Сергей Извольский - Северное Сияние. Том 2 [СИ litres]

Я очень долго думал, ставить ли Ольгу в известность о том, что мы сходим с самолета на ходу по внезапно возникшим неотложным делам. И размышления эти доставляли буквально физическую боль, потому что ни один из возможных вариантов действий хорошим не виделся.

Если сообщить Ольге о том, что мы выходим по делам на пару дней, – весь план окажется если не под угрозой, то с весьма большой долей вероятности под чужим взглядом. В то, что Ольга оставит наши предполагаемые действия в тайне, я сильно сомневался – особенно после ее оговорки и последующего сразу за ней неожиданного появления самого Императора.

Если Ольге не говорить… это будет самым настоящим неуважением. Она подобное, во-первых, не забудет, а во-вторых, возможно, и не простит. Примет как данность, в интересах дела. Даже, может быть, никогда вслух об этом не вспомнит, но не простит точно.

Да и если просто глянуть на наши отношения со стороны, то выглядеть будет мой уход по-английски совершенно невежливо: вся история нашего с ней знакомства идет пунктиром через ситуации, когда или я являюсь пред ней неожиданно (самостоятельно или в бессознательном состоянии), или она сама появляется по первому зову и помогает вернуть к жизни меня или – как совсем недавно, Эльвиру.

Ольга меня всегда спасает, а не я ее. В отличие, кстати, от истории с Анастасией, где у нас примерный паритет – подумалось вдруг мне.

Но ведь и наше знакомство – вернулись мысли к Ольге, началось с того, что она находилась рядом с ментатом в Высоком Граде. Рядом с ментатом, который планировал вскрыть мое сознание, как хвост живого лобстера, – вспомнил я как аргумент.

Но ведь продолжилось знакомство тем, что она в одностороннем порядке поделилась со мной информацией, которая могла стоить ей репутации или даже жизни, – контраргументом вспомнил я нашу беседу после убийства лорда демонического пламени, когда Ольга вытащила меня с того света.

– Что? – вдруг повернулся я, осознав, что меня вот уже второй раз окликает присевшая рядом Наденька.

– Артур, у меня есть несколько важных вопросов по делам класса… – повторила ясноглазая девушка, глядя на меня своими огромными глазами, в которых я даже на миг потерялся.

– Стой-стой-стой, – отвлекся я, вынырнув из бездны ее удивительного взгляда. – Ты же умная девушка, реши все сама, а я завизирую.

– Но Артур, это действительно…

– Надежда Геннадьевна, – пошел я с козырей, использовав официальный тон. – Это на первый взгляд может показаться, что я сейчас ничего не делаю, но если глянуть на полосу загрузки интегративной функции моей биологической нейронной сети, то можно понять наличие по-настоящему грандиозных процессов.

– Хорошо, я попозже тогда еще подойду, – покладисто согласилась Надежда, не ставя под сомнение мою занятость размышлениями, которую я так витиевато обозначил мутной формулировкой.

Интересно, что у нее за вопросы такие с классом, которые без меня, как старосты, решить не может, – мельком подумал я. Но тут же забыл об этом, возвращаясь мыслями к волнующему меня вопросу.

Неожиданно понял, что думаю уже не о том, ставить Ольгу в известность или нет, а о том, каким образом это сделать. И когда наш самолет только оторвался от взлетной полосы и начал набирать высоту, я поднялся с кресла и, пробежав пару шагов, приземлился на сиденье рядом с Ольгой. Как раз в этот момент – прямо на взлете, самолет поймал воздушную яму и в животе на пару мгновений все ухнуло в невесомость. Сюрпризом стало увидеть чуть побледневшее лицо Ольги и длинные тонкие пальцы, крепко сжимающие подлокотник.

Неужели летать боится? Не замечал раньше. Хотя я с ней и летал-то несколько раз, а рядом вообще мы никогда не сидели – несмотря на ее прямое и недвусмысленное предложение, на людях держалась она со мной предельно официально и даже немного холодно.

Когда я накрыл руку Ольги своей и ободряюще сжал, она едва-едва улыбнулась в ответ, с ясно читаемой благодарностью во взгляде лиловых глаз.

Говорить я сразу не стал, просто посидел рядом. Как оказалось, летать Ольга если и боялась, то давала волю своему страху только на взлете. Потому что, когда высоту набрали, передо мной вновь оказалась та самая невозмутимая Ольга, которую я знал.

– Дело есть, – используя мыслеречь, произнес я, глядя прямо в необычайно красивые и притягательные глаза девушки.

– Внимательно слушаю.

– Сейчас мы втроем, Эльвира, Валера и я, сойдем с борта втайне ото всех… почти ото всех, и отправимся по делам на день, может два. Вместо нас дальше полетят куклы-андроиды, которых и довезут в гостиницу, а после они примут участие в выходе команды…

Сделав паузу, я обернулся назад. Взглядом показав Ольге туда, где через несколько рядов сидений как раз об этом сейчас – о координации андроидов и о действиях в случаях, если что-то пойдет не так, Эльвира разговаривала с Модестом, Ильей и присоединившейся к ним Наденькой.

– Куда и зачем мы отправляемся, – вновь повернулся я к Ольге, – я могу тебе сказать и рассказать, но… есть одна очень, очень важная вещь.

– И какая же? – негромко поинтересовалась Ольга, которая явно восприняла происходящее всерьез.

– Добровольно делиться подобной информацией с тем, кого люблю и ценю, я бы не стал из-за опасения за его жизнь и здоровье.

Только облекая мысли в слова, я понял, что сейчас, возможно, совершил серьезную ошибку. Вдруг Ольга сделает акцент на слове «люблю» и примет его в более глубоком контексте? Более глубоком в отличие от подразумевавшегося мною дежурного смысла признания ее важной роли в моей жизни.

К счастью, мы с ней, видимо, уже давно на одной волне. И как-то обращать внимание на эту ремарку и тем более просить прояснить, какого именно рода любовь я к ней испытываю, Ольга не стала.

Обдумывая мои слова, она посидела десяток секунд в глубокой задумчивости, потом едва заметно кивнула, выражая благодарность за откровенность. И едва-едва улыбнулась, глядя мне прямо в глаза прикрыв веки – словно желая удачи. После этого Ольга отвернулась к иллюминатору, словно больше интересуясь бугристым ковром облаков снизу, чем продолжением беседы.

Я замер на пару секунд, ожидая возможного продолжения, а Ольга, словно перезагружаясь от разговора, закинула руки за подлокотник и потянулась. Изящно выгнувшись – так, что я невольно зацепился взглядом за линии силуэта ее идеальной фигуры. С удовольствием потянувшись, она еще и зевнула – теперь уже точно показывая, что ковер облаков в моменте сейчас ей интересен больше, чем я.

Вот нравится мне Ольга. Красива как богиня, спокойна как Тихий океан, умна невиданно, так еще и… ладно, это сейчас к делу не относится – заставил я мысли сдать назад и поменять дорогу на развилке ассоциаций. И вдруг почувствовал мягкое и теплое касание на щеке, словно, едва коснувшись кожи, незримой ладонью провели.