Виктория Козлова - Последний костер [litres]

Идти пришлось долго. Возможно, коридоры не были столь уж длинны, но люди шли очень медленно, осторожничая и опасаясь всего, что могло породить их воображение. Вопреки ожиданиям, никаких нападений и других неожиданностей не случалось.

– Смотреть! – воскликнула вдруг Вигдис. – Обои!

И действительно, в одной из комнат, мимо которых они проходили, стены были покрытыми темно-синими тканевыми обоями без следа плесени.

– Удивительно, как они смогли так сохраниться, – прошептал Мальфри. – Столько лет прошло, уже все должно было давным-давно сгнить! Неужели Идрису сюда нет пути?

– Раз время не властно здесь, то за второй дверью точно все сохранилось, – заметил Сурт.

Переглянувшись, они поспешили дальше по коридору, теперь почти не осматриваясь по сторонам и не заходя в однообразные и пустые комнаты. Хотя не все из них были пусты – иногда их взглядам открывались низкие кровати и шкафы. В такие комнаты исследователи заглядывали, надеясь найти что-нибудь интересное.

Наконец путь привел их к еще одной двери. Она была из цельного куска металла, а посредине какой-то умелец нарисовал человеческое лицо, только вместо носа был свиной пяточек.

– Пароль, – проскрежетало лицо, дергая пяточком.

В едином порыве все отхлынули назад, в священном трепете взирая на говорящую дверь.

– И как я должен помочь это открыть? – спросил скальд, опасливо подходя ближе.

Лицо на двери, скосив глаза на мужчину, снова потребовало какой-то «пароль».

Ни говоря ни слова, командир указал рукой на неприметную дверцу справа. Осторожно приблизившись, Мальфри повернул ручку и вошел внутрь, да так и застыл с открытым ртом.

Вся комната была усеяна бумагами. Это были вырванные страницы из книг, какие-то тетради и пустые корешки. Они валялись на полу, на столе, на полках стеллажа, вся комната была усеяна древними записями.

– Невероятно, – прошептал скальд.

Вигдис подумала, что он сейчас расплачется. Его голос дрожал, глаза горели сумасшедшим блеском, руки тряслись. Ее муж грезил древними знаниями, он знал едва ли не все существующие и когда-либо существовавшие языки, он помнил все известные старые песни и сказания, его сознание постоянно витало там, в далеком прошлом, и вот теперь он оказался в колдовских руинах, где знания просто так валялись на полу, бери – не хочу.

Мальфри смог удержать себя в руках. Он прошел вперед, поднял несколько бумаг с пола. Проглядел их, а потом повернулся к оставшимся в коридоре воинам.

– Мне понадобится время. Здесь очень много записей и не факт, что в них сказано об этом «пароле».

– У нас припасов на неделю, – кивнул командир. – Ищи, бард.

Мальфри его уже не слышал. Он полностью погрузился в записи.

– Мальфри? Мальфри, дорогой, оторвись ты от этих бумаг! Тебе нужно поесть.

Скальд отвел взгляд от кипы листов, что держал в руках и поднял глаза на Вигдис, однако жены он не видел. Перед глазами стояли древние символы, а сознание витало где-то очень далеко. Прошло некоторое время прежде чем взгляд его стал осмысленным, и он вспомнил, где находится и что от него хотят.

– Поесть? Но я же ел совсем недавно, я еще не голоден…

Как бы протестуя против этого заявления, желудок его громко заурчал, и скальд скривился, услышав неприятный звук.

– Мальфри, это было утром. А сейчас уже глубокая ночь.

Оглядевшись по сторонам, мужчина с запозданием вспомнил, что они находятся в подземелье и время так просто не определишь. Но раз Вигдис говорит, что уже ночь, то наверняка так и есть. Поднявшись с пола, он перешел в соседнюю комнату, где их команда устроила свой лагерь. Сам Мальфри здесь только иногда спал, все свое время проводя в той небольшой комнатушке, полной бумаг.

– Как успехи? – поинтересовался командир, с прищуром глядя на скальда.

– В большинстве своем здесь находятся дневники, как называет их некий Д. – «Журнальные записи». Очевидно, это место служило древним в качестве некоего исследовательского здания, хотя что исследовали и кто, я пока сказать не могу. Встречаются так же информационные листовки и записи от руки, в которых… О. Вы, наверное, спрашивали про ключ. Нет, к сожалению, пока никаких сведений о том, как открыть дверь.

С благодарностью приняв у Вигдис пищу, скальд принялся задумчиво жевать, иногда останавливаясь и невидяще глядя в пустоту. Сначала он ел прямо там, в комнате с записями, но после Вигдис настояла, чтобы он хоть иногда делал перерывы, и Мальфри был вынужден сдаться под напором жены. К тому же, перерывы помогали ему прийти в себя и браться за изучение бумаг с новыми силами.

Из тех разрозненных записей, что он уже прочитал, становилось ясно, что все здание представляло собой огромный исследовательский комплекс, а большинство комнат, что они прошли, служили спальнями для множества людей. Мальфри не мог понять, что именно здесь изучали, однако узнал, что большинство записей относятся к примерному времени похищения огня. Также ему стало известно, что эти развалины покидали не в спешке, а организованно, вынося все, что можно вынести и оставляя совсем ненужное – этим и объяснялись пустые комнаты.

– У тебя осталось два дня, скальд, – хмуро сказал командир. – Если не придумаешь, как попасть внутрь, придется вернуться. Сам понимаешь, в этом случае все потраченные на тебя деньги придется компенсировать…

– Здесь слишком много записей! – запротестовал скальд. – По-хорошему сюда нужно нагнать толпу разнообразных жрецов и хорошенько все рассортировать, прежде чем приступать к изучению. Вы видели, сколько там бумаг? Да на простой перебор уйдут недели!

– Меня это не волнует, – отрезал мужчина. – Тебя наняли, чтобы ты сделал работу, так что, будь добр, работай.

– Я работаю. Как могу быстро. Сегодня я выяснил, что за этой дверью, скорее всего, находится одна комната – кабинет начальника.

– Значит, там должно храниться самое важное, – заметил Сурт.

Мальфри не стал делиться своими подозрениями о том, что, скорее всего, кабинет будет абсолютно пуст. Это ничего не изменит, а если он окажется прав, то останется шанс выйти сухим из воды. Уверенность в том, что их с женой собираются пустить в расход, крепла с каждым днем, проведенным в развалинах. Хотя какие же это развалины? Внутри, в глубине, здание сохранилось фактически в первозданном виде, что не переставало удивлять скальда. Судя по тому, что ему удалось обнаружить, к этому действительно приложили руку жрецы Идриса, но вот что именно они сделали, оставалось загадкой.

Мальфри не переставал сокрушаться тому, сколько же знаний оказалось утеряно после злодеяния Мары. Огонь уходил из мира постепенно, незаметно, и люди оказались совершенно не готовы к катастрофе, что наступила исподволь. Как лягушка, которая не замечает постепенный нагрев воды, пока не сварится заживо, люди продолжали спокойно жить, пока не стало слишком поздно. Ситуация ухудшалась еще и тем, что многие жрецы упали духом и потеряли веру. Лишь единицы смогли сохранить в себе священный огонь, и только они помогли человечеству пережить те темные времена. Именно тогда зародилась концепция странствующих клириков, которые спасали целые города от вымирания в холодные зимы. А зимы тогда были страшные – Мара ликовала и хотела разделить радость своей победы со старшей сестрой, богиней над богами. Тысячи и тысячи людей погибли в то время, пока орден Анвара не переформировался, приняв такой вид, какой он имел и поныне. Человечество выжило, приспособилось существовать в мире без огня, но за это была уплачена высокая цена.