Ульяна Каршева - Вороны Чернобога [litres]

– Что ты сказал?! – вдруг вскинулся, не оглядываясь на него, Александр Михайлович. – Можно предотвратить? Можно уберечь от смерти?

– Можно, – спокойно подтвердил ворон. – Но это случаи… механические. Можно прийти вовремя – и отговорить от самоубийства. Можно прийти и оттащить человека, который вот-вот перейдет дорогу – одновременно с машиной, которая внезапно рванет на скорости и может сбить его. Такие случаи часто бывают. А что? У тебя были предвидения или предчувствия?

Младшие будто затаились на заднем сиденье, жадно вслушиваясь в их разговор. Но Александр Михайлович молчал, хотя его учащенное дыхание было слышно отчетливо.

– Несколько лет назад я служил по контракту, – негромко сказал он. – Побывал много где… Сейчас-то у меня жизнь мирная. Работаю бригадиром слесарей по газовому оборудованию. А вот когда служил – всякое бывало. Сны уже тогда были. Ну, что вороном летал. Только пару раз случалось – видел во сне, кто из наших ребят погибнет в операциях, которые предстояли. Во сне это было… было так: вороном спускался к убитому и смотрел ему в лицо… Сначала посчитал глупым такие пророчества. А потом, как погибли те двое, которых видел во сне, стал приглядывать за теми, кто… – Он осекся. – Пробовал отвести от них беду. Даже пытался разговаривать с ними, чтобы сами поостереглись. И только однажды получилось одного из беды вытащить… Сейчас, пока живу в городе, такого почти и не видел. Впрочем, вру. Приснился дед однажды. Со стороны отца. Он как раз один жил. Наутро рванул к нему. Опоздал.

После такого откровения в машине надолго затихли. Дорога мчалась под колеса машины, переливаясь темно-желтыми огнями редких фонарей…

– Данияр, а почему мы только сейчас… – начал Митя и замолчал, видимо не зная, как объяснить то, что пришло в голову. И наконец нашелся. – Ну, это… Если мы, я и Александр Михайлович, – вороны, почему нас искали только-только? Почему не раньше?

– Ворон открывается не сразу, – ответил Данияр. – Способности могут просыпаться, а потом снова заглохнуть – и надолго. Вас начали искать сейчас, потому что вороны в вас проснулись окончательно.

– Поэтому все такие разновозрастные, – задумчиво подытожил Александр Михайлович и вздохнул. – Хотя я хотел бы пораньше узнать обо всем.

– Подожди, Данияр, – чем-то озадаченная, вступила в разговор Руся. – Получается, в последние сутки ты не слушаешь город? Потому что нами занимаешься? А если в это время… Ну, если кто-то умер и лежит в своей квартире? – Голос у нее дрогнул.

– Трое суток, – напомнил Данияр. – У меня еще есть время. Но – да. Город у нас большой. И после того, как пришлось заниматься упырями и воронами-новичками, мне предстоит работа в следующие ночи – объезжать нужные дома и проверять их.

– Подожди-ка, – забеспокоился теперь и Митя, – это что же? Ты ездишь по городу, тратишь свои кровные, чтобы?..

– Работа такая, – заметил ворон и чуть усмехнулся.

– А как впишемся во все это мы? – спросил Александр Михайлович.

– Вы можете и не вписываться, – сказал Данияр. – Воронами никто не заставляет быть. Если не использовать полностью пробудившиеся способности девять дней, они постепенно засыпают – и уже навсегда.

– Я не хочу! – возмущенно сказал Митя и поправился: – Не хочу, чтобы они засыпали!

Не обращая внимания на его слова, Данияр закончил:

– Если же вы собираетесь использовать способности ворона, то я начну обучать вас слушать город – это во-первых. Во-вторых, надо будет изучить нечистиков, как их назвала Руся, чтобы в будущем отличать их от нежити. Потом покажу, как чистить помещения от зловредных духов. Последнее, кстати, единственный мой заработок. Ну и по мелочи всего наберется. Будь жив Всеволод, он бы научил большему. Я ведь всего лишь исполнитель.

– А зачем этим алконостам нужно, чтобы ты перешел к ним? Из-за Руси?

– Из-за нее тоже, – со вздохом кивнул Данияр. – Но в основном потому, что они, последователи Белобога, хотят контролировать и Навь. А это возможно только с помощью ее представителя.

– Фиг им, а не Руся, – проворчала девушка, явно впечатленная перечисленными обязанностями ворона.

Александр Михайлович с некоторым недоумением смотрел вперед, на бегущую дорогу, а потом, будто собравшись с мыслями, озвучил их:

– То есть у нас сейчас три представителя Нави и одна – Белобога?

– Руся не относится ни к одному из них, – покачал головой Данияр и улыбнулся, когда девушка аж подпрыгнула на сиденье от любопытства. – Еще раз напоминаю ее предназначение: она посредник между светлым, темным и человеческим мирами.

Руся шмыгнула носом, сияя от собственной значимости. Это было так потешно, что даже Митя засмеялся – и тут же тихонько охнул, схватившись за живот.

Но Александр Михайлович не просто определялся, уточняя.

– На сегодняшнюю ночь у нас, получается, несколько дел, – медленно, раздумчиво сказал он, слегка с вопросительными интонациями. – Побывать в квартире у вашего Всеволода и взять бумаги. Затем поездить по городу и попасть в те квартиры, где… – Он осекся и сделал движение, будто хотел оглянуться, но просто посмотрел в зеркало заднего вида на младших.

– Это я сделаю сам, – поспешно сказал ворон.

– Ну нет. Если уж начали, то вместе. Разве что Русю с Митей забросить домой?

– Руську забрасывайте, но не меня! – недовольно сказал парнишка.

– Ща как стукну! – пообещала ему девушка, сердитая из-за бесцеремонного «Руська».

– Мы едем через весь город, – философски сказал Данияр. – Так что спите, пока есть возможность, а то вы мне там сонными не нужны.

Парнишка и девушка переглянулись и, немедленно ткнувшись друг в друга головами, закрыли глаза. Хм… Угроза подействовала – усмехнулся ворон и, пока те жмурились, осторожно перебросил через спинку сиденья махонькую горсточку трав и толченного в крошку пера. Минута… другая… Плечи младших расслабились. Эти двое уснули по-настоящему. Данияр не собирался таскать за собой «детишек», на которых ночь пока действовала слишком сильно.

– Это что?

– Этому я тоже научу, – пообещал Данияр, и Александр Михайлович кивнул, успокоенный.

Руся

Крепкий сон источал смачный запах мятных пряников. А снилась деревня… Два года назад, летом, в каникулы, одноклассница уговорила Русю на одну ночку съездить к бабушке – за ягодами. Та жила в получасе езды от города, если ехать на автобусе.

Приехали не совсем вовремя. У одноклассницы оказалась очень шустрая бабушка, которая как раз закончила красить дом, пока дождей нет. Девочкам она обрадовалась, ягоды, которыми прельщала подружка, были замечательные. Но спать в ту ночь Русе было тяжело. Подружка-то уснула сразу. А Руся ворочалась от тяжелого, влажного запаха краски, будто пропитывающего ее саму. Потом стало хуже: чуть позже, ближе к двенадцати часам ночи, к этому запаху добавился аромат… нет! Вонь – приторно сладкая, бьющая в нос густотой, словно облако на дом спустилось. Несколько ошарашенная Руся решила, что так пахнут мятные пряники. Но почему настолько мощно? Благо кровать стояла у полуоткрытой двери в сени, девочка выскользнула из избы, а потом уселась на деревянных ступеньках крылечка во двор. Но летняя ночь оказалась слишком прохладной. Пришлось вернуться в сени и оглядеть доску-вешалку, прибитую к стене. Через две минуты Руся уснула, завернувшись в ватную фуфайку, а в помещение вернулась за полчаса до пробуждения хозяйки избы. На обратном пути Руся осторожно спросила подружку о сладком запахе, даже утром витающем в доме. Выяснилось, что у бабушки болят ноги и она мажет их камфорным спиртом.