Владимир Поселягин - Маг: Начало. Школа. Архимаг. Грандмастер [сборник litres]

– Да кто их знает, но немцы только с нашими бои ведут. Может, кто из наших из котла пробирается? – сворачивая цигарку с надеждой сказал старшина.

– Вы же сказали, что месяц назад перестали выходить.

– Говорил, – задумчиво кивнул тот и, устроившись на дне окопчика, пока молодой вел наблюдение, закурил, выпуская дым в рукав гимнастерки. – Но все же надеюсь, что это наши.

С позицией расчету повезло, они находились на возвышенности, в отличие от соседних подразделений роты, где были болота, полметра и проступает вода. Позиция была хорошая, четыреста метров ровной поверхности луга, на которой колыхалась под дуновениями ветра трава, и темный смешанный лес с другой стороны поля. Окоп был большой и мог вместить порядка шести бойцов. Да и стрелковые ячейки подготовлены для такого же количества бойцов, но на позиции их было всего двое. Метрах в пятидесяти виднелась из другой ячейки голова бойца в каске, он тоже прислушивался к интенсивному бою в тылу немцев, но это ясно показывало, что оборона тут была откровенно жиденькой. Да и как иначе, если всего тридцать бойцов в роте?

В это время послышался шум и шуршание, молодой схватился за свою винтовку, прислоненную к стенке окопа, но старшина успокаивающе махнул рукой. Он знал, кто это так шумно сопит носом, – их ротный.

Лейтенант по-пластунски добрался до пулеметной позиции и скатился в окоп, устроившись на дне. Оперевшись спиной на стенку, он стянул каску, снял пилотку и вытер ею мокрое лицо.

– Ну что, Никодимыч, как думаешь, наши шумят? – спросил он и принял у старшины окурок, жадно затянувшись.

Оба считались в батальоне ветеранами, только тридцатисемилетний лейтенант, бывший учитель истории, войну начал в августе прошлого года, поэтому отношения у них со старшиной были приятельские.

– Может, наши, а может и нет, но шумят лихо.

– Комбат посыльного прислал. Ему все звонят, и из штаба полка, и из штаба дивизии, даже командарм отзвонился. Интересуется, кто это на нашем участке так шумит. Вроде у наших танки новые появились, не слышал?

– Да откуда в нашей глухомани таким слухам взяться-то?

– Я вчера в штабе батальона был, получал довольствие на роту. Сам знаешь, ротного старшину у нас ранило, так вот много интересных новостей узнал. На участке обороны соседнего корпуса странный случай был. Там болот нет, чистое поле, линия фронта у нас и у немцев сплошная, позиционные бои идут. Ни у наших, ни у немцев сил для наступления не было, и вот, так же как и тут, началась стрельба в тылу у немцев. Долго она шла, минут двадцать, и представляешь, врываются с тыла на немецкие позиции два новейших танка…

– Наши?

– Вроде наши, у обоих на радиоантеннах были красные куски ткани, но силуэты разные и незнакомые. Одни танк приземистый, с какой-то неровной, кирпичиками, броней и просто чудовищной скорострельной пушкой. Другой танк поменьше, но тоже с ребристой, кирпичиками, броней и с автоматической пушкой, она очередями стреляла. Так вот, танк давай по окопам, давить гусеницами немцев, а второй отъехал в сторону и начал крутиться, стреляя по их артиллеристам и пулеметным позициям. Представляешь, болванки рядом с ним в землю врывались, а в него так и не попали.

– Прикрывал дружка, – хмыкнул в усы старшина, с огромным интересом слушая вместе с напарником ротного.

– Ну да. Так вот, по нему все стреляли, и противотанковые пушки, и гаубицы, даже минометом пытались его накрыть, пока второй танк не уничтожил батарею, но гусеницу ему сбили. Так вот второй танк подъехал ближе, задние люки у него открылись, и оттуда, представляешь, дюжина бойцов выбралась и начала очищать окопы, что были рядом. Причем ладно бы они были в нашей форме, а то в пятнистой, при незнакомом личном оружии, даже каски были странные, у них прозрачные щитки спереди были.

– Удобно, – оценил старшина. – От пыли, камешков и мелких осколков могут защитить.

– Ага. А представляешь, второй не танком оказался, а таким бронетранспортером. Из обких машин вышли танкисты, по двое, их сразу опознали как наших.

– Это по какому такому признаку? – удивился старшина.

– По комбинезонам и, главное, шлемофонам. Такие ребристые только наши носят. Командир полка на участке обороны, где все это происходило, не будь дураком, поднял всех своих в атаку, сам впереди бежал. Даже поваров, ездовых и сапожника повел вперед. Представляешь, и заняли немецкие окопы, даже до второй линии дошли. Там их уже остановили, и они откатились обратно к первой траншее, там закрепились.

– А танки что, куда делись?

– Гусеницу большому поставили на место, да ловко так, быстро, они подавили оборону на трехкилометровом участке и ушли в тыл немцев. Комфронта Жуков этим случаем очень заинтересовался, приказал обо всем необычном вроде этого немедленно докладывать. Наверное, командарм поэтому и звонит, интересуется… Это не пушка стрельнула? – спросил он.

– Танковая пушка, только незнакомая, – уверенно кивнул старшина. – О, вот снова ее голос прорезался… и снова… А это похоже на очередь автоматической пушки, это не «эрликон» его голос я знаю. Больше на нашу зенитную похожа.

– Думаешь, они? – спросил лейтенант, отстегивая с пояса стеклянную флягу в брезентовом чехле.

– Может и они, – глотнув свежей воды, кивнул старшина. – Я до этого не слышал подобные голоса, хотя с начала войны воюю.

– Я в штаб, нужно сообщить, – засобирался лейтенант.

Убрав пустую флягу на место, он покинул окоп и дальше все пятьдесят метров до низины, активно шевелясь, полз по-пластунски. Уйдя из-под возможного обстрела, он встал, отряхнулся и побежал в направлении КП батальона. Он находился тут недалеко – метров триста всего.

Через два часа старшина очень сильно удивился, когда на его пулеметной позиции оказался командир дивизии, командарм и, главное, сам генерал Жуков. Естественно, небольшой окоп всех вместить не смог, поэтому часть сопровождения осталась позади позиции в низине. Среди высокого командования старший лейтенант Вятов, командир батальона, смотрелся белой окопной вороной.

– Старшина, – обратился к командиру расчета командарм. – Как давно стих бой в тылу у немцев?

– Да час-полтора назад, товарищ генерал-майор, – сразу же ответил тот.

– Не успели, – пробормотал Жуков. – Видимо они дальше в тыл противника оттянулись.

Старшина, хорошо расслышавший, о чем говорит комфронта, вклинился в разговор:

– Да никуда они не уходили, товарищ генерал армии. Видел я их, выскочили на окраину леса и по опушке стали носиться, уничтожая позиции. Я докладывал уже ротному, что вот там у немцев пушка противотанковая стоит, а там дзот с пулеметом, пришлые их уничтожили и встали на отдых.

– Где встали?! – подскочил на месте командарм.