Сергей Лукьяненко - Наваждение. Лучшая фантастика – 2022 [сборник litres]

– Я совершенно трезв, – менеджер помотал головой, будто отказываясь признавать реальность. – Вот, полюбуйтесь…

Чего здесь только не было – каждый предмет на своем месте, в поролоновом гнезде, в соответствующей коробке, с непременным инвентарным номером. Молотков имелось три, разной величины, все с квадратными бойками.

В то время как предмет, которым убили посла, не имел углов или выступов.

– Больше нет ни одного молотка, господин детектив, – менеджер говорил с чувством, так патетически, будто приносил вассальную присягу. – И вообще ни одного инструмента, кроме тех, что вы видите. Здесь ничего случайного, каждую железку можно отследить по документам! Я учитываю в этом доме каждую скрепку!

И он воздвиг перед Лео стопку подшитых бумаг: инструкции и техпаспорта на микроволновку и духовую печь, стиральную машину, автоматический пылесос и сотню других приборов, включая мини-сауну и теннисную пушку для тренировок.

– В штате не предусмотрена должность техника, – менеджер хотел бы говорить с достоинством, но получилось что-то среднее между жалобой и похвальбой. – Все приходится делать самим. Если полка покосилась или труба протекла, к примеру…

Он привычным жестом полез в карман пиджака и вытащил садовые резиновые перчатки. Надел, будто собираясь немедленно приступить к работе, и тут же, спохватившись, снял и спрятал обратно в карман.

– В доме есть статуэтки? – спросил Лео. – Сувениры, металлические вазы? Гантели? Любые предметы, которыми можно убить человека, ударив по голове?

– Вы что же, думаете, – менеджер попытался разгневаться, но вместо этого икнул, – это мог сделать кто-то из нас?!

– Вы правша?

Менеджер кивнул, будто клюнул. Встретился глазами с Лео. Съежился, втянул голову в плечи:

– У нас… сувениры, вазы… коллекция фарфора. А не чугуна! А ваши намеки… оскорбительны.

Какие уж тут намеки, мрачно подумал Лео.

– У меня алиби, – нервно покашливая, сообщил секретарь. – Во время убийства я разговаривал с женой – удаленно, она подтвердит. Мы говорили с часа ночи, когда посол вернулся с приема, до половины второго, когда он был уже… когда я нашел его.

– Вы понимаете, что жена – не очень хороший свидетель для алиби?

– Зато провайдер связи – отличный свидетель. – Секретарь улыбнулся, будто выкладывая на стол убийственный козырь. – Запросите данные провайдера, они подтвердят факт международного разговора.

– Что вам мешало установить связь, оставить компьютер в комнате, пойти и убить посла?

Секретарь запнулся и замер с открытым ртом. На лице у него отразилось паническое усилие – он был похож на человека, который в людном месте роется в кармане, где только что лежал кошелек.

– Но, – секретарь сглотнул, – там еще была теща… она заходила в комнату и выходила… теща – это хороший свидетель?

– Возможно, – сказал Лео. – Ваши коллеги, сотрудники посольства, – где находились в этот момент?

– Мы оба семейные люди. – Менеджер тоскливо потер горящие, как у школьника, уши. – У меня двое детей, у Валентины… поварихи… у нее сын. Мы не собираемся ничего менять… Неужели мы должны… вот так признаваться в адюльтере, под запись, под диктофон?

– Если хотите подтвердить свое алиби.

– Вы что, никогда не изменяли жене?! – Менеджер поднял на Лео грустные воспаленные глаза.

– У меня не было жены, – сказал Лео.

– Почему? – удивился менеджер. – Или… у вас муж?

– Я никогда не состоял в браке, – сказал Лео со сталью в голосе. – Ни с кем! И это совершенно не относится к делу… А вам, считайте, повезло, если вы с поварихой были вместе в момент убийства. Я допрошу вас по отдельности и сопоставлю детали.

– Какой вы черствый нехороший человек, – сказал менеджер безнадежно.

Посол жил аккуратно и скромно, совсем не пил в отличие от менеджера. Держал в кабинете книжный шкаф без единого художественного текста – только исторические монографии, мемуары политиков и воспоминания спортсменов, в основном теннисистов. Его всерьез интересовала культура великанов, и он собрал, кажется, всю доступную по теме литературу. Сейф в его кабинете запирался кодом «1–2–3–4».

Отпечатки тут тоже имелись – посла. Секретаря. Поварихи. Несколько «пальцев» менеджера, меньше прочих, учитывая его манеру носить в кармане рабочие перчатки.

Рядом с книжным шкафом стояла легкая стремянка – посол не ленился дотягиваться до верхних полок. Лео позаимствовал стремянку, чтобы заснять место преступления с самой высокой точки, из-под потолка. Он любил смотреть на предметы сверху, это помогало систематизировать наблюдения.

Когда Лео закончил осмотр, солнечный луч упал снаружи, из великанского оконного проема, накрыл посольский особняк, заглянул в кабинет, в последний раз осветил мертвого посла и отразился в лужице подсохшей крови. Оба окна – маленькое, в особняке, и большое, в комнате великанов, – выходили на юго-запад.

Лео облокотился о подоконник. Унылый пейзаж, он же интерьер: вместо неба, деревьев, улиц, газонов посол каждый день принужден был любоваться белыми стенами внешней гигантской комнаты и серым пространством пола, на котором единственным цветным пятном выделялся ярко-зеленый теннисный корт. Наверное, посол много раз вот так стоял, подняв взгляд к источнику света, пытаясь увидеть что-то за внешним, великанским окном. Что там можно различить? Размытая синева, очертания облаков, солнечный луч; Лео задумался. А что увидит великан, вздумай он заглянуть снаружи?

В ночь убийства внешнее окно стояло открытым, по настоянию посла. Тот требовал, чтобы гигантская комната хорошо проветривалась, когда позволяет погода. В кабинете горел приглушенный свет, силуэт человека в проеме был отлично виден снаружи, и снайпер не мог бы промахнуться… Но пуля из винтовки великанов разорвала бы посла на части и не оставила сомнения, кто это сделал.

Значит, стреляли не из винтовки. Пневматическая труба с оптическим прицелом? Великаны сильны в механике в отличие от электроники. Идея с выстрелом через окно – пока единственная версия, предполагающая невиновность посольских. Но где снаряд?

Лео заглянул под стол и под книжный шкаф. Осторожно передвинул тело, ничего нового не нашел. Могли выстрелить куском льда, думал Лео, но лед бы растаял, и осталась бы влага. А этого нет; простой естественный вывод: орудие великанов изъяла из комнаты Эльза.

Дрогнул воздух – снаружи открылась огромная дверь. Затрясся пол, не катастрофически, но ощутимо. Лео отпрянул в глубь комнаты; вероятно, проживи он в этом особняке подольше – привык бы и не обращал внимания. Но покуда не привык – он мечется, как мышь, и хорошо, что никто не видел.