Гай Кей - Тигана [litres]

Позднее, в середине лета, Дэвин оживит в памяти образ их пятерых в этот первый час долгого путешествия на юг, и это воспоминание заставит его почувствовать себя очень старым.

В тот день он был молод. В каком-то смысле все они были молоды, пусть и недолго, даже Сандре, который вместе с остальными подхватывал припевы тех песен, которые знал, вполне сносным баритоном. Он заново родился в новом облике, заново обрел надежду на исполнение своей давней неувядающей мечты.

Дэвин перехватил у Катрианы мелодию третьей песни, и его чистый голос полетел вдоль дороги. Опережая их, песня летела вперед по залитой солнцем извилистой тропе к Чертандо, к владелице замка Борсо, кем бы она ни была, и к тому, что Алессан ожидал найти в горах.

Но сначала, ближе к закату, они нагнали на дороге путника.

Само по себе это не было необычным. Они все еще находились в Феррате, в густонаселенной местности к северу от форта Чиороне, там, где оживленные тракты из Тригии и Корте пересекали дорогу с севера на юг, по которой они двигались. С другой стороны, одинокие путешественники встречались достаточно редко, чтобы Дэвин присоединился к Баэрду, осматривая обочины в поисках возможной засады.

Обычная предосторожность, но они находились в местности, где воры долго не живут. К тому же было еще светло. Затем, подъехав поближе, Дэвин увидел маленькую арфу, висящую на спине у незнакомца. Трубадур. Дэвин улыбнулся; трубадуры почти всегда были хорошими попутчиками.

Человек обернулся и ждал, когда они его нагонят. Когда Катриана остановила первую повозку рядом с ним, он отвесил ей такой глубокий, по-придворному грациозный поклон, что тот выглядел пародией на пустынной дороге.

– На протяжении последней мили я наслаждался вашей музыкой, – сказал он, выпрямляясь. – Должен сказать, что ваш вид нравится мне еще больше. – Он был высоким, немолодым, с длинными седеющими волосами и быстрыми глазами. Он улыбнулся Катриане той улыбкой, которой славились трубадуры Ладони. Его зубы были белыми, несмотря на морщинистое лицо.

– Направляетесь на юг вместе с весной? – спросила она, вежливо улыбнувшись в ответ на его лесть. – Привычный маршрут?

– В самом деле, – ответил он. – Привычный маршрут в обычное время. И мне очень не хочется говорить такой молодой и прекрасной девушке, как вы, сколько лет я уже хожу по этому маршруту.

Дэвин спрыгнул с повозки и подошел поближе к этому человеку, проверяя свое предположение.

– Возможно, я мог бы догадаться, – с улыбкой сказал он, – потому что, кажется, я вас помню. Мы одновременно выступали в Чертандо в сезон свадеб. Вы играли на арфе в труппе Бернета ди Корте два года назад?

Острые глаза обежали его с головы до ног.

– Это правда, – признался трубадур, помолчав секунду. – Меня зовут Эрлейн ди Сенцио, и я действительно один сезон работал с труппой этого проклятого Бернета. Потом он надул меня при расчете, и я решил, что одному мне будет лучше. Я так и понял, что слышу голоса профессионалов. Так вы музыканты?

– Дэвин д’Азоли. – Ложь далась легко. – Я несколько лет работал у Менико ди Ферраты.

– И явно занялся теперь другими делами, поприбыльнее, – заметил Эрлейн, бросая взгляд на их тяжело груженные повозки. – Менико все еще путешествует? Еще больше растолстел?

– Ответ «да» на оба вопроса, – сказал Дэвин, пряча чувство вины, которое до сих пор охватывало его при мысли о его бывшем руководителе труппы. – И Бернет тоже, насколько я слышал.

– Чтоб он пропал, – тихо буркнул Эрлейн. – Он мне остался должен.

– Ну, – произнес Алессан, глядя вниз со своего коня, – здесь мы вам не поможем, но, если хотите, можем подбросить вас до Чиороне на ночлег до начала комендантского часа. Можете ехать с Баэрдом, – быстро прибавил он, так как Эрлейн смотрел на свободное место рядом с Катрианой.

– Я был бы вам глубоко признателен… – начал Эрлейн.

– Мне не нравится форт Чиороне, – вдруг вмешался Сандре. – Там вечно надувают и слишком многим становится известно, что ты везешь и куда направляешься. Слишком там много подозрительных личностей. Ночь наступает теплая, и мне кажется, здесь нам будет лучше.

Дэвин с удивлением взглянул на герцога. Он впервые слышал от него подобные высказывания.

– Ну, в самом деле, Томаз, не понимаю почему… – начал было Алессан.

– Ты меня нанял, купец, – прорычал Сандре. – Ты хотел, чтобы я на тебя работал, и я делаю свою работу. Если не хочешь слушать, заплати немедленно, и я найду того, кто захочет. – Его глаза свирепо сверкали в глубоких глазницах на черном лице.

Никто из них не заблуждался по поводу его тона. Все поняли, что у Сандре есть веская причина для такого поведения.

– Немного повежливее, пожалуйста, – огрызнулся Алессан, разворачивая своего коня к герцогу. – А не то я и в самом деле выгоню тебя, и тащи тогда свои старые кости обратно в поисках другого идиота, который будет тебя терпеть. Я ухитрился, – обратился он снова к Эрлейну, – найти самого самоуверенного карду на дорогах Ладони.

– Они все самоуверенные, – ответил трубадур, качая головой. – Это из-за их кривых сабель.

Алессан рассмеялся. И вслед за ним Дэвин.

– Остался еще целый час до темноты, – недовольным голосом заметил Баэрд. – Мы легко сумеем добраться до форта. Зачем спать на голой земле?

Алессан вздохнул.

– Знаю, – ответил он. – Мне очень жаль. Но для нас эта дорога новая, а для Томаза нет. Полагаю, нам придется его послушаться, иначе мы только зря тратим деньги, оплачивая его услуги, правда? – Он оглянулся на Эрлейна и пожал плечами: – Так что мы не сможем подбросить вас до Чиороне.

– Нельзя потерять то, чего у тебя никогда не было, – улыбнулся трубадур. – Я обойдусь.

– Мы вас приглашаем к нашему костру, – вмешался Дэвин, надеясь, что правильно истолковал быстрый взгляд герцога. Он все еще не понимал, что задумал Сандре.

К его удивлению, Эрлейн покраснел; он выглядел слегка смущенным.

– Благодарю за приглашение, но у меня с собой нет ничего, что я мог бы предложить на общий стол или к общему очагу.

– Ты действительно долго бродишь по дорогам, – уже более мирным тоном заметил Сандре. – Я уже много лет не слышал этой фразы от человека, рожденного на Ладони. Эта традиция давно забыта.

– У тебя ведь есть арфа, – вмешалась Катриана как раз в нужный момент и самым приветливым голосом. Она несколько мгновений смотрела прямо на Эрлейна, потом снова скромно опустила глаза.

– Действительно, – через секунду ответил трубадур, подтверждая очевидное. Он пожирал Катриану взглядом.

– Тогда вы придете далеко не с пустыми руками, – твердо сказал Алессан. – Дэвин и моя сестра поют, как вы уже слышали, а я немного играю на свирели. Арфа добавит нежности пению после ужина под звездами.