Джефф Уилер - Королевская отравительница [litres]

Это предсказание назвали пророчеством об Ужасном Мертвеце, потому что, когда он вернется, будет много войн и кровопролития. Эта легенда не записана, но люди верят в нее. Это слухи, разлитые в виде сплетен и поданные в сосуде лжи. Король Эредур утверждал, что он был Ужасным Мертвецом. Это уловка, которую многие использовали, чтобы захватить престол. Но такова природа пророчеств. Есть много пересудов на эту тему. Я знаю, что окситанцы боятся этого пророчества. Для них оно, безусловно, ужасно. Но в данном случае, Оуэн, я не могу сказать, что является правдой, а что ложью. Я не знаю.

Оуэн провел рукой по прохладному гладкому камню колодца. Он продолжал смотреть в глубину, желая увидеть собеседницу.

– Ты действительно там? – спросил он.

– Да, – ответила она, в голосе ее слышалась улыбка. – Теперь вот что. Ты сказал, что хочешь помочь.

– Смогу ли я? – спросил он. Надежда росла в нем.

– Оуэн, ты сам и есть самая большая помощь. Ты единственный, кто может спасти свою семью.

Он наклонился вперед так далеко, что чуть не упал.

– Правда? Как?

– Ты скажешь королю, что твоя семья виновна в измене.

Его надежда внезапно угасла.

– Анкаретта?

– Послушай меня, мой мальчик. Вердикт Высокого суда уже определен. В этой книге, должно быть, достаточно доказательств, чтобы осудить твоих родителей. Я ничего не могу с этим поделать. Король уже все решил для себя. Он будет использовать герцога Хорвата для исполнения своей воли и отправления королевского правосудия. Независимо от того, что будет сказано завтра на сессии, твоя семья будет признана виновной в измене и подвергнется аттинктуре. Ты знаешь это слово?

– Нет, – жалобно простонал Оуэн. Его замутило.

– «Аттинктура» означает конфискацию владений и лишение наследственных прав в результате смертного приговора за государственную измену или нарушение вассальной верности. Это значит, что король отберет Западную Марку у твоей семьи и уничтожит всех. Тогда он сам может претендовать на герцогство как владение короны или передать его другому человеку. Так это происходит. И произойдет завтра. Что мне нужно знать, так это содержание книги. Потому что у тебя сегодня будет сон, Оуэн, и ты поделишься им с королем до того, как начнется судебная сессия. Ты признаешь измену своей семьи. Ты покажешь свой дар, и это удивит короля. Но король увидит, что ты используешь свою силу ради его выгоды, и он проникнется к тебе доверием. Высокий суд, Оуэн, – это твое испытание на верность. Твои родители уже провалили собственное. Они провалили его несколько месяцев назад, когда твой отец не сражался за короля на Амбионском холме, пока не стало слишком поздно. Твой отец теперь бесполезен для короля, ибо король никогда не сможет больше ему доверять. Северну необходимо знать, будешь ли ты ему верен.

Слезы жгли глаза Оуэна.

– Но я не хочу, чтобы моя семья умерла! – выдохнул он, чувствуя себя совершенно несчастным.

– Я знаю, знаю, – успокаивала его Анкаретта, боль в ее голосе усиливалась. – Но ты можешь спасти их, Оуэн. Слушай. Не позволяй отчаянию захватить тебя. Я сделаю все возможное, чтобы помочь. – Ее голос смолк, и Оуэн подавил рыдания.

– Слушай меня… – прошептала она, ее голос был совсем тихим. – Твой сон раскроет измену родителей. Я выясню, что написано в черной книге, чтобы рассказать тебе сегодня вечером. Это укрепит твою репутацию провидца.

– Но как? – спросил Оуэн в замешательстве. – То, что сделали мои родители, было в прошлом. Почему знание этого убедит короля, что я вижу будущее?

Он услышал звук приближающихся шагов, и когда поднял глаза, то увидел, что к нему шагает герцог Хорват с выражением беспокойства на лице.

– Хорват идет, – нервно прошептал Оуэн.

– Слушай внимательно, – сказала Анкаретта. – Даже если кто-то уличен и признан виновным, король может проявить милосердие и простить его. Мы создадим будущее. Твой сон предскажет, что король помилует твою семью и изгонит ее из королевства. Изгнание. Вот то, что твой сон должен подсказать ему. Я проработаю детали сегодня вечером. Я найду тебя до рассвета.

– Он почти здесь! – предупредил Оуэн.

– И во сне, – прошептала она, голос из колодца звучал призрачно, – крыса умрет.

Лорд Кискаддон – сломленный человек, шелуха. Он тот, кто стоит на краю водопада и видит, как стремительно движущаяся вода влечет его к гибели. Как бы он ни дергался, он не может победить течение. Он почти сразу разоткровенничался с совершенно незнакомым человеком, более того, с иностранцем! О чем он больше всего жалеет? Книга Танмора свидетельствует, что жена была во всем его подельницей. Она помогла организовать переписку и получать сообщения от самозванца, который был убит на Амбионском холме. Вся их семья будет брошена в реку после Высокого суда. Ну, все, кроме одного. Кискаддон прибыл в замок Бистоун, чтобы просить прощения, которого он не получит.

– Я потрясен. Когда я вернулся в гостиницу, там царила суматоха. Анкаретта мертва. Видимо, она пошла за Рэтклиффом в штаб-квартиру Разведывательной службы. Я слышал только обрывочно, но она дунула ему в лицо каким-то порошком, чтоб усыпить его. Мои собратья обнаружили ее и зарезали. Я видел дюжину человек с пятнами крови на одежде и кинжалах. Рэтклифф, к несчастью, выжил от раны в шею и с триумфом отправился к королю. Труп перенесли в замок. Чего она пыталась достичь? Понятия не имею. Я сам видел ее труп, лежащий на холодной каменной плите в мертвецкой. Все боятся даже прикоснуться к ней. Она бледна как мрамор. Бледна и прекрасна в смерти.

Оуэн проснулся от прикосновения женских пальцев к волосам. В комнате было темно, но это была тьма перед рождением рассвета. Это было время перед тем, как птицы начали петь, порог нового дня, глубокий вздох перед броском.

Комната в королевских апартаментах замка Бистоун, предоставленная ему, была совершенно непривычной. Оуэн моргнул, ему потребовалось время, чтобы понять, где он находится. В Таттон-Холле? В Кингфонтейне? Он увидел Анкаретту, стоящую на коленях возле кровати, ее щека покоилась на постели, пальцы рассеянно перебирали пряди его волос. На ее бледном лице играла бессильная улыбка. Ее пронзила дрожь, и она прижала губы к матрацу, чтобы приглушить слабый кашель. Затем она снова с любовью посмотрела на него.

– Анкаретта, – прошептал Оуэн с облегчением на сердце. Он потер глаза рукой. – Я пытался бодрствовать. Но заснул, пока ждал тебя.