Вивиана Ипарагирре де лас Кассас - Принц из серебра и золота [litres]

– Вы имеете в виду…

– Да, – одновременно сказали мы с Зан Захрай, засмеявшись в тот же момент, когда Элиа отпрянул от нас, словно обжегся об искры пламени.

– Она и я?

– И Яна, – сказала Зан Захрай, подойдя ко мне и положив руку мне на талию. Она была маленького роста и едва доставала мне до плеч.

– В конце концов, должен же быть кто-то, кто не теряет самообладание, когда вы оба так невероятно вспыльчивы. Одинаково , – подчеркнула она.

– Ну конечно!

Жар прилил к моим щекам, когда Элиа одарил меня кривой улыбкой и шагнул в мою сторону. Я учуяла запах смеси табака и пота. Запах лакрицы и соли, впитавшийся в каждое волокно его одежды. Длинные пальцы пощекотали мои плечи, прежде чем он притянул меня к себе.

– Если Яна тоже пойдет, София наверняка не рассердится на меня!

– Одну минутку, – вывернулась я из его объятий и оказалась перед двумя наследниками, которые выжидающе смотрели на меня. – Об этом не было и речи! У меня нет никакого интереса вмешиваться в ваши дела. Ты знаешь, что перебарщиваешь, Элиа Леан.

– Ну же, Яна! Пожалуйста, сделай это для меня…

– Нет, ты сам себя в это втянул.

Я посмотрела в его зеленые глаза, которые напоминали мне драгоценные камни из Смаракты. Они сверкали так же ярко, когда он наклонял голову и выпячивал вперед нижнюю губу.

– Пожалуйста, – повторил он с таким гипнотическим взглядом, что мне ничего не осталось, как произнести слова, которые вертелись у меня на языке:

– Тьфу! – чертыхнулась, качая головой. Почему, ради всего на свете, я не могла хоть раз в жизни сказать нет ?

– Ладно. Я пойду с тобой!

– Спасибо, – сказал Элиа, снова стискивая меня в своих крепких объятиях. На мгновение перестала дышать. Охватило такое сильное головокружение, медленно настигнувшее мое сердце, что на миг оно перестало биться. Я вдохнула запах Элиа. Жевательный табак, который он зажал под верхней губой. Соль и лакрица. И потом еще что-то, что заставило мурашки танцевать по всему телу.

Его кожа на моей. Нас ничего не разделяло.

Как и тогда, когда он перевязывал мою рану. Видимую для всех, пока в какой-то момент она не стала невидима – не стала моим цветом.

Синим , как цвет семьи Леан.

Таким же безграничным, как и само небо.

Я вернула трех счастливых, наевшихся тыквенными шашлыками и напившихся лимонадом, очень-очень усталых детей в объятия их матерей. Ама и Сабья благодарно улыбнулись мне и кивнули в сторону костра. Пламя которого уже потрескивало, а старухи сидели вокруг него, наблюдая за супом, что закипал над огнем.

Видела, как Элиа расхаживал вперед-назад по лагерю, словно уже несколько часов ждал нашего возвращения. Я закатила глаза, когда он перехватил меня у повозки.

– Вот ты где, – сказал он.

– А ты что думал? Если Его Пустейшество приказывает, чтобы пленница была в своей повозке до комендантского часа, то пленница так и поступает? – По крайней мере, я еще не придумала тактику, которая позволит мне ускользнуть позже.

– Что-нибудь еще? – Он фыркнул. – Хватит вести себя как ребенок.

– Ах, Элиа, – пропела я, протискиваясь мимо него. – Ты повторяешься. Скажи мне, чего я еще не знаю.

– Я на самом деле хотел извиниться перед тобой. Но если ты ведешь себя подобным образом, у меня нет желания это делать!

– Тогда не делай, мне все равно. – Я толкнула дверь своей повозки и, крепко держась за ручку, была готова захлопнуть ее перед его носом. Но что-то в его голосе заставило меня остановиться.

– И я хотел предложить тебе кое-что. – Я замерла.

– Говори.

– Эм-м. – Неуверенно переминался он с ноги на ногу. Снова выглядел на свои четырнадцать. Когда еще был моим другом и извинялся за то, что оскорбил меня, назвав тупой козой. На секунду возникло искушение показать ему язык, но я решила хотя бы выслушать его предложение.

– Мы могли бы пойти на фестиваль танцев вместе, если тебе интересно.

– Хочешь сказать, что я не могу пойти одна, но если с тобой, то никаких проблем?

– Когда ты так говоришь, это звучит довольно паршиво.

– Это в самом деле довольно паршиво, – поправила его, но обдумала, как правильно поступить. Если сейчас откажу, он вероятно будет следить за моей повозкой, чтобы я не сбежала. А так у меня появилась бы возможность еще раз посмотреть на замок. Я скрестила руки на груди, смакуя нервный блеск в его глазах.

Казалось, это много для него значит. Судя по тому, как он жевал пересохшую губу.

– Ну хорошо, – я закатила глаза. – Как только стемнеет, мы уходим. Но предупреждаю тебя. Не воображай, что я стану маленькой девочкой, держащей тебя за руку.

– Я просто хочу защитить тебя, – по-рыцарски возразил он.

– И ты знаешь, что я вполне могу позаботиться о себе.

– Я доверяю тебе , – настойчиво сказал он. – Но не доверяю остальным, Фия. Здесь что-то происходит. Не знаю, что именно, но я это чувствую.

Он действительно беспокоился обо мне. Когда он лгал, крылья его носа раздувались.

Я надела свое лучшее платье и наблюдала, как мои пальцы застегивают пуговицы на груди. Оно было темно-синим. Я быстро осмотрела в зеркале серебристые металлические пластинки, идущие от выреза до пупка, и задумалась, не надеть ли мне еще цепочку, подходящую к переливающимся пуговицам. В конце концов, я отказалась от этого и предпочла посвятить время волосам, которые зачесала волнами за ухо и закрепила несколькими заколками. Мне никогда не нравилось наносить макияж, но сегодняшний вечер должен был стать особенным. Поэтому решила хотя бы подвести свои глаза. Они были янтарного цвета и в сиянии факелов иногда казались стеклянными и усталыми. Не хотела признаваться себе в этом, но я сделала это частично потому, что хотела быть красивой. Может быть, даже немного красивее Софии.

Закончив, я едва узнала себя, испуганно развернув маленькое ручное зеркальце, чтобы быстро забыть эту картину. Слишком похожа на нее, подумала я. Никогда не хотела быть похожей на свою мать.

– Яна, – услышала я крик Элиа и тут же вскочила на ноги, чтобы отодвинуть занавеску палатки в сторону. Он протиснулся мимо меня и со вздохом опустился на пыльный ковер перед матрасом. Непроизвольно я проверила, правильно ли лежат мои волосы, и тут же одернула юбку. Но Элиа даже не взглянул на меня. Я, напротив, наблюдала за ним все напряженнее, словно могла одним взглядом охватить все его естество.

Мне не хотелось в этом признаваться, но он выглядел хорошо. Совсем не похож на того дикого молодого человека с бешеными зелеными глазами, который еще несколько часов назад от ярости метал вокруг себя кинжалы. Он одет в свою лучшую рубашку. Ту, которую я сшила своими руками. Ткань недорого досталась от старушки, которой взамен я помогла с починкой ее разорванного рукава. Цвет слоновой кости из тонкого льна изумительно выделялся на его смуглой коже, которая сияла. Я обрадовалась, что он ее надел. Несколько гордо подняв подбородок, уперла руки в бедра.