Владимир Васильев - Дебютант и призрак

— Смотри-смотри, — прошептал Мигуэнци, — а у этого обжоры раб-оборотень. Волк.

Андрей незаметно посмотрел под соседний стол. Действительно похож на волка. Немного растрепанного и изрядно седого.

— Это довольно крупный работорговец, — начал рассказывать призрак, который и этот язык, оказывается, знал, — брюзжит, что задержался в порту, и теперь вынужден жрать в таверне не его уровня. А у него, между прочим, в кармане плаща, который удобно висит на спинке лавки, шесть амулетов.

Действительно, плащ небрежно был брошен на спинку скамьи и амулеты, по словам напарника, под потоком маны просто прижмутся к скамье. Скамья массивная, хозяин амулетов крайне тяжел. И не жалко его разорять. Расстояние до плаща полтора метра. Можно экспериментировать. Но несколько потоков маны из спрятанной под стол руки только слегка перемешали амулеты и шевельнули плащ.

Дубов подумал, после чего разлил на стол полстакана вина, и пока служанка бегала за тряпкой и вытирала все это, лениво пересел на другой край слота. Теперь от плаща его отделяло не более полуметра.

Но тут эксперимент чуть не сорвался. Оборотень под столом как-то хрипло взвыл, на что толстяк отреагировал с неожиданным проворством. Он схватил плащ, быстро вытащил один из амулетов, и поднес его к дергающейся голове волка. Тот почти сразу притих. Все посетители трактира уже с неодобрением смотрели на беспокойный и, похоже, опасный столик.

Толстяк что-то пробубнил орку, тот рявкнул. Из задней двери выскочил раб и увел оборотня. Посетители трактира быстро успокоились. А работорговец кинул плащ на прежнее место.

— Говорит, что перевел на вонючую собаку уже третий заряд. И что, тот скоро окончательно сойдет с ума. Так что орку поручается записать его на арену на субботу. Хоть какие деньги выручить можно.

Толстяк мерзко захихикал. А Андрей решительно опустил руку под стол и вкатил в амулеты очередной поток маны.

— О! Два готовы, — радостно прокомментировал призрак.

К конку трапезы в кармане плаща толстяка лежало шесть бесполезных безделушек.

Довольные напарники еще немного побродили по городу и направились ночевать на корабль.

— Что за оборотни, ты спрашиваешь, — рассказывал по дороге призрак, — их много видов, бывает живут небольшими поселениями. Их не жалуют. Так как в звериной ипостаси они часто бывают неадекватны. А такой может жить среди людей или других рас. И изредка, нехило так пакостить.

— А какие расы могут быть оборотнями? И в кого могут обращаться?

— Вроде все расы… Про эльфов точно не знаю, но вроде и у них какие-то виды есть. Обращаться могут во множество зверей. Как правило масса должна быть близка. Но совсем не обязательно. Есть даже драконы оборотни. А там разница огромна.

— А как размножаются? Укусами наверное?

— Именно так. Укусит кого оборотень. А тут уже варианты. Может просто зарасти со временем. Так сказать, без последствий. Может помереть укушенный, а может оборотнем стать. Обычным способом не размножаются, по крайней мере я такого не читал. У оборотней, вообще, в одном виде только один пол. Из самых известных это люди-волки, только мужчины, люди-рыси, только женщины. Гномы-медведи, мужчины, еще известны.

— Постой! А вероятность какая, в оборотня превратиться от укуса?

— Да черт знает. У всех, вроде, по разному. У волков половина на половину, что пронесет или все… Ну и помереть совсем немного вероятности. Если просто укусит волчок. А ведь может и крепко порвать, или вообще на куски.

— Получается, что оборотни, это несчастные люди, которым крупно не повезло?

— Частично. Среди них много добровольцев.

— Психов что-ли? Экзальтированных барышень?

— Да нет. Люди и люди. Странные, конечно, на взгляд нормального человека.

— А на хрена тогда? — удивился Андрей.

— У оборотней есть несколько важных преимуществ. Они в человеческой ипостаси немного сильнее, быстрее, живучее обычного человека. И боль чувствуют слабее. Для воинов это неплохая добавка. Еще, собственно, само обращение. Сначала редко, с опытом, чаще. И живет оборотень дольше человека. А много есть народу, кто смерти жутко боится. И прожить лишних полсотни лет для них заманчиво очень.

— Если не прибьют благодарные соседи, — прокомментировал Дубов.

— Оборотни могут подальше уходить. Да черт их знает. У них же и мозги как-то меняются. Вообще, со сроком жизни много неясного. По идее, их век очень длинный, но с возрастом оборотень начинает все хуже себя контролировать, когда в звериной ипостаси. Пока не доходит до того, что вообще теряет разум. Такой уже очень опасен. Человеком еще туда-сюда, но и не оборачиваться он не может. Если в ипостаси человека оборотень долго не будет обращаться в зверя, то в какой-то момент ему сносит крышу и обращается непроизвольно. Уже совсем в бешеного зверя.

— И на такое идут добровольно?

— Тут стандартные размышления. Обратиться к богине. Да именно к ней, к Киниостии. И попросить смерти при безумии. И пожить лишних полсотни лет оборотнем. А потом, поближе к старости приходит мысль: «ну потеряю я разум на минуточку, а богиня меня и того, отменю-ка я эту просьбу, и еще лет десять поживу, а потом уж, как чаще начнется…. так заново попрошу». Ну так и откладывают до полного безумия.

На следующий день, ближе к вечеру, народ в порту бурлил. Пронесся слух, что известного работорговца разорвал обезумевший оборотень.

— Ну туда ему и дорога, — прокомментировал Дубов, — а оборотня хоть и жалко, но лучше уж так, чем на арене бы его убивали.

На рассвете корабль в вышел в штормовое море. Плавание шло своим чередом еще несколько дней, пока шторм не начал усиливаться. Команда резко засуетилась, курс сменили и к вечеру «След дракона» медленно вполз в узкую бухту, защищенную довольно высокими скалами. Эдакий фьорд. За бухтой начинались очень внушительные горы. Спасительное место была уже занято крупным, изрядно потертым кораблем. Так что пришлось встать на якорь совсем рядом. Все время пока, так сказать, парковались, команда была крайне напряжена и суетлива. На палубу соседнего корабля повылазила изрядная толпа вооруженных типов: людей, орков, гномов и гоблинов, самого разбойного вида. Многие потрясали оружием, похабно ругали экипаж «Следа дракона», но более активный действий не предпринимали.

Мигуэнци слетал на разведку в каюту капитана и принес интересные новости:

— Капитан здесь, конечно тип, еще тот. Крайне высокомерный. Но даже он слегка нервничает. И даже снизошел до успокаивания паникующих офицеров. Да, этот корабль самый настоящий пират. Но капитан вовремя платит откупные пиратам, так что напасть не должны. А в море сейчас нельзя. Шторм совсем рассвирепел. И ночь в нем навряд-ли удастся продержаться. Даже выйти из этого фьорда не получится. Сразу на скалы швырнет.