Хэйлоу Саммер - Истинный принц [litres]

– Если это проблема, тогда скажи, как от нее избавиться.

– Забудь об этом! – вопит сова. – Если древние волшебники натравили его на тебя, его дух будет безжалостно преследовать тебя – день и ночь. От него не избавиться! Ты должна была уклониться от него с самого начала: проклятие поражает только в том случае, если принимаешь подарок и оставляешь его в доме. Ни в коем случае не делай этого!

– Ну отлично.

– Ты сделала это?

– Иначе я не стала бы спрашивать, как избавиться от кабана. Неужели я совсем ничего не могу предпринять против проклятия?

– Может, если ты освободишь Бога природы… – мрачно молвит филин. – Это единственное, что приходит на ум.

– Ладно. Как это сделать?

Филин издает протяжный хрип.

– Это божество – привидение! Если ты освободишь его из плена, оно больше никогда не оставит тебя в покое! Будет раздражать тебя всю жизнь!

– Но проклятие моих врагов падет?

– Да, – говорит филин. – Проклятие связано с рабством Бога природы.

– Тогда его освобождение кажется мне меньшим из двух зол. Как это сделать?

– Принеси кабанью голову сюда, в дом на дереве, – отвечает филин резким тоном с подтекстом вроде «но-я-тебя-предупредил». – Это будет нелегко, потому что темная магия, окутывающая Бога природы, будет противиться этому. Но если тебе удастся полностью погрузить голову в Царство призраков, то от заколдованного Бога природы отпадет все земное и его душа станет свободной. Настолько свободной, что он сможет вернуться в мир людей и стать для тебя настоящей обузой.

– Звучит выполнимо, – говорю я. – Как только моя фея вернется из города, мы этим займемся. Может, есть еще что-нибудь, что мне следует знать?

– У тебя на шее петля, и она медленно затягивается, – отвечает филин. – С одной стороны, твои враги хотят поработить тебя, с другой – убить.

– Ничего не изменится, если я разбужу своего отца. Скорее, будет только хуже.

– Да, будет. Но вместе с отцом ты сможешь выиграть эту битву, а без него у тебя никаких шансов. Таково мое мнение. Удачи с зеленой свиньей.

– Спасибо.

Я с трудом переползаю обратно на лестницу – она довольно шаткая. Понятия не имею, как мы с феей затащим зеленого монстра в домик на дереве. Но мы сделаем это, клянусь бородой наследного кронпринца! И как только я покончу с этим, мой дорогой Випольд, ты расскажешь мне, кто на самом деле стоит за коварным даром твоего двоюродного дедушки. И горе тебе, если попытаешься выкрутиться, – тогда тебе придется узнать незамужнюю женщину с плохой репутацией с ее самой худшей стороны!

Я подхожу ко второй кормушке, что возле садовой калитки, и нахожусь, мягко говоря, в крайне эмоциональном состоянии, когда в сад врывается моя добрая фея. Она с энтузиазмом сует мне под нос отломанную веточку с наполовину заплесневевшими лесными орехами, от которой, что еще хуже, несет конским навозом.

– Что это? – недовольно спрашиваю я.

– Эта веточка упала мне прямо на нос! – кричит она. – Это хороший знак!

– Как эта ветка могла упасть тебе прямо на нос, если она совершенно точно лежала рядом с лошадью, причем в самый неподходящий момент?

– Это было потом. На рынке она выскользнула у меня из кармана, и когда я ее нашла, то выглядела уж вот так. Но дело не в этом. Дело в том, что это фундук !

– Я вижу. Но мы еще не настолько бедны, чтобы питаться подобной пищей в надежде пережить зиму.

– Ты должна не есть их, а носить на себе, чтобы они защищали тебя, – с сияющими глазами говорит она. – Они установят контакт с твоими предками и будут исполнять твои желания.

Я вздыхаю, беру заплесневелую ветку и валяю ее в снегу, пока она не становится достаточно чистой. А затем прячу в карман своего лучшего пальто – с твердым намерением при первой же возможности утопить принесенное в компостной яме.

Всего через несколько секунд конюшня, где во время последнего пребывания здесь Испе́ра была размещена Онклидамия, издает ужасный грохот: на нее приземляется Львиное Сердце, печально спрыгнув в снег, и заползает внутрь убежища.

Я со всех ног мчусь туда и, затаив дыхание, подхожу к своему любимому мальчику. Он сворачивается калачиком в самом темном углу конюшни и едва приподнимает голову, когда я падаю на колени рядом с ним. С первого взгляда мне становится ясно, что его сердце разбито. Черная бестия сначала впилась в него своими острыми когтями, а теперь – когда он вернулся, чтобы провести с ней всю жизнь, – ее нигде нет.

Я пристраиваюсь ближе к Львиному Сердцу и обнимаю его. Линдворм не ест, дрожит всем телом, но не издает ни единого жалобного звука. В этом мы с ним похожи. Мы не ноем, мужественно переносим свои страдания, а в глубине души – не верим. Ничто не может помешать нам преданно и с тоской в сердце держаться за свою потерянную любовь.

– Как? – в ужасе спрашивает моя фея. И тут же: – Что?

К тому времени на улице уже сгустились сумерки, и мы втроем сидим в темной конюшне – Львиное Сердце, фея-крестная и я. Зачем же так кричать? Я все время шепчу, искренне надеясь, что моя магия дома и очага не позволит кому-то невидимому прокрасться по саду и подслушать мой шепот.

– Тише, – умоляю я свою фею. – Мы должны быть осторожны. Так ты поможешь мне?

– С чем именно? – спрашивает она.

Я закатываю глаза. Признаю, за последние полчаса я выдала фее-крестной значительный объем информации, которую раньше утаивала от нее. Но теперь мне нужна ее помощь, чтобы перетащить голову зеленого кабана в Царство призраков. Мы и так уже сильно затягиваем с этим. Кроме того, я спрашиваю у нее, считает ли она целесообразным разбудить моего отца, но как только речь заходит о спящем Короле-Призраке, она принимается повторять снова и снова, будто твердит молитву: «Это неправда, это все неправда…»

– С головой кабана! – взываю я к ней. – Нужно действовать.

– И как нам это сделать? – спрашивает она. – Ты ведь знаешь, что для меня ступеньки находятся слишком далеко друг от друга.

– Мы обтянем голову кабана веревкой, я поднимусь по лестнице и переброшу веревку через ветку, которая находится над лазейкой.

– Не может быть, чтобы это было правдой! – восклицает она, и снова восклицает слишком громко: – Лазейка в снежном буке!

– Тише, – шикаю я. – Затем я спущусь вниз с концом веревки, а потом мы будем тянуть за веревку, пока голова не окажется на уровне дыры. Мы крепко привяжем веревку, я снова поднимусь по лестнице и заберусь в лазейку. Оттуда попытаюсь втянуть голову в призрачное время. Готово. Если все, что сказал филин – правда, заклятие спадет с порабощенного Бога природы, когда голова целиком окажется в призрачном времени. Если Бог природы освободится, все злые чары и проклятия, связанные с его рабством, потеряют свое действие. Ну что, делаем?