Роман Артемьев - Хроники Аскета. Третья сила

— Вот они, солнышки — остановился Злобный у причудливой туши. Тщедушное тельце намекало на нежелание покойного при жизни заниматься спортом. — Ни одного живым не застали. Групповой суицид, твою мать.

Я смотрел на труп врага и не чувствовал спокойствия. Интуиция настойчиво твердила, что я что-то упустил. Часть хозяев сбежала? Исключено. Ментаты ощутили бы изменения структуры Круга и немедленно сообщили бы в сеть. Координаторы, одержимые, прочие исполнители? По идее, сейчас они должны либо впасть в шок, лишенные привычного руководства и эмоциональной подпитки, либо медленно возвращаться к нормальному состоянию. К примеру, те же крысы уже вовсю шевелили лапками, торопливо разбегаясь подальше от назойливых двуногих. Прощальный сюрприз, отсчитывающий последние секунды до взрыва в соседней комнате? Нет, опасности для жизни не ощущается… Да и пророки бы волновались. Надо сказать, штурм прошел невероятно удачно.

Тогда что?

— Может, в следующий раз повезет — вслух подумал Злобный. Ему очень хотелось взять хотя бы одного из людей — членов Круга живьем, чтобы задать ему пару вопросов. Это стремление я целиком поддерживаю, только сомневаюсь в его исполнимости. — В России одиннадцать городов-миллионников, плюс ближнее зарубежье. Аскет, ты в Москву поедешь? Поможем Дракону на благотворительной основе?

— Без меня. Сильных ментатов, способных удержать сеть, в Службе хватает. Как ее строить, я показал, если потребуется, на вопросы отвечу. Разошли своих по стране, пусть делятся опытом. — Я сел на пол, сожалея о невозможности поспать часов десять. — Надо сначала разобраться с парой вопросов — ты понимаешь, о чем речь.

— Логично — кивнул полковник. — Блин, где Призрак? Я думал, он первым сюда прискачет и ругаться начнет: наследили, поломали…

Раз не приехал, значит, есть у него дела поважнее. Похоже, информация о нашей милой самодеятельности стала достоянием широкой публики в Кремле или других, менее известных правительственных зданиях, и сейчас Призрак усиленно «рубит хвосты». Насколько успешно, скоро узнаем.

На поверхности светило солнце, однако день уже близился к закату. Я глубоко вздохнул: после сырости подземелий теплый августовский воздух приятно ласкал легкие.

— Знаешь что — внимательно посмотрел Злобный. — Иди-ка ты отсюда. А то заснешь, тебя за труп примут, народ волноваться станет… Без тебя разберемся.

— Я настолько плохо выгляжу?

— Бывало и хуже, только редко. Давай, ползи отсюда.

И я пополз.

Октябрь в этом году выдался неожиданно холодным. Темнело рано, да и без того целыми днями над городом висели тяжелые, свинцово-серые тучи, растворяя краски в хмуром и тусклом полумраке. Мир в одночасье выцвел. Казалось, наполненные непогодой облака прилегли отдохнуть прямо на жестяные скаты мокрых питерских крыш, то окатывая почерневший асфальт ледяными струями дождя, то бросая в лицо прохожих влажные хлопья первого осеннего снега. Под ногами хлюпала холодная жижа, в которой еще плавали лоскуты оторванных от ветвей порывами стылого ветра листьев. Здесь же, на лишенной асфальта земле, коегде уже виднелись небольшие островки подтаявшего льда и снега, притаившиеся меж корней деревьев и приготовившиеся к приходу скорой в этих краях зимы. где-то над головой протяжно и тоскливо перекликались вороны.

Стараясь не замочить ног, я перепрыгнул через узкую канаву, едва не зацепившись плащом за колючие ветви росшего на ее склоне кустарника, и принялся откручивать пальцами вставленную в проушины калитки проволоку. Спустя мгновение я уже ступил на мягкий ковер палых листьев, устилавших все внутри тесной покосившейся ограды.

Ромка пристально смотрел на меня с фотографии, и мне казалось, что он по своему обыкновению пытается доверчиво и вопросительно заглянуть мне глаза. Я смахнул с памятника оброненную ветром ветку, и, собрав разбросанную на влажной земле листву, положил возле выцветшей гранитной плиты пару красных гвоздик. Два в точности таких же цветка я только что отнес Андрею.

— Такие вот дела… — Тихо сказал я, присаживаясь на вкопанную рядышком шаткую деревянную скамью. Плащ, пожалуй, намокнет, ну да и черт с ним.

Время словно остановилось. Слабый порыв ветра принес откуда-то несколько капель воды, над головой зашептались о чем-то сонные простуженные деревья. Кладбище было пустынно, и посторонние звуки не тревожили его извечный покой.

Короткая, но оставившая тяжелую память война практически закончилась. Круг можно считать поверженным. Уже в шестнадцати городах спецслужбы — аналоги нашей СБР — уничтожили основные базы хозяев, и ни сотни одержимых, ни новые «породы» выведенных из людей существ ситуацию переломить не смогли. Теперь мы знаем, как с ними бороться, а каждое уничтоженное звено ослабляет весь Круг в целом. Вопрос только в том, как скоро псионы сумеют разыскать центральные логова и разорят их. Хозяева неверно оценили свои силы, нанесли слишком слабый первый удар и вскоре потеряли инициативу; теперь не мы, а они вынуждены реагировать на изменение обстановки. Им нужна передышка, чтобы трезво оценить ситуацию и создать новую стратегию — а давление мы ослаблять не собираемся.

Тревогу вызывает желание отдельных людей — правильнее сказать, отдельных групп людей — сохранить Круг. Призрак проговорился. Получить в свои руки, скажем прямо, прекрасное оружие против псионов хотят многие — и у нас, и за рубежом. Раньше хозяев было невозможно контролировать. Они плохо шли на контакт, редко считали нужным объяснять свои действия, исповедовали тактику «все или ничего». Теперь им поневоле придется уменьшить запросы. Недавние сражения показали, что они могут служить неплохим противовесом усиливающемуся влиянию моих собратьев. Если, конечно же, найдется способ держать Круг на коротком поводке. А непредсказуемость этих существ очевидна, ни один современный комбинатор не рискнет полагаться на их обещания. Поэтому максимум, на что могут рассчитывать наши враги — тихий, уютный исследовательский центр, колючая проволока, тотальный контроль, часовые на вышках… И постоянное ожидание нападения.

Достаточно вспомнить, сколько псионов погибло за прошедшую неделю, чтобы понять: вероятность уцелеть хотя бы у одного Хранителя Круга уверенно стремится к нулю. Ментаты будут выискивать их по всему миру, просеивая слухи, изучая фон городов, деревьев и трав, при малейшем подозрении выезжая в самые дикие уголки. Когда знаешь, что конкретно искать, задача упрощается в разы, а образцы аур и характеристики излучений нам теперь прекрасно известны. Найдут всех. Псионы не менее мстительны, чем обычные люди, и приказы начальства нас не остановят. Сильнейшие бойцы, прошедшие через мясорубку схваток с чужаками, привыкшие полагаться только на себя и своих товарищей, уцелели. Основной урон понесли целители или недавно инициированные псионы. Поэтому пощады хозяевам ждать не приходится, в наилучшем случае светит им проживание в лабораториях в качестве подопытных крыс — если только лидеры Круга по традиции не покончат с собой.