Ольга Болдырева - Чужие души [litres]

Понадеялся, что спустя некоторое время они исчезнут, как и обычные. Но души, слившись в один комок, даже не думали растворяться.

Можно было их, конечно, просто выпустить и сделать вид, что я ни при чем и вообще ничего такого страшного не случилось, но интуиция просила повременить. Да и я надеялся исследовать это странное явление, когда вокруг станет поспокойнее. Самое печальное, теперь я знал, что вот такое же нечто, мерзкий червяк живет внутри меня.

Завернув флакон снова в бархат и убрав на дно футляра, я вынул небольшой серебряный скальпель и иглы. Еще мне требовался отрез ткани – на это сгодился старый носовой платок. Действие мне предстояло не сложное, но я давно не практиковался и не хотел ошибиться. Попытка-то у меня только одна. Вытащив из шкафа три маленькие бутылочки (и опять содрогнувшись при виде приспособлений ), я вернулся обратно в ванную и разлил по ним остатки зелья. Ритуал удобнее провести здесь, вымыть светлый кафель куда проще, чем потом выводить пятна с ковра. Теперь самое неприятное – примерившись, я скальпелем аккуратно вскрыл себе вену на левой руке. Больно, Триада! Пришлось придержать магию, тут же попытавшуюся залечить рану. В бутылочку для Козмы я добавил больше крови. В оставшиеся две – совсем понемногу.

Костлявая появилась быстро – даже не подождала значительной кровопотери. Криво усмехнулась, но я не увидел в ее оскале чего-то недоброго или угрожающего. Старая знакомая словно бы говорила, что в городе только я дарю ей возможность чаще развлекаться.

– Здесь десять лет. – Здоровой рукой я показал Смерти флакон с душой епископа.

Та, присмотревшись к нити, кивнула, подтвердив мои расчеты.

– Разделю их между тремя флаконами. Я не покупаю дополнительную жизнь людям, которые выпьют части души Кестежу, а прошу тебя взамен избавить их от болезни. Забери ее и дай людям прожить столько, сколько им полагалось бы, не подхвати они свой недуг. Договорились?

Костлявая задумчиво посмотрела на сосуды, затем на меня. Я знал, что она не откажется, предложение было ей выгодно, но не потянуть паузу Смерть не могла. Когда она наконец милостиво кивнула и исчезла, я сдавленно застонал от боли и поскорее залечил руку, крови и так натекло достаточно, можно было бы набрать еще пару флаконов.

Откупорив пробирку, я аккуратно подцепил рвущуюся на волю душу. Нить изо всех сил дернулась в сторону, но осознала, что ничего не выйдет, и затихла. Положив ее на платок, я проколол серебряной иглой душу посередине и быстро разделил скальпелем на три части. Козме выделил бо́льшую долю, чем ее клиентам. Закинув кусочки души в бутылки, я добавил немного сушеного шалфея для очищения и по несколько ягод рябины, хорошо перемешал зелье с моей кровью и жизнью епископа Дангело Кестежу.

Как я через силу заставил себя помыть пол в ванной и аккуратно убрать инструменты – не запомнил. Последним более-менее четким воспоминанием был чистый кафель, который я обвел довольным взглядом, и, опустившись на него, уснул, не в силах сделать несколько шагов до постели.

Под утро я все-таки заставил себя перебраться на кровать, так что пробуждение было комфортным – без ломоты в спине и без продутой сквозняком поясницей. Пару минут я с наслаждением тянулся, слушая соловьиный щебет под окном и любуясь, как комнату заливает солнечный свет, падающий через тюль ажурным узором.

По моим подсчетам, если всю неделю океан был спокоен, следующий корабль из Старого Света придет в порт завтра. И я бы очень хотел сегодняшний день посвятить полноценному отдыху, чтобы набраться сил перед встречей с погоней, но мне срочно требовалось найти новую жертву, чтобы иметь в запасе хотя бы одну душу. Так, исключительно на всякий случай.

Всего пару вечеров назад я плохо представлял, что делать с собственной жизнью. Но судьба сделала кульбит и подарила мне цель. Я собирался уцепиться за нее и руками, и, если потребуется, зубами.

Быстро приняв душ, я полез в шкаф за чистой одеждой и опять наткнулся на приспособления , которые вечно забывал кому-нибудь отдать. Пообещал себе обязательно разобраться с ними в ближайшее время, подхватил флаконы с готовым лекарством и направился вниз на поиски Козмы. Проходя мимо комнаты Дафны, спохватился, что забыл сказать Карелу о найденном претенденте на титул и состояние Дебро. Надеюсь, родственники упокоившегося герцога еще не успели придумать обходной путь для получения наследства? Сделав в уме пометку, я постучался в четвертую комнату, несколько минут постоял под дверью и, сообразив, что в номере пусто, направился на кухню.

Козма нашлась за столом, она задремала, положив голову на сложенные руки. Рядом стояла чашка с недопитым, давно остывшим чаем и сложенная газета. На первой полосе выделялась статья леди Шепсит о смерти епископа Дангело Кестежу.

– Эй! – Я осторожно тронул Козму за плечо, и она встрепенулась, едва не упав со стула. – Все в порядке?

Блудница смутилась и потерла ладонями лицо, приходя в себя.

– Да, извини, я не могла уснуть в комнате, решила посидеть здесь и сама не заметила, как все-таки закемарила. – Козма поднялась из-за стола, потянулась, разминая затекшие мышцы, и кивнула на газету. – Здесь пишут, что ты принимаешь участие и помогаешь городу в поисках убийцы. Это достойно, Кериэль!

Если бы…

– Выпей сразу. – Я поставил перед Козмой флакон с лекарством и сделал вид, что ужасно занят варкой кахве.

Несколько минут за спиной было очень тихо, будто она боялась даже вздохнуть, затем раздался звук откупоренной пробки и быстрые глотки. Мне было неловко, но в голове вертелись неуместные вопросы. Вот вылечится Козма, и что? Можно подумать, в комнате ее ждет собранная сумка и, выпив зелье, блудница покинет «Женский дом». Нет, конечно. И много ли времени пройдет до того, как ей опять не повезет с клиентом?

Мне вовсе не было жаль ни своей крови, ни души епископа. Я помог неплохому человеку, и от этого внутри, там, где обычно сидело мучительное чувство голода и пустоты, сейчас было тепло. Но все-таки я понимал, что даю Козме только отсрочку, а вовсе не новую счастливую жизнь. И, на мой взгляд, блудница придавала моменту слишком много внимания. Из-за этого мне было неудобно, будто я не оправдывал ожиданий.

Сварив кахве и доверху наполнив самую большую чашку, я быстро провел ревизию, посмотрев, что можно приготовить из имеющихся продуктов. Скоро на плите доваривалась овсяная каша, в которую я собирался для вкуса и сладости добавить немного свежих фруктов, в тазике мариновалось несколько килограммов куриного филе, рядом в большой кастрюле поднималось тесто для пирожков, а я заканчивал нарезать кабачки, с которыми планировал обжаривать курицу. Готовить на шестнадцать жильцов «Женского дома» оказалось не так-то просто, но я все равно получал от процесса колоссальное удовольствие.