Владимир Васильев - Дебютант и призрак

Андрей еще нашел у мага небольшой запас табака и, побрезговав взять чужую трубку, скрутил корявую сигарету без фильтра и развалился в кресле.

— Вот можешь мне объяснить, почему этот чертов маг за меня зацепился? Я так понимаю, что я для него не самый подходящий- мне уже 42 года. Куда проще кого-то молодого искать.

— Ну во первых, искать надо не совсем молодого… лет от двадцати пяти. А во вторых, если человека много привязанностей держит в своем мире, то дернуть его очень сложно, — призрак задумался, — я точно не знаю с чем связано и действует это как. Точнее, совсем не знаю. И маг не знал. Для этого он пробу посылал. Из собственной крови ее делал.

— Посылал все-таки, — оживился Андрей, — а ты говорил что ничего туда послать нельзя!

— Он не посылал вещь или что-то ощутимое. Он посылал аурный слепок, который выглядит совсем как… Говоря короче, он взял кровь, обработал как надо и вкинул слепок ее ауры тебе под ноги. Ауры твоей коснулась чтобы. А тот слепок там существует всего с пол минутки, а по реакции на твою ауру — кровь… точнее слепок потерял цвет и структуру — понял, что ты подходишь. Вот и потянул. Только воды много черпнул, придурок старый.

— То есть он именно в воде мог. Это… дергать?

— Он маг воды был. Книгу там или другую мелочь неживую мог и из воздуха потянуть. Человек совсем другое. А с запасом воду хватал, так как если ты бы выплыл из зоны переноса, то притащил бы только воду. А если бы наполовину выплыл, то половину получил бы.

— И много он таких половинок натаскал? — оценил перспективу человек.

— Не. Если бы хоть раз притащил, то убило бы его нахрен. И половину замка развалило бы. В книге об этом особо написано. Если убить кого во время переноса, то с трупом энергию жизненную принесет. А по пути ее преобразует из сильно полезной жизненной в хаотическую. И ее на все тут хватит. Этот козел как раз при первой попытке палец припер. Так и то хлопнуло здорово. Потом первый архимаг замковый приходил, ругал его сильно всякими словами похабными.

У Андрея всплыло в памяти, что в начале лета по телевизору в местных новостях говорили, что в злосчастном пруду какой-то парень из пьяной компании купался ночью, и кто-то взорвал то-ли петарду, то-ли взрывпакет, но только тому палец оторвало, а самого оглушенного товарищи достать все-таки сумели и успели.

Он рассказал это призраку и тот подтвердил, что так и было.

— Видел я все, и слышал, хоть и довольно темно к тому времени было.

— Получается что, тому типу здорово повезло, а мне нет. — пустился в философствования Андрей. Везения было отмерено на одного, и если бы маг тогда не ошибся и припер бы себе тело или ошибся бы и припер бы труп, то я бы обошелся без этого приключения. Хотя во втором случае, наверное, и тебя бы прибило, друг мой.

— Не убило бы. Призрака не взорвешь. Отшвырнет осколками и только. Но народу бы поубивало много. А я ко многим привык и вообще, кроме старого ишака, зла никому не желаю.

— Кстати, о народе. А кто тут еще живет? Ну в смысле в этой части замка куда ты дотягиваешься? Думаю — ты тут все изучил.

— Это да. Скука главный враг наш. А здесь… Этажом ниже знакомая твоя экономка живет. Это не очень интересно уже. Когда моложе была, было на что посмотреть. А вот еще ниже. Там комнаты служанок. Там же их баня…. Там поинтереснее.

— А я смотрю твой артефакт привязки удачно упал, — усмехнулся Андрей, — интересно лежит.

— Да мой интерес скорее академический… ну так, по старой памяти. Тела нет у меня и реакций тела тоже. Я про эмоции которые этими… гормонами вызываются. Ощущать нечем.

— А вообще, что ты можешь ощущать? — заинтересовался Андрей.

— У призраков есть зрение и слух. Осязание совсем по другому. Прикосновения ощущаем как энергию того, к чему прикасаешься. Боли не чувствуем. Обоняния и вкуса совсем нет. Но зато могу видеть ману, ну и заклинания.

— Так ты здорово устроился! Мало уязвим, а то что чего-то нет, так другое взамен получил!

— Знаешь, призраки не развиваются. Я не очень понимаю это. Так в книге написано. Наверное то, что если был бы ребенок, так и будет ребенок, хоть триста лет будет привидением. Только запоминать может. Я так думаю, что если бы не начал изучать языки при жизни, то так и не выучил бы.

— Ну я так понял, что умнее ты не станешь, сколько не учись. Только эрудированнее.

— Наверное. А вообще скука — главный враг наш. Я считай ученым был, знания люблю. Тем и живу. А обычные люди когда нами становятся, быстро звереют без привычных эмоций и ощущений.

— А ты общался с другими призраками?

— Только с двумя. Первая была одна шустрая баронесса. Она шашни с тогдашним наследником герцога крутила, а его мамаша, увидев что дело плавно поворачивает к свадьбе, отравила бедняжку. Та к замку и привязалась. Мы с ней говорили немного, но не долго. Она была глупа. Не послушала меня. Любовнику явилась и рассказать попыталась. А тот слушать не стал, а с воплями побежал к магу. Говорят, что чуть заикой не стал. Хоть и воин. Нас почему-то многие люди сильно боятся. Ну вот. Маг сначала доложил мамашке, а та приказала не разговаривая развеять. Ну архимаг ее за два дня отловил…

— И?

— И все… Надо сказать мне тогда повезло. Если бы ее допрашивать стали то и про меня бы она рассказала. И меня бы… тоже все.

— Да грустная история…. прям Ромео и Джульетта. О загубленной любви и молодых сердец…

— Не таких уж молодых, — проворчал Мигуэнци, — баронесса была вдова лет тридцати, а наследничек уж под полтинник. Здесь владетели долго живут если не убьют. Маги помогают.

— А второй кто был?

— Второй случай уже недавно был. Во время последней войны, лет двадцать назад, под стены города пришла армия. Ну и замок осаждали тоже. Не сильно воевали. Так. Соседские разборки. Но все-таки два штурма было. Во время второго, одного наемного офицера, рыцаря из Пуллии, убил его же солдат. Там и солдат-то, одно название. Тот герцог, что воевать пришел, перед походом поднабрал себе с полтыщи крестьян, особо не спрашивая. Вот тот офицер командовал одним таким отрядом полусолдат. А когда их на штурм послали, то страшно им стало. Магические шары, катапульты, стрелы, они могут впечатлить. Особенно если раньше ничего страшнее коровьей задницы не видел. Вот один солдат и побежал от стены и стал прятаться за фашинами. А пуллиец его поймал и пообещал повесить по результатам штурма. Тот со страху его и пырнул копьем в спину, когда тот отвернулся чтобы уйти. А потом еще и стрелу обороняющихся поднял и воткнул, пройдоха. Так убийца и отбыл домой, как осаду сняли. А рыцарь от обиды и ярости стал призраком. К стреле привязался. А ее в землю тогда затоптали. Стрела хоть и стальная была, арбалетная, но через четыре года проржавела насквозь. Он и развеялся. У него привязка короткая была, только считай поле и попадало. Но со мной пересекался. Мы с ним много болтали. Пробурили себе берлогу в земле, чтобы нас не видно было и много времени проводили. Так он очень переживал без привычной жизни. И все время того солдата поминал, да проклинал. Но не похоже что его проклятия силу имели.