Себастьян Кастелл - Путь аргоси [litres]

Вскоре я открыла замок и жестом попросила её смазать дверные петли. Внутри квартира оказалась больше, чем можно было ожидать в подобном здании. Вероятно, в те времена, когда дом ещё не начал разрушаться, верхний этаж предназначался для более состоятельных жителей района.

Длинный внутренний коридор соединял кухню, столовую, два туалета, выложенную плиткой комнату с настоящей ванной и три спальни. Всё это было окутано тьмой, которую прорезал лишь лунный свет, пробивающийся сквозь щели в полуразвалившемся потолке. Только одна дверь оказалась закрыта – дверь в комнату в дальнем конце квартиры.

Арисса шла впереди. Мы двигались медленно, тихо и осторожно. Не дойдя до двери, Арисса остановилась и посмотрела на мои пальцы, сжимавшие её руку. А потом подняла взгляд, ожидая объяснений.

Я даже не заметила, что ухватилась за неё. И не знала, как заставить её понять, что я сейчас оказалась одним из старейшин моего клана, стоящим на перекрёстке. Я смотрела на два пути, внезапно осознавая, что один ведёт к бедствиям и печалям…

Когда мне было семь лет, я однажды спросила у мамы, как старейшинам удаётся делать подобные предсказания. Это волшебство?.. Она улыбнулась и сказала: да, своего рода волшебство, но не такое, какое используют шаманы медеков или маги джен-теп.

– Видишь, куда смотрит Старая Мамта? Видишь следы подкованных копыт – там, на дороге, ведущей к востоку? Их оставили кони королевских маршалов Дарома.

Как ни мала я была в те времена, я уже слышала о знаменитых странствующих маршалах, которые преследовали беглецов даже на самых дальних окраинах. И куда б ни направились эти мрачные всадники в серых мундирах, там всегда совершались смертоубийства и лилась кровь.

– Таких следов очень много, – сказала я.

Мать кивнула.

– Вот откуда Старая Мамта знает, что на этом пути ждёт множество неприятностей.

Видимо, смысл гадания не в том, чтобы заглядывать в будущее – как старейшины пытались уверить нашу молодёжь. Это приходило с опытом. Если вы достаточно насмотрелись на мир и его дороги, вы распознаёте знаки и узоры, которые подсказывают, что ждёт в конце пути.

Однако сейчас не в следах на пыльном полу я обнаружила знаки, предрекающие мою гибель. Они висели в раздражающе-влажном воздухе, парили в коридоре перед закрытой комнатой – вместе с лёгким запахом клубники и мяты.

– Входи, маленький рыцарёнок, – сказал Мет-астис из-за двери, словно он тоже ощутил запах моего присутствия. – Пора нам с тобой наконец-то закончить эту историю.

Из всех форм магии джен-теп шёлк считался самой редкой. И он же более всего пугал меня. Заклятия шёлка используются, чтобы насиловать разум и посылать в мозг сводящие с ума видения, которые могут заставить жертву выцарапать себе глаза. Магия шёлка вынуждает человека делать то, что он не хочет.

– Сваливаем! – напористо прошептала Арисса.

Она тоже слышала слова Мет-астиса за дверью. Даже самый дерзкий преступник, видя, что работа запорота, просто поворачивается и уходит.

Вот только я не могла этого сделать.

Из комнаты послышался кашель. Он напоминал мне песни сирен, о которых рассказывают гитабрийские моряки, – эхом отдавался в голове, притягивая меня. Правая нога оторвалась от пола и сделала шаг, продвинувшись на несколько дюймов вперёд. Левая нога последовала за ней…

Как понять, делаете ли вы что-то по собственной воле – или нет? Представьте себе мысль, не дававшую вам покоя два года, и лицо, которое вы не в состоянии забыть. Как отличить своё собственное желание оказаться на расстоянии удара – такое сильное, что оно сродни любви, – от мысли, внушённой магией шёлка? И будет ли вообще разница?

Я не знала ответа на этот вопрос. Ни тогда, ни после – когда всё закончилось. Я знала только, что мне нужно войти в эту комнату и снова увидеть своего мучителя.

Когда я приблизилась, дверь открылась сама собой. Не исключено, что это было какое-то простенькое заклятие дыхания или железа, сотворённое Мет-астисом. А может, просто следствие того, что дверная рама покоробилась из-за провисших половиц.

Яркий свет исходил от сферы размером с апельсин, установленной на маленьком прикроватном столике. Сама кровать когда-то была великолепна – под стать лорду, но теперь её покрывала паутина и гипсовая пыль. Да и лежащий на ней человек лордом не выглядел.

– Мой рыцарёнок, – мягко сказал он.

По его тону невозможно было понять, говорит ли он искренне или насмешничает. С другой стороны, Мет-астис всегда демонстрировал мне только пренебрежение и презрение.

– Крыска… – предостерегающе начала Арисса.

Я взглянула на её правую руку с зажатыми в ней стальными звёздочками. Арисса была быстра; я не сомневалась, что она способна всадить Мет-астису звезду между глаз, прежде чем он успеет сотворить заклинание. Но как и я, Арисса опасалась ловушек. Маги джен-теп редко пренебрегали защитой.

– Она только что назвала тебя Крыской? – спросил Мет-астис, надув щёки, будто пытался проглотить лягушку. А потом вдруг рассмеялся. Смех перешёл в кашель, и я увидела крошечные капельки крови, стекающие по его мантии.

Мет-астис словно бы не заметил этого, а если и заметил – то ему было всё равно.

– Они называют тебя Крыской? – снова спросил он. – Серьёзно?

Мне показалось слишком мелочным подтрунивать надо мной по такому ничтожному поводу, но, видимо, Мет-астиса очень занимала эта мысль.

– Стало быть, тут всё сработало правильно… – задумчиво проговорил он. – Как интересно. Надо записать…

Он протянул руку, неуклюже пошарив по столику, – будто искал тетрадь в кожаном переплёте, в которой делал записи во время экспериментов. Но тетради не было, и Мет-астис просто уронил шар из светящегося стекла. Шар покатился по полу. Я остановила его ногой и подняла.

– Качество и сила света – это отражение воли мага, – сказала я Ариссе. – Посмотри-ка: шарик мерцает и тускнеет. У старика осталось мало времени.

Мой голос звучал холодно. Отстранённо. Я была зрителем, стоящим на высоком утёсе и наблюдающим, как корабль разбивается о скалы внизу. Я так долго хранила в себе гнев, так долго ждала момента, когда смогу наконец отомстить этому всемогущему лорд-магу джен-теп, а теперь внутри была… пустота.

Мет-астис постучал костлявыми кулаками по кровати.

– Не говори так, будто я не слышу! – прорычал он, но от этого только сильнее закашлялся.

– Ты умираешь, – заметила я.

Он вытер кровавую слюну рукавом мантии. Никогда ещё не видела мага джен-теп таким жалким.

– Я умираю с тех пор, как встретил тебя, – сказал Мет-астис, слегка склонив голову, будто бы в знак признания. Возможно, он был готов пожаловать мне рыцарство.