Сергей Джевага - Тотем Козерога

не дай бог не нарваться на Федора, своего начальника. Хороший мужик, но уж очень

не любит опаздывающих и халатных. Я открыл дверь с вывеской «Рекламное агентство

Карандаш», зашел в приемную и кивнул секретарше. Ксюша болтала по телефону,

параллельно пыталась печатать. На миг запнулась, красноречиво кивнула на большие

часы. Я глянул и поморщился — пятнадцать десятого. Федя уже обошел кабинеты

художников и дизайнеров, отметил для себя отсутствующих. Значит, будет нагоняй.

Если не сейчас, то в течение дня точно.

— Ну? — спросил я и кивнул на дверь начальника.

— Злой, — шепнула Ксюша, прикрыв трубку ладонью. Поправила белую прядку, что

выбилась из прически, надула губки. — Ты же помнишь, иностранка приехала для

консультаций и обучения. Федя ее неделю всячески развлекал, знакомил с городом.

Видать запал на Грейс, а она как айсберг. В общем, бесится.

— Понятно, — кивнул я.

Как всегда окинул Ксюшу оценивающим взглядом. Куколка-блондинка, с накачанными

губками и пышными формами. Одета с иголочки. Стиль деловой, но с некоторыми

усовершенствованиями, что сводили с ума клиентов-мужчин. Многие сотрудники тоже

пускали слюни. Но секретарша оказалась крепким орешком, упорно и прагматично

искала кавалеров побогаче. Впрочем, у любой женщины бывают минуты слабости, чем

я пару-тройку раз и воспользовался…

Словно партизан я перебежками добрался до кабинета, юркнул за рабочее место.

Сразу включил компьютер, запустил файлы логотипов, что не доделал вчера. Достал

из ящика пачку бумажек с эскизами заказчиков, начал просматривать. Лицо

постарался сделать деловым и суровым, имитировал жуткую занятость.

Кабинет естественно не был лично моим. Делил с остальными работниками мышки и

планшета. Федор оказался большим поклонником западной системы менеджмента.

Поэтому старые пожелтевшие обои и грязный разбитый паркет соседствовал с

компьютерами новых моделей, различной техникой. Рабочие места тоже оборудованы

по европейским стандартам. У каждого своя ячейка из стола и полок, загороженная

с трех сторон. Очень выгодно — можно подремать или спрятаться от зоркого взгляда

сослуживцев и начальства. Хотя подозреваю, изначально задумано для того чтобы

работник не отвлекался, сосредоточился на занятии.

Никто и не заметил, что я на месте. Слышалось щелканье мышек, стук клавиш и

редкие ленивые разговоры. Понятно, работа кипит. Надо подключаться. Я выбрал

один из логотипов, стал обрабатывать. С головой погрузился в дело, отключился от

окружающего. Работа шла топорно, со скрипом. Несколько часов безуспешно

провозился с одним проектом. Оттенки совершенно не нравились. К тому же монитор

явно барахлил. Едва задавал цвет, как начинал «плыть», самостоятельно менялся на

другой. Я решил отвлечься, включил интернет и зашел в почту. Со скуки принялся

читать одно за другим. Три игриво-кокетливых письма от подружек, штук пять

стандартных рекламных посланий. И еще сообщение, один в один повторяющее

вчерашнее: «Уважаемый, Александр! Если ощущаете нечто необычное…»

Я перечитал, откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову. В душе

родилось смутное беспокойство. В свете последних событий письмо выглядело

совершенно иначе. Приобрело загадочный, непонятный смысл. Теперь ясно, что не

обыкновенный спам. Но что за бред? Или совпадение? Я поколебался, но

разозлившись, стер сообщения. Работать и еще раз работать! Нафиг эту дурь! Меня

голыми руками не возьмешь!

К двум часам дня все-таки домучил один логотип, но совершенно выбился из сил.

Работа определенно не спорилась. Кроме того жутко разболелась голова. Я фыркнул,

вытащил из ящика стола пачку сигарет и пошел в курилку. Уже у двери нагнал

удивленный голос Юры, начальника отдела:

— Бес! Неужели ты с нами?

— А где мне быть? — ответил я вопросом на вопрос, обернулся и глянул на

улыбчивую физиономию Юрия. Дурак, каких поискать. Одевается, словно

преуспевающий бизнесмен, тратиться на дорогие шмотки, костюмы. К тому же явно

перечитал Карнеги. Только так можно объяснить фальшивую улыбку и по-идиотски

счастливое выражение лица. — Вас и бомбежкой не разбудишь.

— Да-да, — улыбнулся Юра еще шире. — Работа дизайнера требует сосредоточения. Но

все равно, хоть бы ногами громче топал или поздоровался.

— Учту, — сухо сказал я и бочком протиснулся за дверь.

— Постой! — окликнул Юрий. — Раз уж здесь, то вопрос. Сегодня вечером

корпоративная вечеринка. Ты присутствуешь?

— А надо? — скривился я.

Терпеть не могу сабантуи с сотрудниками. Просто расслабиться и напиться нельзя.

Иначе на следующий день будут коситься и еще месяц втихомолку шептаться,

хихикать.

— Надо, — серьезно сказал Юра. — Команда от Федора Сергеевича поступила. Будем

привечать временную сотрудницу, Грейс Моран. Поэтому оденься получше, возьми

денег и к семи будь возле кафе «Эдем».

Примерно неделю назад в Славгород приехала англичанка, что само по себе из ряда

вон выходящее. Город провинциальный, неизбалованный посещениями заграничных

гостей. Шеф почти полгода выпрашивал консультанта по одной сложной графической

программе у западных партнеров. И те, наконец, соизволили пойти на уступки,

прислали Грейс. Я видел ее лишь издали, ибо непростая смертная. Высокая

голубоглазая блондинка с пышной грудью и вечно брезгливым выражением лица.

Ничего особенного, но Федя воспылал страстью, принялся ухаживать. А фаворитка

начальника — беда для подчиненных. Если не явишься, то чего доброго премию

снимет. Придется покориться.

— Ладно, — кивнул я. — Буду.

Толкнул дверь и выскользнул в коридор. Вдогонку полетел возмущенный вопль Юрки:

«Ты куда сбежал, куряга? А кто по заданию отчитываться будет?» Я хмыкнул и решил

не возвращаться. Сделаю вид, что не услышал. Иначе застряну, по меньшей мере, на

час, придется выслушивать укоры. Добрался до лестницы и стал подниматься на

третий этаж. Рядом с туалетом курилка — спасительное место для таких как я.

На середине пролета остановился, мотнул головой. Совершенно неожиданно накатила

страшная слабость, ноги задрожали. Я покачнулся, выронил пачку сигарет.

Нагнулся, чтобы подобрать. Но тут в глазах мигнуло, я ощутил себя лежащим на

ступеньке. Сердце бешено колотилось, в ушах шумело, а в глазах двоилось. Череп

изнутри распирало чудовищной тяжестью. На мозг обрушился сонм непонятных

образов, мгновенно сменяющихся картинок. Слух терзали шорохи, далекие голоса,

стуки, визжание. Мир потерял цвета, превратился в плоскую черно-белую