Андрэ Нортон - Тройка мечей [сборник litres]

Взобраться на стену и вправду было легко, и через несколько мгновений я уже был наверху. К счастью, стена оказалась достаточно широкой, чтобы можно было прочно поставить ногу. Тсали взлетел следом, обогнал меня и с изяществом и легкостью, присущими его народу, перепрыгнул на следующую стену. В доме под нами никого не было, но это еще не значило, что нам точно так же повезет со второй или третьей хижиной. Достаточно было, чтобы хотя бы один фас посмотрел вверх и заметил нас, и тогда…

Я решительно изгнал из разума мысли о неудаче и последовал за Тсали. Моему прыжку было далеко до изящества и легкости Ящера, но приземлился я успешно и поспешил за ним. Я не оглядывался, чтобы проверить, идет ли за нами Урук, но пару раз слышал позади его хриплое дыхание.

Мы одолели три четверти пути к нашей цели – «башне», – когда нас все-таки заметил один из обитателей дома, который мы столь бесцеремонно использовали в качестве трамплина. Пронзительный крик заставил меня вздрогнуть. Но я и не верил, что мы сумеем незаметно пересечь весь город. И я считал, что у нас по-прежнему есть шанс, если только враги не вооружены этими отвратительными корнями.

Тсали уже прыгнул на следующую стену, я снова последовал за ним. Но, должно быть, я все-таки разнервничался, хоть сам этого и не осознал, потому что потерял равновесие и чудом не свалился в комнату подо мной.

На улицах поднялся крик, но мне нужно было отрешиться от воплей фасов и сосредоточиться лишь на прорыве к тому месту, где могла находиться Крита. Я добрался до последнего дома. Передо мной теперь лежало пространство, которое я вряд ли смог бы преодолеть, не спускаясь на землю. Я увидел, как Тсали взмыл в воздух и приземлился на стену башни, но мне такой прыжок был не по силам.

Пока я колебался, меня нагнал Урук.

– Слишком далеко, – озвучил он мои мысли.

Внизу изо всех кривых улочек текли потоки фасов, скапливаясь у входа в башню. Не оставалось ничего иного, кроме как прорываться внутрь с боем. Я извлек из ножен Ледяное Жало. И клинок вспыхнул ослепительно ярко, как будто меч осознал, что мы в опасности, и пожелал подбодрить нас.

Фасы взвыли. Я не стал останавливаться, чтобы взглянуть, какое оружие грозит мне теперь. Вместо этого я прыгнул прямо в толпу. Как минимум одно тело рухнуло под моей тяжестью, но сам я удержался на ногах. Потом я взмахнул над головой сверкающим мечом. Он загудел, но свет его не погас.

Фасы с криками отхлынули прочь, заслоняя глаза руками. Потом ко мне спрыгнул Урук с секирой наготове. Его появление стало для подземных жителей еще более тяжким потрясением. Но все же они сражались. Некоторые погибли от меча или от секиры, но похоже, что сильнее всего их дух подорвал сам вид нашего оружия – а может, нас самих. Я слышал, как Урук что-то скандирует, работая секирой, но не мог разобрать слов. В этот миг меня, словно вспышка, посетило очередное видение из сна-жизни. Мы определенно уже сражались вместе прежде. И Ледяное Жало, порождение воды, сумело вырваться из земных глубин.

Мы пробились к входу в башню. Когда мы подошли к двери, изнутри вынырнул Тсали. Он пятился, не отрывая взгляда от Криты. Ящер вел ее, словно лошадь, повинующуюся исключительно под воздействием поводьев.

Лицо девушки ничего не выражало, а глаза были по-прежнему закрыты, как будто она спала. Урук шагнул к ней. Прежде чем я успел шевельнуться или возразить хоть словом, он обхватил ее стройную фигурку и закинул себе на плечо так, чтобы сохранить возможность биться правой рукой; девушка повисла на его плече, словно мертвая.

Теперь Тсали присоединился к сражению. Он выхватил из поясной сумки пригоршню какого-то порошка и швырнул его в лица окруживших нас фасов. Они закричали, роняя дубинки и копья, и схватились за глаза, как будто ослепли.

Мы не могли снова пробежать по стенам, а основная масса фасов стояла между нами и проходом, по которому мы попали в эту пещеру. Теперь командование взял на себя Урук.

– Сюда, – уверенно распорядился он, словно точно знал, что делать.

Поскольку я не мог предложить ничего лучшего, пришлось последовать за ним. Мы быстро отступили, но не по улочке, а внутрь самой башни – мне это казалось полнейшим безрассудством. Но Урук – он так и держал Криту и секиру, пока мы с Тсали остановились, изготовившись оборонять вход, – выглядел как человек, точно знающий, что он делает.

– По крайней мере, хотя бы это не изменилось, – сказал он. – Толар, держи дверь. Не думаю, что они все-таки обнаружили нижний путь.

Он положил Криту на каменный пол и с силой толкнул плечом низкий стол, стоявший в центре помещения. Стол не шелохнулся. Тогда Урук вскинул секиру и ударил по нему с такой силой, что я почти ощутил ее. От этого удара стол раскололся и развалился на куски. Урук нетерпеливо расшвырял их ногами.

Тут я услышал шипение Тсали и развернулся с мечом на изготовку к столпившимся фасам. Они принесли с собой камни и, прикрывая ими глаза, словно щитами, неумолимо продвигались вперед.

– Идем!

Тсали задержался, чтобы швырнуть в воздух последнюю пригоршню своего сильнодействующего средства. Возникшее в воздухе облачко поплыло в сторону фасов и осыпалось на них. Благодаря ему мы получили небольшую передышку. На месте стола обнаружился темный прямоугольник. Урук, так и продолжая нести Криту на плече, опустился туда по пояс.

– Скорее!

Мы с Тсали ринулись к этому отверстию и протиснулись через него, подозреваю, что мои ноги очутились где-то совсем рядом с пальцами Урука. Спуск был недолгим. Наши камни и меч давали достаточно света, чтобы разглядеть, что мы стоим перед очередным коридором, уходящим в темноту.

– Возьми ее.

Я еле успел подхватить Криту и прижать к себе. Урук поднялся по лестнице и захлопнул люк. Я услышал удары его секиры и увидел, что он загнал на место засов, который, на мой взгляд, невозможно было сломать.

– Ну что. – Я услышал, как он рассмеялся в темноте. – Похоже, человек на самом деле никогда не забывает того, что ему нужно. Теперь, Толар, который Йонан, – он спустился обратно, – перед нами лежат пути, которые были старыми еще до того, как явились фасы и испоганили эти горы. И я думаю, тут нам ничего не грозит. Ну что, идем?

Хотя Крита по-прежнему пребывала в этом своем подобии транса, Тсали мог отчасти контролировать ее. Так что, когда мы двинулись в путь по этим древним коридорам, где само время было позабыто, она шла сама. И чем дольше мы шли, тем больше она возвращалась к жизни. Когда же мы наконец добрались до последнего длинного коридора и Урук приложил ладони к стене, Крита почти очнулась и узнала меня и Тсали, а вот Урук, кажется, вызывал у нее беспокойство.

Камень, преграждавший нам путь, со скрежетом отъехал в сторону, выпуская нас на поверхность. Я огляделся, выискивая знакомые ориентиры. И увидел один прямо перед собой. Мы среди гор, обступивших Зеленую Долину. Теперь, когда мы вернулись, леди Дагона наверняка сумеет полностью исцелить Криту.