Вадим Панов - Тёмные церемонии [litres]

– Ты делаешь артефакты?

– В том числе я, – не стала скрывать Лисс.

Дориан вздохнул. Она едва заметно улыбнулась.

– Я делаю их быстро, много, и они получаются высокого качества.

– Раньше ты не хотела заниматься магией.

– С тех пор многое изменилось.

– Из-за Альянса?

– Да, Дор, из-за него. Я не хочу жить в мире, который строит Консул. Не хочу – и не буду. Я сделаю всё, чтобы ему помешать.

– А я не хочу, чтобы Город погиб, – твёрдо сказал Машар.

– Если у Консула получится задуманное – Город обязательно погибнет.

– Консулу нужна власть, а не развалины.

– Погибнет Город, который мы знаем, Дор, в котором выросли, в котором повстречались. Если у Консула получится, исчезнет всё, что мы любим и знаем.

– Город видел многое, и Консул станет одним из череды правителей.

– Впервые – единоличным.

– Но Город останется.

– Хорошо. – Теперь Лисс отстранилась окончательно, перестала прижиматься к рыцарю, но не отошла, осталась рядом, но вместо объятий взяла его за руки. – Дориан, я сейчас задам один вопрос, но если ты уже не ты, то я погибла. – Девушка виновато улыбнулась. – Вот.

– Спрашивай, – кивнул Машар.

– Ты знаешь, что Консул строит в подземельях Солянки? – едва слышно спросила Лисс.

Дориан помолчал и медленно ответил:

– Нет.

«Был ли пожар? Очередное странное происшествие в центре Москвы. Сегодня утром жители Малого Власьевского переулка вызвали пожарную бригаду к одному из старых особняков, однако прибывшие на место специалисты экстренных служб не обнаружили – несмотря на уверения «очевидцев» – никаких признаков возгорания…»

«Что случилось с Клопицким? Сегодня утром два обыкновенных чела, видимо, имеющих природный дар смотреть сквозь морок, одновременно вызвали на Малый Власьевский пожарные бригады, уверяя, что известный на весь Тайный Город особняк объят огнём. Однако прибывшие пожарные возгорания не зафиксировали. Получается, кто-то навёл на здание изображающий пожар морок? Или кто-то поджёг особняк, но артефакты Тыжеумера погасили огонь? Мы пытались дозвониться до Клопицкого, но его телефон не отвечает. Впрочем, все знают, что Тыжеумер, бывает, пренебрегает общением…»

Межотраслевая генно-седативная лаборатория корпускулярных технологий ФПП

Москва, Малый Власьевский переулок

Лисс отправилась ночевать к Машару. Во-первых, потому что хотела, потому что ужасно соскучилась по Дориану за те два дня, что они не виделись, и когда он предложил остаться – с радостью согласилась. Во-вторых, потому что у центура было безопасно. Машар так и сказал: «Агема ищет участников ночных событий, а тебя наверняка сдали…»

«Кто сдал?» – удивилась девушка.

«Кто-нибудь из тех, кто был в «Михельсоне», – пожал плечами Дориан.

«Зачем ты так говоришь? – Лисс представить не могла, что кто-то из друзей окажется стукачом. – Там собираются только хорошие ребята».

«Но мы знаем, что там происходит, – грустно улыбнулся центур. – У нас нет «жучков» или магических устройств – Консул запретил, но мы знаем, что там происходит».

«И ты скажешь, кто предатель?»

«Я «Михельсоном» не занимаюсь».

«Жаль…»

«А мне – нет. – Машар помолчал. – Так вот. Ты не под подозрением, поскольку все знают, что твои магические способности оставляют желать лучшего, но к тебе наверняка явятся – чтобы поговорить о ночных событиях. И лучше тебе с ними не встречаться».

«С вампирами?»

«Не важно с кем. Сейчас все факторы злые».

Такой была вторая причина, которая заставила Лисс остаться у Машара. Но в первую очередь – потому что девушка соскучилась. Очень сильно соскучилась.

А оставшись, поняла, что Дориан – тоже.

В результате – не выспалась.

Проводив рыцаря, девушка вернулась в кровать, собираясь проспать не менее трёх часов – время позволяло, но едва заснула – вновь открыла глаза, услышав за окном хлопанье крыльев. Выругалась, конечно, помянув быстрым и недобрым словом всех московских птиц, особенно крупных и живущих неподалёку, спрятала голову под подушку, но вскоре поняла, что укрыться не сможет: шум стоял такой, будто напротив окна завис или грифон, или василиск. А когда к хлопанью крыльев добавилось постукивание по стеклу клювом, Лисс окончательно смирилась с тем, что поспать не получится. Смирилась. Поднялась. Распахнула шторы и выругалась повторно, увидев за окном Киви.

Попугай хлопал крыльями и хотел внутрь.

Но выругалась девушка беззлобно, от неожиданности, потому что на самом деле была безумно рада видеть наглую птицу живой и невредимой. Распахнула окно, пропуская Киви в спальню, хотела издать радостное восклицание, что-нибудь вроде: «Как же я рада тебя видеть!», но услышала:

– Спящий в перьях, как же здесь тесно! – Попугай завис под потолком, разглядывая вполне приличных размеров спальню, затем спланировал на спинку кресла, укрепился – хотя было видно, что мебель вызывает у него недоверие, – и только после этого обратился к девушке: – Как ты здесь помещаешься?

– Я тоже рада тебя видеть, – в тон ему произнесла Лисс. – Пролетал мимо?

– Искал специально. – Киви понял, что ошибся с вступлением, и сменил тон: – У меня поручение.

– Что с Лёней?

– У меня поручение от него.

– Это я поняла, – очень тихо сказала девушка. – Что с Лёней?

– Он велел передать тебе вот это. – Попугай покопошился в перьях на груди и бросил удивлённой Лисс маленький ключик на тонкой золотой цепочке. Бросил очень ловко – прямо в руку. – Дом тебя знает, но в нём есть запертые двери, шкатулки и прочие комоды… – Киви постепенно возвращался к привычной манере общения. – Этот ключ открывает их все.

– Спасибо…

– Мне называть тебя хозяйкой?

– Меня?!

– Все документы готовы – дом твой.

– Что с Лёней? – в третий раз спросила девушка.

Однако на этот вопрос попугай отвечать не собирался. Склонил голову, глядя на Лисс круглыми глазами, и осведомился:

– Хозяйка?

– Иди в задницу, – с чувством отозвалась девушка.

– Я так и думал.

И снова – особняк в Малом Власьевском.

И третье настроение…

Переступая порог впервые, Лисс испытывала волнение, даже лёгкий страх, что неудивительно, учитывая, какие слухи ходили вокруг логова самого известного артефактора Тайного Города. Затем настороженность исчезла, ведь дом стал своим. Если не другом, то хорошим знакомым. Девушка входила в него с радостной улыбкой, поскольку каждый день дарил ей новые знания. Всегда интересные, важные и часто – поразительные. Обучение у Тыжеумера получилось коротким, но очень ярким.

И вот – грусть.