чтобы искать уязвимые места нового врага и пытаться определить, с кем мы сейчас столкнулись, я вынужден тратить время на общение с органами.

— Сергей Родионович, — позвал я соседа, увлеченно крутившего трубку мобильника. — Не слишком ли быстро вы приехали?

Лукавый мгновенно понял подоплеку вопроса:

— Поступил анонимный звонок. «Аскет сошел с ума, спасайте». Мне сразу доложили о происшествии, камера наблюдения на входе показала соответствие изображения заданному портрету. Я решил проверить лично.

— Очень оперативно сработали.

— Мы торопились, — сухо улыбнулся Иванов.

— Источник звонка, конечно же, не установлен? — уже предвидя ответ, поинтересовался я.

— К сожалению, — развел руками Лукавый. — Но мы, разумеется, приложим все возможные усилия…

Задерживать меня надолго у него причин нет. Как только медики получат труп Барина, они сразу обнаружат кучу странностей. Он только внешне выглядит человеком: энергетика и генотип у него изменены очень сильно. Начинающий патологоанатом, и тот выдаст заключение о неясности происхождения данного организма.

Вот только не факт, что меня быстро отпустят. Наверняка найдутся желающие надавить, заставить выполнять какие-либо требования, или просто на всякий случай назначат проверку психического состояния. Последний аргумент я даже принимаю: сумасшедший псион моего уровня — это страшно. Увы. Гложет меня чувство, что времени мало, и терять его попусту сейчас ни в коем случае нельзя.

— Я готов потратить на объяснения не более суток.

— Вот как? — заинтересовался Лукавый. — И что вы сделаете, если придется задержаться на больший срок?

— Слово «срок» вы лучше не употребляйте, могут неправильно понять. Уйду.

— При всем моем уважении, вам вряд ли удастся.

Переубеждать его я не стал. Откинулся в кресле и постарался задремать — благо, по моим подсчетам, до логова Лукавого — в том, что меня повезут именно туда, я не сомневался, — оставался примерно час езды.

Для своих нужд Лукавый подобрал комплекс зданий в Подмосковье, за городской чертой. Современные средства связи позволяют получать девяносто процентов информации, не выходя из кабинета, а выезжать на место преступлений приходится не так уж часто. Кроме того, следователи зачастую мотались по всей стране, отчего иногда звучали предложения перенести штаб из столицы куда-нибудь на Урал.

Тюрьма для особо опасных преступников тоже располагалась здесь.

— Так, давайте еще раз и с самого начала, — произнес Сергей Родионович, поудобнее устраиваясь за письменным столом. — Вы утверждаете, что убитый владел техникой ментального воздействия.

— Да.

— И он напал на вас первым.

— Именно так.

— Иными словами, вы действовали исключительно в рамках самообороны.

— Верно, — пожал я плечами. Если честно, этот полуторачасовой допрос уже понемногу начал меня утомлять.

— Идем дальше. — Лукавый сверился с лежавшим перед ним протоколом, что-то дописал в нем ручкой и щелчком клавиши спрятал стержень в блестящий металлический корпус. — Вскоре после ментальной атаки убитый… Эээ…

— Изменил свою внешность, — подсказал я.

— С этого места чуть поподробнее, пожалуйста, — заинтересованно произнес Лукавый и снова щелкнул ручкой. — Изменил внешность? Каким образом?

— Дело не столько во внешности, — начал я терпеливо объяснять, кажется, уже во второй раз. Что ж, если понадобится, я готов повторить то же самое и в третий. — Изменилась структура тканей, мышц, подозреваю, что определенным модификациям подвергся и скелет. Можно предположить, основная цель трансформации — улучшение боевых характеристик этого существа. Скорости реакции, выносливости, силы. Болевой порог у него, кстати, тоже значительно снижен. Иными словами, он — полиморф.

— Звучит увлекательно, но не слишком правдоподобно, Виктор Андреевич, — протянул Лукавый и что-то чиркнул в блокноте.

— Да неужели? — усмехнулся я в ответ. — Взгляните-ка сюда, Сергей Родионович.

Раны на псионах заживают быстро: даже глубокие раны и порезы затягиваются порой за считанные дни; для того, чтобы срастить поломанные кости, в большинстве случаев достаточно недели. Если же рядом окажется умелый целитель или хотя бы просто псион, готовый поделиться собственной энергией, процесс выздоровления можно ускорить в разы. Сейчас с момента схватки прошло слишком мало времени, чтобы организм успел полностью восстановиться: разбитая губа заметно опухла, на затылке красовалась здоровенная шишка размером со среднее яблоко. Я специально не стал ничего убирать, затормозил процесс регенерации. Продемонстрировав следователю эти увечья, заодно расстегнул рубашку и высоко закатал рукав. При виде разодранной на предплечье кожи в потеках запекшийся крови и огромного синяка, украшавшего мое тело от подмышки до пояса, Лукавый удивленно присвистнул.

— Как вы полагаете, Сергей Родионович, мог ли простой человек, заурядный чиновник, не обладающий какими-либо сверхъестественными способностями, вот так вот меня отделать? Меня, псиона шестого уровня, обладающего многолетней боевой подготовкой? Способного кулаком проломить кирпичную стену и завязать в узел металлический лом?

— Н-да, — растерянно крякнул мой визави. — Ребра-то хоть целы?

— На сей счет не беспокойтесь.

Кроме того, на когтях Барина содержался какой-то неизвестный яд, о чем я умолчал. Не хочу отдавать кровь на анализ.

— Раньше вы сталкивались с чем-нибудь подобным, Виктор Андреевич? — мгновение поразмыслив, задал он следующий вопрос.

— Нет. Никогда прежде. Ни я, ни кто-либо из моих бойцов.

— Что ж… — произнес Лукавый, снова пометив что-то в блокнотике. — Прошу прощения, но я все же вынужден буду задержать вас тут ненадолго… По крайней мере, до тех пор, пока не придут результаты экспертизы, которые подтвердят… Ну, или опровергнут ваши показания.