Гай Кей - Тигана [litres]

– О, разумеется, – отвечает Дэвин, широко улыбаясь.

– Она не моя Элена, – бормочет Баэрд, упорно не отрывая глаз от дороги.

– Разве? – насмешливо удивляется Сандре. – Тогда кто же тот Баэрд, которому она все время передает через меня послания? Ты не знаешь этого парня?

– Никогда о нем не слышал, – лаконично отвечает Баэрд. Он еще несколько секунд сохраняет серьезное выражение лица, потом сдается и хохочет. – Начинаю припоминать, почему я предпочитал ходить в одиночку. А как насчет Дэвина, если уж ты об этом заговорил? Ты не думаешь, что Алаис тоже посылала бы ему сообщения, если бы могла?

– Дэвин, – беззаботно отвечает герцог, – просто ребенок, слишком юный и невинный, чтобы связываться с женщинами, особенно с такими, как эта коварная, опытная девица из Астибара.

Сандре старается казаться суровым, но ему это не удается; оба его собеседника знают его истинное отношение к дочери Ровиго.

– В Астибаре нет неопытных женщин, – возражает Баэрд. – И кроме того, он достаточно взрослый. У него на ребрах даже есть боевой шрам, который можно ей показать.

– Она его уже видела, – замечает Дэвин, получающий от этого разговора огромное удовольствие. – Она его бинтовала после того, как Ринальдо меня исцелил, – поспешно прибавляет он, так как оба собеседника вопросительно поднимают брови. – Ничего интересного. – Он пытается представить себе Алаис коварной и лицемерной, но ему это не удается. Хотя в последнее время он все чаще вспоминает ее такой, какой она предстала перед ним на подоконнике в Сенцио; и эту особенную улыбку на ее лице, когда он нетвердой походкой двинулся по наружному балкону к своей комнате.

– Они ведь приедут, правда? – спрашивает герцог. – Мне пришло в голову, что я мог бы потом вернуться домой на корабле вместе с Ровиго.

– Они будут здесь, – подтверждает Дэвин. – На прошлой неделе у них в доме играли свадьбу, а не то они бы уже приехали.

– Вижу, ты хорошо осведомлен об их планах, – серьезно замечает Баэрд. – И что ты собираешься делать после свадьбы?

– Я и сам хотел бы знать, – отвечает Дэвин. – У меня в голове десять разных вариантов. – Он явно говорит серьезнее, чем намеревался, так как оба друга внимательно прислушиваются к его словам.

– Например? – спрашивает Сандре.

Дэвин глубоко вдыхает и выдыхает воздух. Поднимает обе руки и начинает считать на пальцах:

– Найти отца и помочь ему снова устроиться здесь. Найти Менико ди Феррата и собрать труппу, которая должна была у нас быть перед тем, как вы сбили меня с пути. Остаться с Алессаном и Катрианой в Тигане и помочь им в том, что им надо сделать. Научиться управляться с кораблем в море, не спрашивайте зачем. Остаться в Авалле и построить башню вместе с Баэрдом. – Он колеблется; остальные улыбаются. Тогда он бросается вперед: – Провести еще одну ночь с Альенор в Борсо. Провести всю жизнь с Алаис брен Ровиго. Начать собирать заново слова и музыку всех песен, которые мы потеряли. Поехать через горы в Квилею и найти двадцать седьмое дерево в священной Роще. Начать тренироваться в беге для участия в Играх Триады следующим летом. Научиться стрелять из лука – и кстати, ты мне это обещал, Баэрд!

Он замолкает, потому что они уже хохочут, и он тоже, слегка запыхавшись.

– Кажется, в твоем списке больше десяти пунктов, – смеется Баэрд.

– Их еще больше, – отвечает Дэвин. – Хотите послушать?

– Мне кажется, я этого не вынесу, – говорит Сандре. – Ты слишком болезненно напоминаешь мне о том, как я стар и как ты молод.

При этих словах Дэвин становится серьезным. Он качает головой:

– Ты не должен так думать. За прошедший год не было такого момента, когда мне бы не пришлось стараться изо всех сил, чтобы от тебя не отстать, куда бы мы ни шли. – При этом он улыбается. – Ты не старый, Сандре, ты самый молодой чародей на Ладони.

Сандре усмехается. Поднимает левую руку: они ясно видят пустоту на месте двух пальцев.

– В этом есть правда. И я могу стать первым, кто сломает привычку прятать то, чем мы являемся, потому что я так ее и не приобрел.

– Ты серьезно хочешь отказаться от маскировки? – спрашивает Баэрд.

– Совершенно серьезно. Если мы хотим выжить на этом полуострове как единый народ, нам понадобится магия, чтобы сравняться с Барбадиором и Игратом. И с Кардуном, если подумать хорошенько. И я даже не представляю, какие силы теперь есть в Квилее; прошло столько лет с тех пор, как мы имели с ними дело. Мы больше не можем прятать наших чародеев, или Ходоков, не можем позволить себе не знать, как раньше, ничего о том, каким образом здесь возникает магия. Даже Целители – мы ведь ничего в них не понимаем. Нам нужно изучать нашу магию, ценить ее, разыскивать чародеев и обучать их, и, кроме того, нужно найти способы их контролировать. Ладонь должна открыть магию, иначе магия снова погубит нас когда-нибудь, как это произошло двадцать лет назад.

– Ты считаешь, что мы можем этого добиться? – спрашивает Дэвин. – Создать здесь единый народ из девяти разных.

– Я знаю, что можем. И думаю, что добьемся. Держу пари против вас обоих, что Алессан ди Тигана будет провозглашен королем Ладони на Играх Триады в следующем году.

Дэвин быстро поворачивается к Баэрду, щеки которого внезапно заливает румянец.

– Он согласится? – спрашивает Дэвин. – Он это сделает, Баэрд?

Баэрд смотрит на Сандре, потом быстро переводит взгляд обратно на Дэвина.

– А кто еще может это сделать? – наконец отвечает он. – Я даже думаю, что у него нет выбора. Задача объединить этот полуостров была делом его жизни с пятнадцати лет. Он уже стоял на этом пути, когда я разыскал его в Квилее. Думаю, что ему на самом деле хотелось бы найти вместе с тобой Менико, Дэвин, и несколько лет заниматься музыкой вместе с вами обоими, Эрлейном и Катрианой, и с танцовщицами, и с кем-то, умеющим играть на сиринье.

– Но? – спрашивает Сандре.

– Но он тот, кто всех нас спас, это каждый знает, и каждый знает, кто он на самом деле. После двенадцати лет скитаний он знает больше важных людей в каждой провинции, чем кто-либо другой. Это он заставил всех нас увидеть будущее. И он, кроме того, принц Тиганы, и в самом расцвете сил. Боюсь, – при этом слове он морщится, – что не вижу, как он смог бы этого избежать, даже если бы захотел. Думаю, для Алессана все только начинается.

Они несколько мгновений молчат.

– А как ты? – спрашивает Дэвин. – Ты пойдешь с ним? Чего тебе хочется?

Баэрд улыбается.

– Чего мне хочется? Ничего настолько возвышенного. Мне бы очень хотелось найти сестру, но я начинаю понимать, что она… ушла, и я, возможно, никогда не узнаю, куда или как. Я буду рядом, как только понадоблюсь Алессану, но больше всего мне хочется строить. Дома, храмы, мосты, дворец, полдюжины башен здесь, в Авалле. Мне необходимо видеть, как они растут, и я… Наверное, это часть того же самого желания, но я хочу завести семью. Нам нужно, чтобы здесь снова появились дети. Слишком много людей погибло. – Он на мгновение переводит взгляд на горы, потом обратно.