Ульяна Каршева - Вороны Чернобога [litres]

– Это хорошо, – пробурчал тот с облегчением. – Я уж думал, по всему городу раскатывать придется. Вы с Русей съездили, куда хотели?

– Да. Митю найдем – расскажем, что видели и что было.

Уложились с ужином не в десять минут, а гораздо быстрее, и сразу отправились к машине, оставленной неподалеку от подъезда. Данияр хмыкнул: да, своя машина – это тебе не на общественном транспорте раскатывать.

Августовский вечер приближался к той границе, когда восприятие ворона обостряется и он может тонко ощутить не только сам город, но и веяние любой жизни, на которую настраивается. Стоя рядом с машиной и чувствуя на себе взгляды воронов и Руси, Данияр сжал в кулаке главный оберег – шарик с перышком ворона и настроился на перо. Одновременно он держал перед внутренним взором лицо Мити. Обратная связь пошла не сразу, но вскоре он «увидел» жилой дом, промелькнула газонная ограда, у которой он, Данияр, убил упыря. Мгновенный холодок по позвоночнику, а потом – выдох: перо подсказывает, что это дом, где нашли Митю. Потом взгляд увело в сторону – через дорогу от дома. Небольшое возвышение с детской площадкой и трансформатором. Вильнуло вокруг трансформатора. И видение закончилось.

– Недалеко от дома Мити, – назвал он местонахождение искомого «объекта».

И потянулся к двери машины.

– Нет! – вдруг со злостью сказала Руся и спрятала за спину крупно задрожавшие руки. – Ты сядешь назад, со мной!

Удивленные необычным тоном, Александр Михайлович и Карина уставились на нее. А девушка опустила глаза и повторила с той же злостью, но уже и чуть ли не с истерическими слезами в голосе:

– Ты сядешь со мной!

Данияр ничего не понял, но, чтобы не терять время, пожал плечами и сел назад. Руся быстро шмыгнула к нему и вцепилась в руку. Карина села рядом с Александром Михайловичем, а когда машина выехала на улицу, предложила:

– По-моему, не стоит дожидаться, когда рядом будет Митя. Рассказывайте, что с вами случилось. Из-за чего Руся так переживает? Чего она так боится? Вы же вроде на дачу ездили? Что там было?

Руся проворчала что-то жалобное, а Данияр, поняв наконец, что с ней, приступил к повествованию. Выслушав его, Карина вздохнула и призналась:

– Я б тоже психанула, если бы такое пришлось пережить. Вы уверены, что этот Иннокентий со своими совладает с тем паршивцем?

– Чуть позже позвоню и узнаю, – пообещал Данияр, гладя Русю по плечу. – А так… Могу сказать, что Иннокентий справится. Более того, он человек нервный – из-за того что приходится действовать без старших. Так что молодчику тому, боюсь, здорово не понравится, когда и как его скрутят.

Из-за вечерних пробок дорога до Митиного дома заняла около сорока минут. Карина и Данияр еще пару раз пытались дозвониться до парнишки-ворона, но теперь им вообще никто не ответил. Оставив машину у подъезда, все четверо быстро поднялись на пригорок и обошли трансформаторную будку.

Дрыхнет! Данияр, державший Русю за руку, ощутил, что вскипает. А через минуту, когда до него дошло, что именно видит, он взбеленился. Александр Михайлович первым шагнул к Мите, который, как и еще двое ребят лет семнадцати-восемнадцати, валялся на асфальтовой дорожке, проложенной вокруг трансформатора и спрятанной высокими травами, и вынул из его расслабленных пальцев пивную банку. Явно пустую. Поднес к носу, осторожно нюхнул и, сморщившись, сообщил:

– Намешали пива с водкой.

– Фу-у… – прошептала Карина.

– И что теперь? – спросила Руся, с брезгливой жалостью глядя на Митю. – Данияр, ты сумеешь его вывести из этого состояния?

– Нет, – резко сказал ворон. – Сам напился – пусть сам прочувствует все, что дает ему эта пьянь. С друзьями он встретиться захотел… Александр Михайлович, помогите мне поставить его на ноги. Карина, побудь рядом с Русей, пожалуйста.

Руся немедленно придвинулась к девушке-ворону. Та серьезно кивнула, взяла ее за руку, и они пошли за мужчинами, между которыми, жестко поддерживаемый, плелся бурчащий что-то Митя.

Они сунули его на сиденье так, что теперь Данияр оказался между ним и Русей, которая вновь крепко обняла его руку… Пока стояли в первой пробке, Александр Михайлович выразил общее любопытство:

– Данияр, что это значит? Я имею в виду твои слова – «сам прочувствует». Что может прочувствовать ворон в состоянии опьянения?

– Это переживают не все вороны, а только те, кто имеет дар сновидца, – неохотно отозвался Данияр и, скривившись, отвернулся от парнишки-ворона, который то ли вздохнул, то ли выдохнул: а-а-а… – Митя пока сам не понимает, но, трезвый, он свои сны контролирует – даже когда очень крепко спит. А в алкогольном угаре сны могут вырваться из-под контроля и увести хозяина в такие пропасти, выбраться из которых не просто сложно, но довольно-таки жутковато.

– Почему? – поторопилась спросить Карина.

– Ворон – существо не вполне нашего мира. И он, когда пьян, может проходить в сновидениях такими землями, что потом… – Данияр покосился на Русю. – Потом он будет вспоминать происходившее с ним во сне, как будто все это случилось наяву и совсем недавно. И что там с ним было – он будет помнить всю жизнь.

– Тогда это к лучшему, – спокойно заключил Александр Михайлович. – Если его в следующий раз позовут друзья, он сам расставит приоритеты, с кем быть и в каком состоянии. Пусть даже ему придется испытать… неприятные видения.

– Может, и так, – согласился Данияр и посмотрел на Митю чуть не с жалостью. – Только… не хотел бы я сейчас оказаться на его месте.

– Да он вроде выглядит так, будто с ним ничего и не происходит, – заметила Карина, тоже оглядываясь на парнишку-ворона.

– Будем надеяться… – пробормотал Данияр.

Но ближе к дому расхлябанный, обмякший до безобразия Митя стал постепенно превращаться в человека, который видит во сне что-то такое… Данияр угрюмо следил за ним. Парнишка-ворон выпрямился и сел более собранно. Его лицо стало сосредоточенным, пальцы сжались в кулаки…

– Он не проснется? – прошептала Карина, которую странный процесс преобразования Мити не просто заинтересовал, а, кажется, начинал страшить.

– Нет.

– Почему? Он же, похоже, избавляется от опьянения?

– Нет, не избавляется. Уже избавлен. Проблема в том, что он собирается с силами там, в неведомых землях, куда его унесло сном. Что значит – он столкнулся с опасностью.

– Ты так говоришь, как будто для Мити это и правда опасно, – прошептала Руся.

– Так и есть, – мрачно откликнулся ворон.

Они доехали до дома Данияра и Руси. Машина уже остановилась, когда девушки вскрикнули, а Александр Михайлович выругался: Митина голова резко откинулась на подголовник, словно парнишку-ворона ударили в челюсть, а из болезненно распяленного рта брызнула кровь.