Кирилл Корзун - Выбор клинка [litres]

– Форма тебе к лицу, Леон. Причёска не по уставу школы, но так даже лучше. Старшекурсникам и не такое сходит с рук.

Улыбнувшись, я галантно запечатлел поцелуй на кончиках её пальцев и повернулся к зеркалу. В отражении присутствовал смутно знакомый высокий и слегка бледноватый парень со шрамом на лице, затянутый в чёрную военную форму с золотистыми аксельбантами на правом плече.

Пепельно-серые волосы успели значительно отрасти, и поначалу я несколько растерялся, но Натали собственноручно заплела мне несколько тонких косичек наподобие тех, что я видел в школе у Хельги и других варягов. На мой вопрос, не вызовет ли это ненужных вопросов или возмущения, девушка только отмахнулась:

– Учитывая, насколько ты популярен среди кадетов, быть тебе законодателем моды на остаток учебного года. Таким способом заплетают волосы только полноправные воины. Да и варяги оценят реверанс в сторону древних традиций. Социализация, Лео, социализация…

Одёрнув ремни портупеи, проверил крепления планшета и перебросил через плечо сумку. Как оказалось, в палате меня поджидал не только полный комплект школьной формы, но и все остальные необходимые для учёбы предметы. Даже несколько учебников завалялось.

– Не провожай, – донеслось до меня от двери. – Увидимся в школе, а до того времени нам лучше нигде не появляться вместе. До встречи, mon cher…

Довершив прощание воздушным поцелуем, Натали мягко выскользнула из палаты, оставив меня в смешанных чувствах – её визит не только сумел погасить пожар моей ярости, но и многое расставил по своим местам. А уж как тяжело нам оказалось сдержаться…

Всему своё время и место.

Жизнь налаживалась и делала это со свойственным ей цинизмом: после поцелуев и будоражащих, страстных прикосновений мы перешли к непростым разговорам. И успели многое обсудить, в том числе и то, как нам быть дальше. Не скажу, что меня всё устраивало, но…

– Ах, какая женщина! – многозначительно изрёк староста, проникая ко мне в палату и прикрывая за собой дверь. – Считай, что мёртвого на ноги подняла одним своим присутствием! А мои только учебники приносят и пичкают странной едой.

– У девочек всё хорошо? – поинтересовался я, оборачиваясь к другу и оглядывая его с головы до ног. Ему школьная форма шла не меньше, чем мне, и в некотором плане он носил её куда более элегантно. Помимо мундира на его плечах красовалась шинель из плотного чёрного сукна.

– Само собой разумеется. Мама за ними приглядывает и уже души в них не чает. Сёстры в восторге от будущей свекрови, – рассмеялся рыжий, перекидывая мне ещё одну шинель, скатанную в тугой рулон. – Нас уже ждут в школе. Ты со мной или…

– Или. Есть парочка неотложных дел, – стараясь оставаться невозмутимым, я дёрнул уголком рта, вспомнив о «наречённой». – Да и Гену с Аллой надо навестить.

– О, так ты не в курсе? – удивлённо вскинул брови Лёха. – «Сибирский Вьюн» заполучил контракт от княжества. Все наёмники сейчас на основной базе за городом, туда же стягивается военная техника с клановыми гербами.

– Похоже, что князь решил воспользоваться моим предложением…

– Ты о чём?

– Потом, Лёха, всё потом. Подбросишь до центра?

Как ни крути, но я был рад вернуться в Сибирск и вновь ощутить под ногами брусчатку его улиц. Подставив лицо кусачему морозному ветру, я неторопливо приближался к отелю, в котором остановилась Илана. Меховая шапка с кокардой и шинель из зимнего обмундирования кадетов отлично справлялись со своей задачей, уберегая меня от объятий суровой зимы. Я хотел, как следует проветриться и подумать перед тем, как начать разбирательство с бывшей невестой. И потому кружил по кварталу вокруг отеля почти битый час, петляя по оживлённым улицам и периодически вглядываясь в лица прохожих.

И, как это часто случается, цель отыскала меня самостоятельно…

– Лео! – махая рукой, Илана выскользнула из плотного кольца охраны и метнулась ко мне навстречу, цокая по камню мостовой каблучками сапожек. – Как я рада…

– Не приближайся… – ледяным тоном произнёс я, вытянув руку перед собой, и обозначил ей расстояние между нами. – Стой, где стоишь!

Девушка замерла соляным столбом и испуганно расширила глаза, в которых отчётливо читалось понимание. Краем глаза я видел, как её охрана образовала новое кольцо, ненавязчиво оттесняя и отсекая от нас прохожих. А потом шаманка плотнее запахнула короткую шубку и всё же осмелилась попытаться приблизиться.

«Когти Духа» бесшумно вспороли воздух и с треском взломали брусчатку перед её ногами.

– Не приближайся ко мне, если тебе дорога жизнь… – чувствуя, как ярость вновь берёт верх, я прикрыл глаза и сделал глубокий вдох.

– Так это был ты… Я думала, что прогневала предков, а это был ты… – сбивчивая речь девушки доносилась как будто издалека. – Алан! Он в своём праве, не вмешивайся!

Открыв глаза, я с удивлением увидел стоявшего между мной и девушкой начальника её охраны. Картинка сложилась окончательно.

– Понятия верности и чести для народа Э’Вьен – пустой звук, – роняя слово за словом, я говорил и наблюдал за тем, как опускаются плечи и гаснут глаза стоявших передо мной. – Вы предпочли предательство там, где достаточно было искренности и правды… Там, где достаточно было лишь подождать. Я задолжал тебе жизнь, Илана. И возвращаю долг сторицей, потому что не стану забирать его голову и сохраню тебе жизнь. Не спорь со мной и возвращайся домой, Видящая! Договор с народом Э’Вьен пока ещё в силе…

– Лео!

– Ты утратила право обращаться ко мне подобным образом. И больше не попадайся мне на глаза…

Крутанувшись на каблуках, я быстрым шагом пошёл прочь. Замешкавшийся охранник отлетел в сторону, столкнувшись с моим плечом, послышался глухой и недовольный ропот, но окрик Диннатова разом заткнул рты. И хвала богам, потому что моя ярость искала возможности выплеснуться наружу.

Принятое мной решение было излишне мягким и противоречащим тем нормам, что закладывались в моё воспитание. Даже по законам Российской империи за подобное я был вправе устроить кровавую баню. Но… я на самом деле задолжал ей одну жизнь. И мой долг был оплачен сполна!

Лавируя в оживлённом людском потоке, я подставил лицо лучам зимнего солнца и впервые за долгое время смог по-настоящему улыбнуться.

Жизнь уже не казалась мне столь безнадёжной, как прежде. Жизнь продолжалась. Меня предавали, пытались убить или использовать, любили, берегли, поддерживали. Всё как у всех, и, наверное, стоило привыкнуть к этому, а не заламывать руки по любому поводу.

Иногда возникали мысли: а что, если убрать Леона Хаттори из уравнения жизни? Всем ведь станет только лучше и легче, во всяком случае, моим близким и родным людям уж точно больше не будет угрожать опасность. Но Натали отчасти убедила меня в обратном, а Илана помогла сделать окончательный вывод.